Орден Ультрамаринов: Омнибус (ЛП)

Уриэлю однажды пришлось видеть ужасы ликвидации и даже состоять в группе наблюдения за операцией полной зачистки. Но это случилось на планете, заражённой силами Хаоса, жители которой превратились в совершенных дикарей и начали приносить человеческие жертвы тёмным божествам. В тех условиях уничтожение было оправданным, даже необходимым. А этот акт убийства никак не укладывался в голове Уриэля, и он не мог найти оправданий деяниям Криптмана и Мортифактов.

Он снова и снова обдумывал последствия того, что произошло на Корделисе, и в его душе бушевали противоречивые чувства. Во время воплощения плана Тибериуса они проявили инициативу, использовали оригинальную идею и применили её к сложившейся ситуации. Они не следовали заветам Кодекса, и, как ни тяжело было Уриэлю в этом признаться, Мортифакты в своих действиях были ближе к исполнению указаний священного труда. Так что же из этого следует?

Стук в дверь прервал его размышления, и Уриэль крикнул: «Входите».

Дверь распахнулась, и на пороге появился Пазаниус. Сержант был в своём обычном снаряжении. Его доспехи, так же как и доспехи самого Уриэля, были отремонтированы в мастерских корабля, расположенных на третьей палубе. На серебряном покрытии биомеханической руки отражался свет дежурных фонарей коридора.

— Капитан, у меня возникла проблема, — проговорил Пазаниус — Я получил кувшин вина, но точно знаю, что пить в одиночку нехорошо. Ты не поможешь мне его прикончить?

Уриэль выдавил слабую улыбку и жестом пригласил друга войти. За неимением свободного стула сержант уселся прямо на пол и прислонился к стене. Вентрис протянул приятелю кубки, и тот наполнил их вином. Один он подал Уриэлю, а свой поднял, прикрыл глаза и втянул ноздрями густой аромат чёрной смородины и лесных ягод, смешанный с лёгким запахом выдержанного дуба.

— Отличный напиток, — оценил Пазаниус. — Разлит на Тарентусе в семьсот восемьдесят третьем году, который, насколько мне известно, был очень благоприятен для виноделия на южных склонах хребта Красных Цветов.

Уриэль сделал глоток, одобрительно кивнул, и оба друга погрузились в спокойное молчание. Каждый был занят своими мыслями.

Пазаниус заговорил первым:

— Так ты собираешься рассказать, что тебя тревожит, или мне придётся ждать, пока ты не напьёшься?

— Если ты помнишь, я не напивался со времён Аджизелуса, — заметил Уриэль.

— Да-да, Клозель тогда выгнал нас в горы и оставил там на целых три дня, — рассмеялся Пазаниус.

— Да простит меня Император, но он тогда был редкостным негодяем.

— Он и сейчас такой же, просто теперь он на нашей стороне.

— Если бы Клозель услышал твои слова, он приговорил бы тебя к целому месяцу поста.

— Возможно. Но я точно знаю, что ты ему ничего не расскажешь.

— Верно, — согласился Уриэль и сделал ещё глоток.

Вино не могло оказать ни на одного из друзей одурманивающего действия. Искусственный орган, вшитый перед желудком, нейтрализовал все яды, в том числе и алкоголь. Тем не менее они оба наслаждались вкусом и ароматом превосходного напитка.

— Пазаниус, меня одолели сомнения, — признался Уриэль.

— В чём ты сомневаешься?

— Во многих вещах, — ответил Вентрис. — Я вспомнил капитана Айдэуса. Ведь он учил меня думать, не ограничиваясь рамками Кодекса. В те времена я не мог перешагнуть этот барьер и проявить инициативу, но чем больше мы вместе сражались, тем чаще я видел, как он воплощает свои слова на практике.

— Да, он был лихим малым, — согласился Пазаниус. — И умным. Он знал, когда надо подчиняться правилам, а когда можно обойтись и без них.

— В том-то и проблема, Пазаниус. Я не уверен, что смогу тоже так поступать, даже если пойму, когда надо следовать Кодексу, а когда необходимо думать самому.

— Ты все делаешь правильно, капитан. Наши солдаты доверяют тебе и готовы пойти за тобой в самое пекло. Разве этого недостаточно?

