Воин

Тейт чуть отодвинула клинок.

— Гэн рассказал мне, как ты появился там, в замке. Ты бы поспорил, что он помедлит?

— Не знаю. Я позвал его, чтобы дать знать о своем присутствии. А оказалось, что если Гэна испугаешь, то это может стать последним испугом в твоей жизни. Но к тебе я не хотел подходить в замке.

— Зачем я вообще тебе понадобилась?

— Присядь и послушай. — Сдвинувшись на траву около обочины, он встал на одно колено. Торговец двигался мягко и бесшумно, словно кошка, и Тейт начала подозревать, что он нарочно позволил ей заметить себя на дороге. Когда она устроилась рядом, Билстен продолжил: — Передай своим друзьям, что король объединился с тремя другими баронами, чтобы заманить Волков в ловушку. Приманкой послужит Малтен, баронство к западу от Джалайла.

— Барон Малтен — его лучшая защита против Олы! Какого чер…

— Тсс-с! — Торговец оборвал ее, положив руку на плечо. — Не так громко. Гэна он боится больше Олы. Мне кажется, он прав. Буду благодарен, если ты забудешь, кто именно передал тебе все это… Да, еще для Гэна — Дьяволы разгромили лагерь Людей Собаки.

Тейт слушала с возрастающим ужасом. Первая группа напала открыто, не обращая внимания на ночных дозорных и поднявшуюся тревогу. Как только она отвлекла на себя большую часть защитников, вторая и третья группы обрушились с разных сторон. Закончил Билстен мрачным перечислением погибших:

— Погибли больше тридцати воинов — в основном из Северного клана, откуда Гэн родом — и восемнадцать женщин. Двое мужчин, двенадцать мальчиков и три женщины пропали. Отдельные летучие отряды нападали на собачьи питомники и корали. Застав Вождя Собак врасплох, они уничтожили почти всех животных. Вождь Лошадей узнал об их приближении, так что им не удалось захватить обученных лошадей.

— Передай ему сам, — только и смогла произнести Доннаси.

Билстен усмехнулся:

— С рассветом я исчезну и вряд ли стану беспокоить Гэна этой ночью. Но у меня есть для него и хорошие новости. Сообщи ему, что поражение у Медвежьей Лапы разбудило сопротивление на Китовом Берегу. Ола не сможет помочь Дьяволам этой зимой. — Торговец замолчал, и Тейт невольно подалась вперед в ожидании, однако он продолжил уже другим тоном: — Поговорим теперь о вопросах религии. Алтанар утверждает, будто Сайла связана с зарождением в этих местах новой веры. Это напугало и его, и короля Харбундая: они хотят заключить союз и расправиться с ней. У Церкви здесь нет своих людей, и она не знает, кому верить. Может, ты знаешь?

Тейт покачала головой:

— Сайла работает в лечебнице. У нее не остается времени на проповеди или еще что-нибудь в этом роде. Наверное, их напугало то, что мы помогли местным женщинам.

— Она проводит с тобой много времени?..

Что-то в этом вопросе насторожило Тейт.

— Больше, чем с кем-либо другим, не считая Класа и Нилы. А в чем дело?

— Столько же, сколько ты проводишь с Джонсом?..

Доннаси снова подняла клинок к его животу.

— Лучше объясни мне сразу, что ты имеешь в виду.

Билстен вздохнул:

— Другие торговцы слышали, будто Джонс связан с этой новой религией. Очень сильно связан.

— Это глупо. Он ведь… Впрочем, не важно. Послушай, оставь его в покое. Он все еще болен. И что ты вообще знаешь?! Ты принес все свои веселенькие вести, почему бы теперь тебе не убраться подобру-поздорову, пока еще не поздно?

Торговец поднялся. Тейт двинулась за ним, держа клинок наготове. Осторожно подняв руку в салюте, он обошел ее и направился к Горам Дьявола. Она как раз поворачивалась, когда услышала тяжелый глухой звук. Затаив дыхание, Доннаси напряглась, пытаясь услышать что-нибудь еще. Дважды за эту ночь она чувствовала угрозу, и на этот раз тревога грозила перейти в панику. Она неохотно двинулась вперед. Пара напряженных шагов, и ей удалось убедить себя, что все это — шутки разыгравшегося воображения. Пять ярдов, подумала Тейт; я должна пройти еще пять ярдов.

