Запад Эдема (пер. О. Колесникова)

Большая часть дня прошла, но никто не появился, и постепенно гнев Вайнти сменился полной пустотой, и она молча сидела, ни о чем не думая. Настолько темным и мрачным было ее настроение, что она с трудом пришла в себя и поднялась, когда наконец заметила, что рядом кто-то стоит.

– Это ты, Сталлан?

– Ты посылала за мной?

– Да. Ты не пришла навестить меня по своей воле.

– Нет. Это могли заметить и передать эйстаа.

– Я верила, что ты поможешь мне, но ты, видимо, больше ценишь свою шкуру.

Сталлан, стояла широко расставив ноги, и уходить не собиралась.

– Нет, Вайнти, я не ценю свою шкуру. Мое дело – убивать устузоу и когда ты вела, я шла следом. Сейчас ты в стороне и я жду.

Плохое настроение Вайнти немного улучшилось.

– Я не ошиблась, приняв это за намек, Сталлан? За легчайший намек, что моя энергия нашла бы лучшее применение, устрой я резню ближайших устузоу? Что мне не стоило затевать большую кампанию, чтобы убить одного жалкого устузоу?

– Это твои слова, Вайнти, а не мои. Но знай, что я разделяю твое желание разорвать горло этому устузоу.

– Но преследовать его, куда бы он не побежал, слишком мало?

Вайнти ходила по комнате взад и вперед, извиваясь от гнева, ее когти рвали плетеное покрытие пола.

– Я говорю это тебе, Сталлан. Возможно наша последняя атака была ошибкой, но начиная ее, никто из нас не знал результата, а у всех были честолюбивые стремления. Даже у той, что сейчас не хочет говорить со мной. – Она повернулась и ткнула пальцем в Сталлан.

– Скажи мне, верная Сталлан, почему ты, все время избегавшая меня, пришла сюда?

– Потери забыты. Кроме того, большинство убитых просто фарги. Сейчас здесь говорят только о тех йиланах, которых устузоу убили в лесу, и о мертвых самцах на берегу. На многих снимках, которые приносят птицы, изображены устузоу. Йиланы смотрят на них и гнев их растет. Они удивляются, почему прекратилось их уничтожение.

Вайнти от удовольствия запела.

– Верная Сталлан, я ошиблась в тебе. Пока я пряталась в темном гневе, ты сделала то, что приведет к концу моей ссылки. Ты напомнила им об устузоу, показала, что они делали и делают вновь. Скоро за мной придут, Сталлан, потому что вспомнят: уничтожение устузоу – одна из вещей, которые я делаю хорошо. Мы совершили свои ошибки – и научились на них. Теперь это будет спокойная, умелая резня устузоу. Как срывают с дерева плоды, чтобы накормить животных, так мы будем срывать этих животных, и будем делать это до тех пор, пока дерево не опустеет и Гендаши не станет только йиланским.

– Я с тобой, Вайнти. Увидев первого устузоу, я сразу поняла, что кто-то из нас должен умереть. Или они – или мы…

– Это правда. Придет день, когда череп последнего устузоу повесят на шипы стены Истории. Сталлан ответила тихо, но с большой искренностью:

– Его повесят туда твои руки, Вайнти. Только твои.

Глава 29

У Вайнти вошло в привычку каждый вечер перед заходом солнца приходить к макету Гендаши. Его создатели, закончив работу, уходили, и все это широкое, слабо освещенное пространство переходило в ее распоряжение. Здесь она могла изучать изменения, происшедшие за день, если птицы приносили интересные снимки. Сейчас было лето, животные передвигались с места на место, и стаи устузоу делали то же самое. Она видела, как они сходились вместе, затем расходились и так до тех пор, пока их невозможно было отличить одну от другой. У нее не было власти, и она не могла распоряжаться полетами птиц, поэтому безо всяких вопросов принимала любую информацию, запечатленную на снимках. Однажды, когда она была здесь, пришла Сталлан и принесла только что поступившие снимки, которые хотела сравнить с другими. Вайнти нетерпеливо схватила их и просмотрела в слабом свете уходящего дня. Хотя между ними не было никакого договора, только Сталлан знала, что Вайнти бывает здесь в это время дня и в последние дни приходила сама, принося все новые данные о движении устузоу. Таким образом, Вайнти больше, чем кто-либо в городе, знала об этих существах, уничтожить которых она поклялась.

