Новая космическая опера. Антология

— Когда?

— Прямо сейчас. — Он опустил зеркало. — Все остальные уже ждут в шаттле. Можешь побыть тут еще пару дней… или пойти сейчас.

— Сейчас, — прошептала Кви Ли.

— Отлично. — Кивнув, Орлеан сказал: — Они хотят встретиться с тобой. Им интересно, что за человек решил стать Реморой.

«Человек, который не хочет сидеть взаперти в безликой серой комнате», — подумала она, обнажая в улыбке зеркальные зубы.

У них были самые разные лица, все неповторимые, множество глаз, искривленные рты и плоть различной расцветки. Кви Ли насчитала пятнадцать Ремор плюс Орлеан. Ей пришлось запоминать имена и учиться распознавать своих новых друзей. Полет в шаттле был словно поездка на вечеринку, странную неформальную вечеринку, и Кви Ли никогда раньше не встречала более счастливых людей — она слушала, как они шутили, поддразнивали друг друга, а порой подтрунивали и над ней. Конечно, по-дружески. Они расспрашивали о ее апартаментах — насколько те велики, насколько модны, сколько стоят — и о ее долгой жизни. Так ли это скучно, как говорят? Кви Ли посмеивалась над собой, когда кивала, отвечая:

— Да, никаких особых перемен. Столетия бегут себе, одно за другим.

Один из Ремор — сильный мужской голос и мятое синее лицо — спросил у других:

— Почему люди платят состояния за рейс на корабле, а потом лезут в его нутро? Почему бы не прогуляться поверху и немного не полюбоваться нашей работой?

Кабина взорвалась хохотом — говоривший явно был всеобщим любимцем.

— Бессмертные — трусы, — заявила женщина рядом с Кви Ли.

— Дураки, — бросила другая, та самая, что с глазами в форме запятой. — По крайней мере, большинство из них.

Кви Ли смутилась, но не надолго. Повернувшись, она посмотрела в грязное окно, за которым тянулся монотонный пейзаж и светящееся небо. Этот вид успокоил ее. Она закрыла глаза и заснула, проснувшись, лишь когда Орлеан крикнул, что они близки к пункту назначения.

— Сбрасываем скорость! — сообщил он из кокпита. Они замедлили движение. Пошли на снижение. Глядя на своих друзей, Кви Ли видела, сколько ей предназначено улыбок. Реморы рядом с ней взяли ее за руки, и все начали молиться.

— Пусть сегодня не будет комет, — просили они. — А завтра сколько угодно, потому что мы хотим сверхурочных.

Шаттл замер и сел.

Орлеан перебрался поближе к Кви Ли. Он внезапно посерьезнел.

— Держись рядом, — предупредил он, — но не путайся под ногами.

Здесь, на носу, гиперволокно было толще, чем где-либо, — километров десять, а поверхность побурела от постоянной радиации. К оболочкам липла мягкая сухая пыль, и все было залито светом и вспышками лазерных лучей. Кви Ли шла позади Ремор, прислушиваясь к их болтовне. Она поела немного супа — ее первое самостоятельное питание, — чувствуя, как жидкость проходит по пищеводу, и пытаясь представить свою новую конструкцию. Желудок вроде был тот же самый, но не получила ли она два сердца? Ей казалось, что сердцебиение какое-то другое. Два сердца размещались бок о бок. Отыскав Орлеана, она подошла к нему.

— Мне хотелось бы снять оболочку, только один раз. Всего на минуту, — попросила она. — Чтобы понять, как я выгляжу.

Орлеан посмотрел на нее и отвел взгляд.

— Нет, — сказал он.

— Нет?

— Реморы не снимают оболочек жизнеобеспечения. Никогда.

В его голосе прозвучал гнев, а остальные отреагировали глубоким ледяным молчанием. Кви Ли посмотрела вокруг и сглотнула комок в горле.

— Я же не Ремора, — наконец произнесла она. — Я не понимаю…

Молчание продолжалось; все обменялись быстрыми взглядами.

— Я же собираюсь выбраться отсюда… в конце концов!..

— Но сейчас не говори об этом, — предупредил Орлеан.

— У нас есть табу, — сообщил чей-то более мягкий и спокойный голос. — Может, мы слишком непреклонно соблюдаем их…

— Нет, — пробормотала Кви Ли.