Она споткнулась и упала, чуть не закричав, но успев нанести удар мечом в сторону еще до того, как коснулась земли. Перекатившись, Тейт приняла низкую оборонительную стойку.

Ничего. Тишина. Даже ветер стих. Обо что она споткнулась? Тейт отступила назад, вытянув руку перед собой. Наткнулась на что-то пушистое. Мокрое. Она отскочила, вытирая руку о дорожную грязь. Что-то внизу застонало, и Доннаси выхватила клинок на случай атаки.

— Кто-то решил устроить мне несчастный случай, — придушенный шепот Билстена, казалось, исходил из-под земли. — Мне кажется, что моя голова полностью разбита. Сзади. Это ведь не ты сделала?

— Нет! Я на тебя наткнулась!

Он снова пошевелился, и его вырвало. Наконец торговец проговорил:

— Ну, ладно. Ты меня нашла. Если ты не собираешься меня прикончить, то тебе придется помочь мне убраться отсюда подальше.

Подойдя, Тейт подхватила его под руки, пытаясь поднять.

— Ты должен будешь помогать мне, — произнесла она и тут почувствовала, что он потерял сознание.

Возненавидев его и весь белый свет, Доннаси потащила тело, ожидая, что нападавший вернется за ними обоими. Казалось, прошли часы, пока она сумела достаточно углубиться в деревню и вокруг собрались люди, чтобы можно было позвать на помощь. Усевшись рядом с бесчувственным торговцем, она срывала голос в крике, пытаясь побороть слезы гнева и страха, а вместе с ними и возвращающееся чувство отчужденности, с которого началось все это проклятое, проклятое, проклятое происшествие!..

* * *

Настоятельница Ирисов организовала для чужеземцев специальную прогулку. Все поднялись рано утром, и она видела, как они поскакали прочь от дворца, радуясь, как дети, вырвавшиеся из тесного дома на волю. На что же должна быть похожа их страна, думала настоятельница, если все, и мужчины и женщины, свободно обмениваются шутками, и каждый одинаково учтив и внимателен по отношению к другому. На самом деле она была уверена, что мужчины иногда даже потакают женщинам. Она потратила немало времени, чтобы понять это, но теперь была совершенно уверена. И это еще больше сбивало с толку.

Ей почти ничего не удалось узнать об их происхождении. Если настоятельница знакомилась с кем-то, она хотела бы знать о нем все. Однако эти люди решительно отвергали любые попытки разузнать что-либо об их прошлом. Все это не радовало ее, особенно учитывая их познания. Тот маленький мужчина, Леклерк, уже продемонстрировал каменщикам, как построить более мощные и надежные подъемники. А Конвей, кроме всего прочего, убедил Алтанара учредить программу дорожных работ, финансируемую на подати. Теперь товары и материалы намного быстрее перемещались по королевству. И Алтанар был уверен, что чужеземцы знают намного больше, чем хотят показать.

Настоятельница Ирисов надеялась, что они смогут поддерживать его заинтересованность. Более того, она надеялась, что сможет выведать у них все до того, как Алтанар прикажет их казнить.

Чужеземцы ей нравились. Умные и веселые, они походили на забавных зверюшек, каких иногда привозят моряки с далекого юга. Сегодня все ехали верхом, и настоятельнице было жаль, что приходится оставаться на носилках: когда-то она любила верховую езду, но теперь старые кости были уже не те. Поначалу рядом с ней ехал Конвей, поддерживая приятную беседу, но потом, заметив что-то интересное впереди, пришпорил лошадь. Разговоры с ним были лучшим упражнением для ее мозгов, особенно после гибели Фолконера. Несмотря на приветливость Мэтта, с этого времени настоятельница стала замечать в нем какую-то натянутость, будто за его словами скрывались совсем другие мысли. Он не делал тайны из своего желания узнать все о королевстве и его обитателях. Алтанару это не доставляло особого удовольствия, однако Конвей был настолько открыт и дружески настроен, что ни у кого не находилось возражений. И люди любили его. Король был достаточно практичен, чтобы использовать это. Он делал вид, будто Конвей является его собственным фаворитом, позволяя тому разгуливать где пожелает.