Травма (СИ)

- Это всё. Вопросы?

С тех пор, кажется, прошла уже вечность. Копф произнёс эти слова холодно, сжато, как всё остальное, и уже молча углубился в свою работу. За это время к нему дважды, поднявшись по лестнице и без страха пройдя по узкому мостику, подходил мужчина в таком же чёрном деловом костюме, с таким же отсутствующим взглядом и короткой стрижкой охранника. Они шёпотом обменивались короткими фразами, после чего мужчина в костюме уходил, а Копф возвращался к своей работе, снова и снова пролистывая неуловимо сменяющиеся картинки на трёхмерном экране, разворачивая и изменяя графики сложными пассами над панелью. А Сергеев стоял рядом, ни о чём не думая, не желая больше о чём-либо думать. Действительно, история была окончена. Прошло пятнадцать, двадцать минут с тех пор, как Копф замолчал - неважно. Ничто не менялось. Точка, которую он поставил, прибила Сергеева к полу, как гвоздь к распятию.

- Как вы надеетесь заполучить остальных?

- Тем же способом, который я изначально готовил для Ксэ.

Копф, кажется, не удивился, что у Сергеева всё же остались вопросы. Ритм его движений не изменился, голос остался ровным и уверенным - ничего общего с тем, когда он впервые увидел на экране тёмные фигуры Бригитты Гарнье, Аннет Ивейн, Андреша Новака, Александра Люка...

- Чем ближе они к очагу искажения, тем сильнее он на них влияет. Он не только провоцирует изменения в окружающем мире, но и заставляет... нужных людей вспоминать и чувствовать новое. В крупных дозах это влечёт за собой весьма резкую реакцию. Возможно, вы с ней уже сталкивались.

Сергеев вспомнил толпу на площади у дымящегося вестибюля метро, некоторые спокойные, но другие - с отчаянием, горем на лицах что тогда было удобно списать на посттравматический синдром, но теперь... И сам Сергеев - он даже не был на станции, но эта волна обрушилась на него всей своей мощью, сначала недоумением, затем болью и в конце концов крепким чёрным сном. Да, подумал Сергеев, я хорошо делаю своё дело - всё вижу и всё замечаю, при этом ничего не понимая в происходящем.

- Они подойдут ближе, и с ними случится то же, но во много крат сильнее. Вам я тоже не советую до времени выходить за внутренний купол.

Сфокусировав зрение, Сергеев с трудом различил прозрачную преграду, накрывавшую колпаком всю площадку и заканчивающуюся где-то на полпути к лестницам. Мужчина в костюме проходил сквозь купол, как будто того не существовало - ни трещин, ни ряби, как на силовых полях в фантастических фильмах.

- И они все умрут?..

- Ну что же вы. Не называйте это так после всего, что я рассказал. Да, скорее всего, они не выдержат конфликта разнородной информации у себя в голове и тем или иным образом попадут в "буфер". А потом, когда всё будет готово, когда вы все окажетесь там сами по себе, без нашей помощи - тогда ваши связи сойдутся в одно, и...

- А если нет?

Копф нахмурился.

- Тогда придётся прибегнуть к особым мерам. Если честно, я надеялся, что "ретранслятора" на "Объекте S-2" будет достаточно. Это всего лишь небольшой генератор портала в "буфер", жалкое подобие истинной Сферы, которое должно было привлечь вас на объект. Но что-то пошло не так... интересно...

Его пальцы на момент замерли, а затем снова заплясали в воздухе. Позади послышался шорох. Прежде, чем Копф успел обернуться, Сергеев замахнулся и ударил наотмашь, целясь в висок.

- Константин Сергеев... Я разочарован.

Сергеев изумлённо смотрел в пространство перед собой. Удар прошёл мимо, а Копф не двинулся с места и всё так же стоял перед панелью управления.

- Не потому, что вы не знали о чипах, исключающих нас из физической плоскости вашего мира - этого вы знать не могли. Но всё ещё пытаться мне навредить... зачем? Я же всё вам объяснил...

- Вы! Уже столько людей пустили под нож из-за этой вашей... да какая разница, как всё это называть, смысл один - убийство. И со мной тоже... со мной...

