Илион

Даэман покосился на черные заледеневшие окна, за которыми ревела буря.

– Я отсюда не выйду, – безо всякого выражения изрек он. – Ни за что в мире.

– Впервые согласна с тобой, – кивнула Ханна.

– Ничего не понимаю. – Ада свела брови. – Говоришь, эта женщина жила здесь… несколько веков назад? Как же это…

– Понятия не имею, – признался опытный странник и, одолжив фонарик, побрел по следующему коридору.

Внезапно путь преградили мерцающие белые колонны. Пока друзья глазели на препятствие, Харман вернулся в занесенную снегом гостиную, с треском отодрал от пола тяжелый стол и сокрушил с его помощью ледяные наросты, прокладывая себе путь.

– Куда ты? – окликнул Даэман. – Что проку-то? Миллион лет там не было ни души. Мы же окочуримся, если…

Девяностодевятилетний мужчина добрался до двери и выбил ее ногой. Коридор залило яркое сияние. И потоки жары. Спотыкаясь и скользя на коварном полу, троица со всех ног бросилась к товарищу.

Комната, в которой они очутились, отсутствием окон и размерами напоминала ту, самую первую, но в отличие от нее была освещена, прогрета и свободна от снега. И вдобавок ее почти целиком заполнял металлический диск более двенадцати футов в поперечнике, беззвучно парящий в воздухе. Силовое поле поблескивало стеклянным куполом над серебристой поверхностью, в которой чернело шесть углублений с мягкой обивкой, имеющих форму человеческого тела с парой коротких рукояток возле ладоней.

– Кажется, кто-то ожидал на пару гостей больше, – прошептала Ханна.

– Да что это за дрянь? – взорвался Даэман.

– Полагаю, мы нашли соньер. Тарелку, – приглушенно отозвался Харман.

– Что? И как это понимать?

– Не знаю. Только люди Потерянной Эпохи летали в таких машинах.

Под пальцем опытного путешественника силовое поле подернулось рябью, точно ртуть, сомкнулось вокруг руки и целиком поглотило кисть.

– Осторожнее! – предупредила Ада.

Однако мужчина уже встал на колени, а потом и прилег на живот, устроившись в мягком черном углублении. Голова и спина слегка возвышались над поверхностью диска.

– Все в порядке, – подал он голос. – Здесь удобно. И тепло.

Друзей его слова успокоили. Хозяйка Ардис-холла первой забралась на летающий аппарат, вытянулась ниц и ухватила рукояти:

– Они для управления, да?

– Трудно сказать.

Ханна и Даэман заняли места на диске; еще два так и остались свободными.

– А ты знаешь, как управлять этой штукой? – спросила Ада чуть резче обычного. – Читал, наверное? В книгах?

Харман просто покачал головой.

– Тогда что мы здесь делаем, а? – воскликнула девушка.

– Экспериментируем.

Девяностодевятилетний путешественник свернул крышку с правого рычага. Под ней обнаружилась единственная красная кнопка. Мужчина, не раздумывая, нажал.

Передняя стена растаяла в воздухе, словно ее унесло ветром прямо в антарктическую ночь. Ослепительный снежный вихрь вторгся в комнату и завертелся вокруг друзей.

Харман разинул рот, собираясь крикнуть: «Берегись!» – но не успел издать ни звука – диск сорвался с места на немыслимой скорости; четверка испуганно вцепилась в рукояти, чувствуя, как подошвы ботинок прилипли к металлу.

Пузырь защитного поля сохранил жизни любознательным друзьям, когда тарелка вырвалась из белого вулкана, к склонам которого лепились обветшалые, покрытые ледяной коркой постройки. Линзы ночного видения явили взорам путешественников еловый лес, побережье, ржавеющие и заметенные снегом остатки неких машин у залива и застывшее, сверкающее море.

Над этим-то морем и разгонялся металлический диск, с ходу набрав аж тысячу футов высоты.

Харман активировал напульсную функцию поиска и сообщил:

– Движемся на северо-восток.

Никто не ответил. Все пытались совладать с жестокой тряской, цепляясь за рычаги, и потому не заинтересовались курсом своего предсмертного полета.