— Нет, Пазаниус, этого мало. Раньше я считал, что капитан Айдэус прав. Но теперь я смотрю на Мортифактов и спрашиваю себя: куда может завести этот путь? Если мы будем следовать по пути Айдэус, не закончим ли мы так же, как они?

— Конечно нет. Капеллан Астадор сам говорил нам, что его Орден и он сам — порождение их родного мира. Он много рассказывал мне о планете Посул, и, если ты хочешь знать моё мнение, она кажется мне воплощением ада. Этот мир всегда погружён во тьму, каждый клан сражается с соседним, чтобы доказать своё мужество и быть избранным в отряд Космодесантников. В таком обществе царит презрение к жизни. Это видно по тому, как быстро они сошлись с Криптманом.

— Но у нас такого быть не может.

— Нет, — пожал плечами Пазаниус. — Мне нравится жить.

— Я знаю. Но давай посмотрим, что случилось в последние дни. Мы отошли от Кодекса Астартес и послали перерабатывающий завод в рой-флотилию. Мортифакты выполнили указание Криптмана, и один из миров Императора был уничтожен. Но я-то знаю, что мы поступили правильно, пытаясь спасти Корделис вопреки логике инквизитора.

Уриэль со стуком поставил свой кубок на стол. Вино выплеснулось на информационные кристаллы и пролилось на постель.

— Я чувствую себя слепцом, сбившимся с пути.

— Что ж, никто не обещал нам, что служба Императору будет лёгкой, — сказал Пазаниус и снова наполнил кубки.

Криптман наблюдал, как «Горе побеждённому» швартуется у северного пирса космических доков, и странное волнение ускорило бег крови в его венах. Он был одет в официальные одежды Ордена Священной Инквизиции и стоял у окна, заложив руки за спину. Капитан Вентрис уже знает, что Криптман солгал, когда обещал предоставить Корделису ещё один шанс выжить, но в бесполезных взаимных обвинениях мало проку. Тираниды должны быть разбиты любой ценой.

Адмирал Тибериус поймёт его, а вот Вентрис был воспитанником капитана Айдэуса. Его Криптман встречал на Макрейдже во время войны против роя-флотилии тиранидов. Пуританский гнев капитана Вентриса может доставить немало неприятностей.

К счастью, у Инквизиции достаточно власти, чтобы удержать капитана от глупостей.

Бело-голубая линия горизонта Тарсис Ультра тянулась по краю обзорного экрана, над ней на орбите виднелись многочисленные корабли и спутники-наблюдатели. Для защиты этого мира собрались значительные силы. Космодесантники продемонстрировали эффективность использования завода по переработке плазмы в качестве мощного оружия, и это не осталось незамеченным. Последний из таких заводов находился на внешней орбите. Целая флотилия буксиров стояла наготове, чтобы направить его в самое сердце войска тиранидов и произвести разрушительный взрыв.

Прихрамывая, инквизитор прошёл к столу и залюбовался его обширной и гладкой поверхностью. Сотни лет назад его доставили ещё для наставника Криптмана из мира, названия которого он уже не помнил. Стол был настоящим произведением искусства, и за ним лорд-инквизитор всегда чувствовал себя более уверенно.

Криптман точно знал, что Ультрамарины уже на пути к его кабинету.

— Капитан Баннон, зайдите ко мне вместе с капелланом Астадором, — нажав кнопку аппарата внутренней связи под воротником, приказал он.

По пути к базилике звёздного форта Уриэль, адмирал Тибериус и Пазаниус ловили на себе испуганные взгляды ординарцев и техников. Орбитальная космическая станция представляла собой тяжеловесное сооружение, невероятно древнее и, в совокупности с остальными станциями, достаточно мощное, чтобы выдержать бой с любым космическим кораблём и его эскортом. Даже сквозь пелену застилавшего глаза гнева Уриэль мог видеть, что станция может оказаться хорошим подспорьем в войне против тиранидов.

По пути к космической крепости они заметили громадный силуэт орбитального завода, стоящего на якорях в нескольких тысячах километров от остальных кораблей. Несколько судов подвозили к нему дополнительные заряды взрывчатки. Вот ещё одно доказательство того, что Криптман не собирался давать шанс Корделису.

Трое Космодесантников пересекли северный сектор форта и вошли на территорию базилики, где остановился Криптман. Часовой в чёрной униформе показал им дорогу к кабинету инквизитора. Перед самой дверью адмирал Тибериус взял Уриэля за локоть и ещё раз предупредил: