Ересь Хоруса. Омнибус. Том II (ЛП)

Нумеон ответил честно:

— То же, что и мы. Приведение Хараатана к Согласию оставило горький осадок.

— А они им наслаждаются, — заметил Ганн, едва сдерживая рык.

— Уж я сотру ухмылки с их лиц, — сказал Леодракк, а его брат, Скатар'вар, медленно кивнул и что-то одобрительно пробормотал.

— И я, — добавил Варрун. — Посмотрим в дуэльных клетках, чего они стоят как воины.

Только Игатарон ничего не сказал, молча разглядывая Повелителей Ночи.

— Они по-прежнему наши братья по оружию, — напомнил им Нумеон. — Наши союзники. Их знамя не так уж сильно отличается от нашего.

— Но цветом темнее, — прорычал Ганн. — Все мы видели убитых в Хар-танне.

Нумеон показал на людей-мятежников, медленно загоняемых в паддоки Муниторума.

— Однако здесь мы видим вполне живое население Хартора. Сложно игнорировать этот факт.

Никто не ответил, но жар гнева, направленного на Восьмой легион, чувствовался явно.

Впрочем, Повелители Ночи были здесь не только для развлечения. Они держали в кольце третий лагерь, значительно уступавший по размерам остальным. Он был тюрьмой с керамитовым ограждением и охраной из как минимум трех библиариев. В ней находились ксеносы-тираны, поработившие этот мир.

Хартор был крупнейшим из городов Хараатана, его столицей. И именно в нем ксеносы решили устроить свое логово, когда Империум вернулся, неся пламя и возмездие. Шабаш из двенадцати ведьм подчинил себе волю его жителей, в очередной раз доказав опасность связей с чужаками. Ксенографы классифицировали их как эльдар. Эти создания, длиннорукие и длинноногие, миндалевидноглазые, пышущие надменной злобой, были хорошо знакомы Восемнадцатому. Они мало отличались от существ, с которыми легион сражался на Ибсене, или пиратов, веками свирепствовавших на Ноктюрне, пока не появился Вулкан. Погребальные стражи были терранцами по происхождению и не сталкивались с ужасами, творившимися на родном мире их примарха, но тем не менее разделяли его гнев на ксеносов.

Жители Хараатана почитали ведьмовских отродий как богов, и они заплатят за это идолопоклонство.

— Как ксеносам удалось подчинить себе население целой планеты? — задумался вслух Нумеон.

— Психический саботаж, — ответил Варрун. — Излюбленный ведьмами фокус, позволяющий управлять слабыми умами. Сколько загубленных таким образом миров мы видели?

Заявление ветерана было встречено одобрительным ворчанием со стороны прочих Погребальных стражей.

— Мне вспоминается один случай, совсем недавний, — проронил Ганн.

— Племена Ибсена были жертвами, а не слугами, — поправил его Нумеон.

— Но как отличить первых от вторых среди этих несчастных созданий? — спросил Варрун, поглаживая пепельную бороду, словно размышляя над этой загадкой.

Солдаты Армии и служащие Муниторума заполняли лагеря, уверенно распределяя жителей Хартора. Саламандр и Повелителей Ночи разделило целое море людей в песчано-коричневом камуфляже и серой униформе Департаменто. Впрочем, легионеры, по грудь возвышавшиеся над толпой, оставались друг другу видны.

Нумеон решил, что увидел и услышал достаточно.

— Отправляйтесь к кораблям и завершайте сбор. К возвращению примарха все должно быть готово.

Погребальные стражи уже уходили, когда в третьем лагере, где держали ксеносов, начались какие-то волнения. Не успел он полностью обернуться, как на периферии зрения возникла вспышка, столь яркая на фоне заходящего солнца, что Повелители Ночи показались черно-белыми. Вдруг они пришли в движение. Кто-то закричал и упал, и голос этот был слишком низким и искаженным воксом, чтобы принадлежать смертному.

Тут же последовала вторая вспышка. Молния. Но в небе ни облака.

— Псайкеры! — крикнул Леодракк.

Вспыхнуло дульное пламя, и по полю сбора и лагерю одновременно разнеслось низкое стаккато болтера. Град масс-реактивных снарядов прошил толпу, разбрызгивая кровь, дробя кости и разрывая плоть.