Кое о чем недавний именинник умолчал. Согласно древним картам, как раз в этом направлении друзей ничего не ожидало. Совершенная пустота на тысячи миль вперед.

Через десять минут, когда сплошные льды остались позади, а внизу расстилались черные воды с гигантскими кусками айсбергов, аппарат начал терять высоту.

– В чем дело? – Аду раздосадовала явная дрожь в собственном голосе. – Скажите, у нас кончается энергия… в смысле, топливо… или что там?

– Я не знаю, – произнес Харман.

Диск пролетал уже чуть ли не в сотне футов над волнами.

– Глядите! – Ханна оторвала руку от рычага и указала пальцем перед собой.

В холодном море появилась крепкая, сморщенная спина огромного существа, заросшего от древности ракушками, но, без сомнения, живого: линзы уловили алые трепещущие волны тепла, которые разбегались вокруг него. Внезапно к небесам взметнулась мощная струя воды, и путешественники почуяли запах рыбы в свежем воздухе, беспрепятственно проникавшем сквозь силовое поле.

– А?.. – заикнулся Даэман.

– По-моему, это кит, – пояснил Харман. – Я читал о таких. Правда, они должны были вымереть тысячи лет назад, еще до Финального факса.

– А может, во время факса постлюди затащили их обратно? – предположила Ада.

– Может, и так.

Диск уносил друзей все дальше на северо-восток, не меняя высоты, и пассажиры слегка расслабились: ведь человек издревле приспосабливался к самым необычным условиям. Харман перевернулся на спину, желая полюбоваться на яркие звезды среди туманных клочьев облаков. Внезапный возглас Ады вывел его из задумчивости:

– Там, впереди!

Над темным горизонтом показался гигантский айсберг. Соньер мчался прямо на него. Друзья уже успели благополучно миновать несколько сверкающих глыб, но это ледяное чудище простиралось в обе стороны на многие и многие мили, а его зубчатые гребни вздымались на высоту, недостижимую для летучей машины.

– Мы можем что-нибудь сделать? – спросила юная хозяйка Ардис-холла.

Опытный спутник лишь отрицательно промычал в ответ. Он понятия не имел, с какой скоростью движется диск, однако ее хватило бы на то, чтобы разбить машину с пассажирами вдребезги.

– А ты шевелил рукоятками? – чересчур спокойно поинтересовалась Ханна.

– Бесполезно, – вздохнул Харман.

– Пора прыгать! – Диск слегка покачнулся: это Даэман встал на четвереньки, почти уперевшись головой в защитное поле.

– Нет, – властно остановил его девяностодевятилетний мужчина. – В ледяной воде ты не протянешь и трех секунд – это если переживешь падение. Хотя вряд ли. Ложись на место.

Собиратель бабочек повалился на живот.

Между тем соньер не снижал скорости и не отклонялся от опасного направления. Бело-голубая стена угрожающе выросла до трех сотен футов; летучий аппарат не набрал и двух третей подобной высоты.

– И что, ничего нельзя изменить? – полуутвердительно сказала Ада.

Харман снял капюшон (под покровом силового поля холод уже не так пугал) и обернулся на нее.

– Кажется, нет. Прости. – Он потянулся и взял девушку за левое запястье. Та обнажила лицо. Их взгляды встретились, а пальцы переплелись на несколько мгновений.

Когда до жуткого столкновения оставались считанные ярды, диск плавно снизил скорость и пошел на взлет. Соньер обогнул вершину айсберга с запасом в десяток футов, сделал вираж вправо, завис над южным склоном, а потом опустился на шипящий снег.

С минуту четверка молча лежала на своих местах, не выпуская рукояток.

Внезапно силовое поле исчезло, и страшный ледяной ветер обжег лицо Хармана. Мужчина торопливо застегнул капюшон, бросая взгляды на Аду, которая сделала то же самое.

– Надо выбираться, – подала голос Ханна, – пока эта штука не унесла нас куда-нибудь еще.

Друзья осторожно слезли. Налетевший вихрь едва не сбил путешественников с ног, тут же утих и снова ударил. Вьюга громко трепала края их верхней одежды и капюшонов.

– Что теперь? – Юная хозяйка Ардис-холла поежилась.