По ту сторону промежутка

Морита собралась уже окликнуть Холту, когда тяжелая рука Марко легла ей на плечо.

— Мне следовало сразу вернуться туда и подождать, — сказала она, выворачиваясь из его хватки.

— Нет! — громко и решительно возразил он. Холта подняла голову, а Дулит со своего нагретого местечка поглядел на него спокойными зелеными фасеточными глазами. — Это бы тебе не помогло. Я точно знаю.

Морита уступила, больше от растерянности, чем из-за того, что коричневый всадник ее удерживал. «Он знает что-то такое, о чем мне не говорит», — подумала она. Марко сурово посмотрел на нее.

— У меня было предостаточно времени поразмыслить, Морита. Куда больше, чем следовало бы иметь человеку. И я пришел к выводу, что драконы могут быть бессмертны. Думаю, именно поэтому я по-прежнему нахожусь здесь с Дулитом.

— Бессмертны?

— Я имею в виду, они не старятся, как мы, их плоть не увядает. Они могут жить сотни Оборотов.

— Но они болеют, их ранят Нити! — возразила Морита, цепляясь за единственный понятный ей факт.

— Конечно, но их внутренние органы изменяются, так что чисто технически они могут жить столько, сколько хотят. Как правило, они живут столько, сколько их всадники. Из-за того, что телепатические узы очень сильны, они не хотят жить, когда их всадник умирает. — Марко помолчал и, глубоко вздохнув, продолжил, тщательно подбирая слова: — У всадников, и, думается мне, у остального населения Перна есть свои законы и верования. Там, откуда я сюда прибыл, имелось несколько разновидностей верований. Иные были довольно полезными, иными злоупотребляли. Я не стану сейчас во все это вдаваться. Однако, помимо всего прочего, существует одна мысль, которую люди в моем мире лелеяли и холили: в нас есть нечто куда большее, чем просто плоть и кровь.

Морита покачала головой, уже окончательно ничего не понимая. Тогда он продолжил.

— Тебе не кажется, что в каждом из нас есть нечто особенное? — спросил Марко. — Некая суть, делающая тебя отличной от других?

— Я ничем не отличаюсь от всех, кого я знаю, — чуть ли не агрессивно возразила она.

— Ну, ты всадница королевы, твоя суть — сила, если угодно, — и суть твоего дракона навеки связаны между собой. Вы никогда не сможете разделиться.

Красивые черты Мориты исказила мучительная гримаса. Слова Марко выбивали ее из колеи. От этих его рассуждений о плоти, крови и вере у нее голова шла кругом. Ей необходимо что-то предпринять! Немедленно! Морита боялась, что теряет время.

— В данный момент я разделена с моим драконом, — заявила она и направилась к Холте. — Если я могу вернуться в холд Озерный, то мне пора.

Марко последовал за ней, глянув на Дулита, тут же поднявшегося со своего уютного песчаного лежбища. Холта резко проснулась. Глаза ее загорелись тревожным оранжевым огнем.

«Что случилось?»

— Нет-нет, дорогая, все в порядке, — поспешно успокоила ее Морита. — Мы возвращаемся в холд Озерный. Я должна попытаться вернуться к Орлите. Я каким-нибудь образом сообщу Лери, чтобы она присоединилась к нам.

«Лери», — жалобно повторила Холта.

— Ты уверен, что я могу туда вернуться? — повернулась Морита к Марко.

Тот медленно кивнул.

— Каждый из нас может вернуться в последнюю точку, откуда ушел в Промежуток. Но больше никуда, кроме, конечно, Райской реки, потому что сюда могу привести я.

Вздохнув, он с сочувствием тронул ее за руку.

— Теперь ты не можешь прыгнуть туда, куда собиралась прыгнуть тогда. — Марко поежился под потертой летной курткой. — Мы полетим с вами, чтобы провести вас через Промежуток.

Холта перемещалась очень медленно, пока Дулит, придвинувшись, не коснулся ее морды. Это придало старой королеве сил. Морита, забравшись на спину Холты, погладила ей шею, бормоча ласковые успокаивающие слова.

— Так, теперь тебе нужно как можно лучше представить себе холд Озерный перед самым закатом, — сказал Марко, застегивая шлем и поправляя его на голове. — Мы с Дулитом подождем вас в Промежутке, чтобы потом сопроводить обратно сюда.

