Нейромантик

а от чрезмерного количества выкуренной ганджи и напряжения сузились в щелки.

- Все время шлет сюда странные приказы, чувак, гонит про какую-то войну в Вавилоне... - Малькольм потряс головой. - Мы с Аэролом разговаривали с Сионом, и Основатели сказали, что дела здесь нужно свернуть.

Малькольм взволнованно вытер рот тыльной стороной широкой коричневой ладони.

- Армитаж?

Кейс поморщился: бетафенетиламиновая ломка ударила ему в голову со всей своей силой - ни Матрица, ни симстим больше не ослабляли ее. В мозгу нет нервных окончаний, твердил себе Кейс, я не могу чувствовать себя так плохо.

- О чем ты, приятель? Он отдает тебе приказы? Какие приказы?

- Чувак, Армитаж... Он говорит, чтобы я брал курс на Финляндию, сечешь? Мол, еще есть надежда. Нарисовался на моем экране, вся рубашка в крови, чувак, чисто бешеный пес, гонит пургу о броневом кулаке, о России, о том, что кровь предателей обагрит наши руки.

Малькольм снова затряс головой; его берет, в который были упрятаны дреды, дергался и мотался в невесомости, губы были плотно сжаты.

- Основатели говорят, что голос Безмолвия, похоже, был ложным предзнаменованием, и мы с Аэролом должны свалить на "Гарвее" восвояси.

- Армитаж весь в крови? Он что, ранен?

- Не знаю, сечешь? Но кровь есть, и он шизанулся, конкретно шизанулся, Кейс.

- Хорошо, - сказал Кейс. - Но что насчет меня? Ты собираешься домой. А как со мной, Малькольм?

- Брат, - сказал Малькольм, - ты со мной. Я и я двинем на Сион вместе с Аэролом на "Вавилонском рокере". Пускай мистер Армитаж говорит с призраком из твоей машины, один призрак с другим...

Кейс оглянулся и посмотрел на свой новенький скафандр: тот лежал там, где он оставил его, - на подвесной полке. Один рукав свалился и качался как маятник в потоке воздуха из старого русского воздухоочистителя. Он почти физически ощущал, как капсулы с токсином растворяются в его артериях. Кейс закрыл глаза и мысленным взором увидел Молли, лезущую вверх по уходящим в бесконечность стальным скобам. Он открыл глаза.

- Ну, не знаю, приятель, - сказал он, ощущая во рту странный привкус. Взглянул вниз, посмотрел на свои руки, на деку. - Не знаю.

Снова поднял глаза на Малькольма. Коричневое лицо сионита было спокойным. Он ждал. Подбородок Малькольма был скрыт за высоким шлемовым кольцом его старого голубого скафандра.

- Она там, внутри, - сказал Кейс. - Молли внутри. В "Блуждающих огнях", так это называется. Если где и есть Вавилон, приятель, то именно там. Если мы ее бросим, она оттуда не выберется, будь хоть трижды Танцующей Бритвой.

Малькольм кивнул - пурпурный берет с дредами подлетел и опал подобно сетке маленького воздушного шара.

- Она твоя женщина, Кейс?

- Не знаю. Возможно, она ничья женщина.

Кейс пожал плечами. Он снова нашел в себе гнев, успокоительно весомый, словно горсть горячих камней за пазухой.

- Да пошли вы все, - выругался он. - Армитаж, Зимнее Безмолвие и ты - идите вы все к черту! Я остаюсь здесь, и точка.

Лицо Малькольма осветила