Братья по оружию

двадцать минут Айвен все еще не вернулся, и водитель пустился на поиски. Он искал Айвена еще полчаса – Сельскохозяйственный павильон громадный, и сегодня там полно народу – и только потом доложил нам. Как вы узнали?

– Кажется, у меня в руках другой конец нити. Узнаете почерк?

Галени ругнулся.

– Вот именно. Значит, так. Меня не интересует как вы это осуществите, только через пятьдесят минут вы должны ждать меня у приливного барьера Темзы, шестая секция. Возьмите с собой хотя бы парализатор и постарайтесь, чтобы Дестанг не заметил вашего исчезновения. У нас назначена встреча с вашим отцом и моим братом.

– Если Айвен у него:

– Ему нужен был козырь. Иначе он не вступил бы в игру. У нас с вами последний и единственный шанс все исправить. Не слишком хороший, но последний. Вы со мной?

Недолгая пауза.

– Да.

Ответ прозвучал решительно:

– Увидимся на месте.

Сунув комм в карман, Майлз повернулся к Элли:

– А теперь – вперед.

Они вошли в катер. В кои-то веки Майлз не возражал, чтобы Птармиган несся вниз на боевой скорости.

Глава 14

Приливный барьер Темзы, прозванный местными острословами Мемориалом королю Капуту, знаменитому своей попыткой остановить королевским словом прилив, с высоты сотни метров казался куда более внушительным, чем из катера. Авиетка накренилась на повороте. Бесконечная синтебетонная стена протянулась в обе стороны, насколько хватало глаз. Туманной ночью, в свете прожекторов, барьер казался сделанным из белого мрамора.

В сторожевых башнях, возвышавшихся через каждую тысячу метров, дежурили не часовые (они ходили по стене), а инженеры и техники, следившие за шлюзами и насосными станциями. Если море когда-нибудь прорвется через барьер, оно разрушит город до основания – безжалостнее, чем волны захватчиков.

Но морская гладь была спокойна этой летней ночью, испещренная разноцветными огоньками – красными, зелеными, белыми – и блуждающими огнями далеких кораблей. А на востоке, у самой линии горизонта, мерцала ложная заря – сияние ночных городов Европы за проливом. А в древнем Лондоне, по ту сторону барьера, вся грязь, копоть, все руины исчезли, словно и не существовали вовсе. Все поглотила тьма. Остался только сверкающий мираж – волшебный, безупречный, бессмертный.

Майлз прижался лбом к прозрачному фонарю авиетки, последний раз оценивая стратегические возможности арены, на которую они вот-вот ступят Авиетка опустилась на полупустую стоянку за барьером. Шестая секция стояла вдалеке от других, выходивших на пролив, где круглосуточно работали гигантские навигационные шлюзы; здесь же была только дамба и вспомогательные насосные станции, безлюдные в этот поздний час, что вполне устраивало Майлза. Если начнется перестрелка, чем меньше тут окажется народу, тем лучше. Пандусы и лестницы вели к входным люкам – черным точкам на белом фоне. Паутина пешеходных дорожек – широкие – для общего пользования, узенькие – для обслуживающего персонала. В этот час местность казалась пустынной – никаких признаков присутствия