Полыхнуло второе оружие, направленное в ту же жертву, что первое. Затем третье и четвертое.

Но многочисленные водизийские солдаты и клерки Муниторума, погибавшие под выстрелами, для Повелителей Ночи были лишь побочным ущербом в попытках захватить настоящую цель, которую Нумеон наконец увидел.

Эльдар оказались на свободе.

Каким-то образом им удалось выскользнуть из психической петли, накинутой им на шею библиариями Восьмого легиона, и бежать.

Толпа немедленно ответила на внезапно начавшееся побоище паникой. Через считанные секунды в тесных, замкнутых лагерях началась давка.

Хар-танцы побежали, перепрыгивая через заграждения, которые должны были направить их к новой жизни, но ждали их только пули: дисциплинарные надзиратели криком приказали открыть огонь. Некоторые сражались, вцепляясь в новых притеснителей зубами и голыми руками. В ход пошли дубинки и электрошоковые булавы. Другие плакали, понимая, что ужасы еще не закончились. Многих ударившаяся в паническое бегство толпа начала топтать; среди жертв оказывались и имперские служащие. Один клерк, не осознавший вовремя, что происходит, исчез в нахлынувшей волне кричащих хар-танцев. Какого-то солдата случайно толкнули и раздавили о корпус корабля. Артриальная кровь брызнула вверх по серому борту.

— В толпу! — крикнул Нумеон и повел стражей за собой, намереваясь восстановить порядок.

Остальная часть легиона позади них тоже пришла в движение.

— Брат? — позвал Неметор Нумеона по воксу.

— Прорви кордон Муниторума, — крикнул Нумеон. — Заставь их пилотов передвинуть корабли. Скажи им, что если они этого не сделают, их драгоценный людской груз раздавят насмерть.

Он закрыл канал связи, давая Неметору возможность приступить к работе.

Погребальная стража быстро выстроилась клином и пробила массу людей, которых Муниторум и Армия, судя по всему, твердо вознамерились не выпускать в пустыню.

— Разомкните ряды, — зарычал Нумеон на водизийского лейтенанта, сбив его с ног.

Его братья именно так и поступили и теперь ломали заграждения паддоков, установленных Муниторумом, стараясь ослабить убийственное давление, возникшее после побега эльдар.

— Арвек, — позвал по воксу Нумеон и буркнул, когда какой-то хар-танец врезался в него и, отскочив от брони, распластался на земле. Леодракк вздернул его на ноги и отправил прочь. — Прикажи своим людям разомкнуть ряды.

Голос водизийского командира звучал напряженно.

— Никак нет. Ситуация под нашим контролем. Ни один мятежник через наш кордон не пройдет.

— Командир, в этом и проблема. В этом хаосе задавят насмерть и уроженцев Хараатана, и подданных Империума. Разомкните ряды.

Когда начались беспорядки, Арвек свел машины своих бронетанковых рот, перекрыв бреши по периметру муниторумского лагеря и лишив испуганных местных жителей выхода, вынудив их напирать друг на друга.

Служащих в дальней части лагеря смутили волнения, но, не сразу поняв, что происходит, они продолжили направлять людей в мясорубку. К тому моменту, как ситуация стала ясна, в толчею добавилось еще несколько сотен людей. Боясь за свою жизнь в толпе, увидевшей, что ее ждет и как можно спастись, клерки Муниторум заперли местных жителей в стенах из стали и гусениц.

— Они сбегут, — возразил Арвек, чей голос отдавался эхом в кабине «Штормового меча».

— А если они полезут тебе на корпус, огонь откроешь? — поинтересовался Нумеон, отшвыривая дисциплинарного надзирателя тыльной стороной руки.

Совместными усилиями Погребальной страже удалось создать небольшой проход. Их братья из Восемнадцатого теперь старались расширить его. Люди — измученные, истекающие кровью, полумертвые — начали выбираться на свободу. Впрочем, присутствие Саламандр держало из в узде. Под взглядом этих красноглазых дьяволов никто не осмеливался на попытку побега.

Но в дальней части лагеря людей продолжало давить насмерть об бронированные корпуса водизийских танков.

— Я сделаю все необходимое, чтобы обеспечить безопасность, — сказал Арвек и оборвал связь.