Морита со всей тщательностью мысленно представила нужный пейзаж: точное расположение загонов и слева холд, на серой крыше которого отражаются лучи заходящего солнца. — Двинули! — Марко показал большими пальцами вверх. — Летим в холд Озерный, Холта, — сказала Морита, и старая королева, слегка поскользнувшись на песке, поднялась куда энергичней, чем два последних раза.

— Там мрак, ледяная тьма, — по привычке забормотала Морита, когда дракон начал набирать высоту.

— Вам пора вываливаться, Морита, — крикнул Марко, и прежде, чем она успела вдохнуть, они с Холтой выскочили из серой мглы и оказались на прохладном ветерке. Над ними сиял только начавший восходить Тимор, меньшая из двух лун. Истошно завизжал скакун, крапчатый жеребец с серой мордой, его необычные пятна сверкали в лунном свете. Другие скакуны в ужасе метались вокруг. Лишившись компании Марко с Дулитом, Морита испугалась.

Холта грациозно парила к загону. В холде горели огни. Вдруг Морита услышала испуганный крик. Огни холда погасли, хлопнула дверь, плотно закрытая кем-то выглянувшим посмотреть, почему заверещали скакуны. Морита уже собралась попросить Холту подойти поближе, чтобы поглядеть, что их так перепугало, когда дверь снова чуть-чуть приоткрылась, и в проеме возник чей-то силуэт.

— Кто здесь? Кто тут бродит? Морита узнала голос Таниэля.

— Морита, конечно, Таниэль! — отозвалась она, но он как будто ее не видел. Расти снова заверещал и Таниэль повернулся на визг. — Глупая скотина! Нет тут никого! — Он широко взмахнул рукой, словно не видел ничего, кроме пустого пространства. Но ведь Морита точно знала, что она здесь, перед ним!

— Таниэль! Я здесь! Ты что, меня не видишь? — закричала она изо всех сил, понуждая Холту шагнуть вперед.

Расти, визжа пуще прежнего, заметался по загону, в ужасе вытаращив глаза.

— Да заткнись ты! — рявкнул Таниэль на скакуна. — Ищущие Мориту всадники уже давно вернулись в свои вейры. В небе нет и признаков драконов!

Мориту как громом поразило. Ей следовало вернуться раньше! Раз уж он слышит эту чертову скотину, то наверняка ведь должен был услышать и крик Мориты? Она быстро слезла со спины Холты, подбежала к Таниэлю и встала прямо перед ним. Вообще-то, когда он повернул голову в ее сторону, ей даже пришлось отступить на шаг, чтобы не столкнуться с ним носами. Она схватила его за руку, и Таниэль содрогнулся всем телом.

Пробормотав что-то неразборчивое, он обхватил себя руками.

— Или до меня добралась таки чума? — громко воскликнул он.

— Да нет же, старый ты дурак! Я пытаюсь заставить тебя меня увидеть! — ответила Морита. Но он вроде как не слышал ее, хотя Расти продолжал визжать и метаться по загону, распугивая остальных скакунов. Таниэль, дрожа, резко повернулся и помчался в холд, с силой захлопнув за собой дверь.

— Марко прав. Ну как с ним общаться, если он меня не видит и не слышит? — бормотала Морита, шагая обратно к Холте и запрыгивая к ней на спину.

В освещенном окне холда Морита видела, что Таниэль стоит, все еще скрестив руки на груди. Вполне узнаваемая защитная поза.

«Они нас не видят, Морита, — печально сказала Холта. — Мы ушли в Промежуток, но так никуда и не прибыли».

«Ну, так представь как следует Форт Вейр, Холта, и отвези нас туда. Представь горный кряж за Вейром. Представь себе отрог, на котором ты так долго лежала, защищая Лери. Представь себе дом, Холта. Отвези нас туда».

Последняя фраза была одновременно приказом и желанием. Холта, собрав последние силы, оторвалась от земли, могучие крылья понесли ее вверх, и они ушли в Промежуток. Там было холодно и… серо, но не так холодно до мозга костей, как в прошлый раз. И обычный напев никак не помог Морите убедить себя, что они вынырнут в лучах заходящего солнца над Форт Вейром, над знакомой горной грядой, родным кратером и отрогами, на которых нежатся на солнышке драконы.

Мориту охватила сильная дрожь. Она прижалась к шее Холты, руками ощущая тепло дракона сквозь перчатки и прижатой к гребню щекой. Они висели в Промежутке, и вокруг них смыкалась серая мгла, граничащая вдалеке с чернотой.