— …тем не менее мы верны им. Эти оболочки — такая же часть наших тел, как внутренности и глаза, и быть Реморой, настоящим Реморой, — это священный обет, который соблюдаешь всю жизнь.

Подошла женщина с глазами в форме запятой.

— Снимать свою оболочку — это оскорбление, — заявила она. — Святотатство.

— Гнусное, — поддержал кто-то.

Затем Орлеан, наверно догадавшись, о чем сейчас думает Кви Ли, подчеркнуто выразительно прикоснулся к ней, и она сквозь оболочку почувствовала его руку.

— Ты, конечно, всего лишь наш гость. — Помолчав, он добавил: — У нас есть свои верования, вот и все.

— Идеалы, — подхватила женщина.

— И презрение к тем, кто нам не нравится. Ты понимаешь?

Это было ей не под силу, но Кви Ли издала звук, выражающий согласие. Вне всяких сомнений, она затронула больной вопрос.

Затем все снова замолчали, и, двигаясь сквозь пыль, Кви Ли хотела, чтобы кто-нибудь снова издал гневный возглас. Молчание было худшим видом гнева. Отныне, поклялась Кви Ли, она будет осмотрительнее со словами. С каждым словом.

Кратер был огромным, корявым и заделан только частично. Предыдущая команда доставила огромные емкости и механизмы для приготовления заплаты. Предстояло заливать свежее жидкое гиперволокно и тщательно ровнять его. Каждая смена укладывала очередную порцию, поднимая дно кратера на сотню метров. Орлеан стоял рядом с Кви Ли на самом верху и объяснял ей задачу.

Отработать предстояло две смены, и у Кви Ли было достаточно времени, чтобы все рассмотреть как следует.

— Только не подходи слишком близко, — снова предупредил он ее, и в его тоне прозвучала отеческая нотка. — Не путайся под ногами.

Кви Ли пообещала. Всю первую половину дня она сидела на краю кратера, на гребне изуродованного и бесполезного гиперволокна, представляя себе удар, который оставил это повреждение. Она знала, что комета была небольшой. Большая выбила бы кратер, который невозможно охватить взглядом, и в нем работало бы сорок команд. Но и этот оказался не таким уж маленьким. Должно быть, несколько комет прорвалось сквозь лазеры. Кви Ли смотрела, как красные лучи скользят по небу, добавляя краски к цветам мерцающего сияния. Ее новые глаза замечали поразительные детали. Ударные волны с фиолетовым свечением; оранжевые, багровые и белоснежные вихри. Убийственно красивое небо. Внезапно лазеры замелькали чаще, над головой скрестилась паутина лучей, и Кви Ли осознала, что навстречу кораблю летит кометный рой, который засекли навигаторы еще за десятки миллионов километров, но глыбы из грязи и льда приближались стремительно!..

Лазеры еще быстрее стали пульсировать вспышками, и Кви Ли опустила голову.

Попадание, по крайней мере одно. Она увидела вспышку, почувствовала легкое содрогание, погашенное толщиной корпуса, — часть этой энергии была поглощена и преобразована в полезную. Удар служил своего рода горючим. Остаточные газы закачивались внутрь, помогая замещать неизбежные потери летучих веществ по мере того, как корабль продолжал свой великий путь.

Организм корабля питался Галактикой.

Все это было знакомо и даже банально, но внезапно показалось Кви Ли новым, совершенным. Она посмеялась про себя, окидывая взглядом коричневую равнину и прислушиваясь к своему новому телу. Она чувствовала, как дышит и как бьются два сердца; и при каждом незначительном движении осознавала происшедшие в ней изменения. Ее тело обрело странное качество. Она могла ощущать каждое мышечное волокно своих мускулов, каждое их шевеление и каждое мгновение покоя. Кви Ли никогда не чувствовала себя такой живой и засмеялась от головокружительного восторга.

Кви Ли подумала, что если бы она была настоящей Реморой, то стала бы целым миром. Таким, как корабль, только поменьше, с органикой, закованной в броню, и в постоянном движении. Как пассажиры внизу, клетки ее тела постоянно менялись бы. Она подумала, что почти готова к эволюции. Как Орлеан контролирует это желание? Это изумительно, если ей удастся строить и изменять зрение, например… обзавестись уникальными глазами, которых никогда раньше не было и больше не будет!..