Когда появились новые снимки долины устузоу на юге, она изучила их особенно внимательно, и ее не удивило, когда однажды кожаные укрытия и большие животные исчезли. Керрик не хотел ждать ее возвращения и ушел. Но он появится снова, она была в этом уверена.

Все это долгое лето она изучала макет и ждала. Она следила за передвижениями различных стай устузоу и видела, как одна из особо крупных движется на восток. Когда наконец эта стая вышла из-под защиты гор и достигла океана, она еще молчала и продолжала ждать. Ждала она и тогда, когда они остановились так, что их легко можно было атаковать из моря. Ее терпение было безгранично. Сталлан передавала ей разговоры йилан, встревоженных приближением этой стаи и тем, что с ней ничего не делается. Малсас тоже слышала эти разговоры, видела снимки и должна была что-то делать. Теперь давление оказывалось на нее, а не на Вайнти, и этот факт позволял Вайнти надеяться на скорый вызов к эйстаа. Когда наконец пришла фарги, Вайнти постаралась скрыть свое приподнятое настроение.

– Сообщение Вайнти от эйстайи.

– Говори.

– Требуется твое присутствие на амбесед.

– Возвращайся. Я иду.

Вайнти много думала об этом моменте, высчитывая, какой интервал может пройти между сообщением и ее появлением. Не очень большой: не стоило злить Малсас без причины. Сначала она хотела обратиться к ней формально, но потом отказалась от этого. Вайнти капнула несколько капель душистого масла на ладони и натерла свой гребень, так что тот слабо засиял, а остатками смазала руки. Теперь можно было идти. Она вышла и пошла не торопясь, но выбрала кратчайшую дорогу к амбесед. Там, в середине города, она когда-то сидела как эйстаа. Теперь она возвращалась туда, но кем? Кающимся просителем? Нет, только не это, она скорее умрет, чем попросит о милости. Она готова принять приказ на служение Альпесаку, но не больше. Это решение было в каждом движении ее тела, когда она шла по улицам.

Амбесед теперь стала больше, приняв всех прибывших из Инегбана и увеличивших население города йилан. Появление Вайнти было замечено, и все расступились, позволяя ей пройти, но никто не взглянул на нее и не поприветствовал. Она была здесь и вроде бы ее не было до тех пор, пока она не поговорит с Малсас.

Группа вокруг эйстайи освободила для нее проход, когда она приблизилась, но никто не поднял на нее глаза. Не обращая внимания на эти полуоскорбления, она уверенно прошла вперед и остановилась перед Малсас. Сталлан стояла рядом с эйстаа, и ее ладони сменили окраску, показывая, что она ее узнала. Вайнти приветливо ответила ей, поклявшись в душе запомнить это проявление дружбы в то время, когда все отвернулись от нее. Остановившись перед Малсас, она молча ждала, когда та взглянет на нее.

– Я здесь, эйстаа.

– Да, ты здесь, Вайнти. – Это была просто констатация факта, а не приветствие или отталкивание. Когда Вайнти замерла и выжидательно замолчала, Малсас продолжила:

– Самые смелые из северных устузоу вышли к берегу океана, где их можно выследить и уничтожить.

– Я знаю об этом, эйстаа.

– А знаешь ли ты, что я приказала Сталлан пойти туда и убить их?

– Это мне неизвестно. Но я знаю, что Сталлан первая и лучшая в уничтожении устузоу.

– Мне приятно слышать это от тебя. Но Сталлан не согласна с тобой. Она считает, что знает слишком мало, чтобы стать сарн'эното в погоне за устузоу. Ты согласна с этим?

Вопрос был задан прямо и отвечать на него надо было без ошибок. Когда Вайнти заговорила, в ее движениях была искренность и твердость намерений.

– Сталлан – великий охотник и истребитель устузоу, и все мы учились у нее. Что же касается ее способностей как сарн'эното, это решать не мне. Только эйстаа может назначить сарн'эното и эйстаа и снимет его.

Ну вот, это было сказано. Не возмущение, не попытка нажима или лести, а простая констатация фактов. Как всегда, решение принадлежало эйстаа. Другие могут советовать, но решает только она.