- Я уже говорил, это не "убийство". Где вы были, когда я объяснял?.. Хотя это неважно - вам нужно было услышать, и вы услышали. Понимать - не ваша проблема. И - да, вы тоже окажетесь там, вместе со всеми.

Сергеев уже бежал к ближайшему мостику. Ноги были ватными после снотворного, но главное - голова: в ней всё смешалось, смялось в большой грязный ком, осталось одно - драться или бежать, или...

- Возвращайтесь сюда.

Из тона Копфа исчезли остатки иронии. Кажется, он больше не считал происходящее забавным.

- И разбейтесь хоть в лепёшку, только мне не мешайте.

Сергеев медленно поднялся на ноги; по голове трещинами расходилась боль, в висках стучала кровь. Прозрачный купол стоял всё там же - ни пятна, ни царапины. Внезапно Сергеева пронзило пониманием, словно ещё одной вспышкой боли.

- Вы ведь этого и хотите, так? Чтобы я расшибся тут сам по себе, чтобы не пришлось марать руки?

- Нет, конечно. Вы в куполе, здесь безопаснее, чем снаружи. Да и вы - не самый тяжёлый случай, если сравнить с другими. Вы знаете, почему я изначально не рассматривал Ксэ как угрозу нашему плану? Она сильно отличается от вас и всех остальных, как вы могли заметить. Мыслит она тоже по-другому - не разрозненными объектами и понятиями, а комплексными образами, перетекающими друг в друга. Её мозг не может, как ваш, умело заменять "неугодные" элементы подходящими по обстановке . Поэтому она некоторое время не реагировала на искажения, а затем рывком качнулась в сторону иллюзорного мира, заменив им реальный. Не могу даже представить, какое влияние окажет на неё близость к очагу, но это будет явно что-то положительное для нашей миссии.

Сергеев вяло дошаркал до Копфа, встал у неё за спиной и потухшими глазами наблюдал за движением точек и линий по глади панели.

- Вы постоянно говорите "мы"... Кто вы такие?

Копф, кажется, впервые за полчаса оторвался от пульта и пристально посмотрел на Сергеева.

- Видите ли. Я, как и вы, всего лишь часть системы. Я - это Мы, а мы - это Он. Создатель.

- А вам не кажется, что мы просто...

Вдох.

-...было пройти через подсобные помещения.

- А вы знаете вход? И вообще, ...

Выдох.

-...больше интересует то, что мы только что видели. Кто мог сделать такое с охраной? Их как будто дикие звери задрали.

- Дикие звери...

Вдох.

Дыхание мешало слушать. Голоса были очень далеко, что-то разобрать можно было, только изо всех сил напрягая слух, концентрируя внимание. На таком уровни восприятия кровь в ушах шумела вечным фоном, а шипящий прибой вдохов и выдохов заглушал всё.

Голоса тем временем утихли. Некоторое время не было слышно ничего, и внимание начало рассеиваться - на летающие вверху пылинки, холодный металл решётки за спиной. А потом издалека вдруг послышалось их собственное дыхание. Они проходили внизу.

- Кажется, развилка.

Было так пусто. Я смотрела на Бриту, Блая, Люка и видела саму себя - серую, измученную, пустую. Когда мы поднялись на поверхность по полуразрушенной лаборатории, мы просто очень устали. Потом был новый, ещё более неузнаваемым Иэле, и на его фоне - Брита с двумя безднами вместо глаз. Может, это она нас заразила, пока вела вперёд среди зияющих руин. Она сказала, что Сфера собирает души. Что душа Лито улетела во-о-он туда. Не затем ли она нас повела, чтобы добыть душу для себя взамен потерянной, заполнить эти пропасти-глаза?.. Я начинаю рассуждать, как она - сбивчиво, нервно, как будто у меня тик, как будто я грызу ногти, а я не грызу ногти, я только облизываю губы, но какая, к чёрту, разница...

Вот, вот оно. Я всё больше становлюсь похожей на неё. А от неё самой в то же время отдаляюсь. Как будто какой-то раздражающий элемент, чужеродное тело между мной и Бритой. Я начинаю чувствовать кожей то, о чём говорил Люк: она не наша. Не из моего круга, не из моего мира. И это не чёртова метафора, это вправду так. Теперь я во всё верю - в мультипроекции, параллельные миры, избирательную память, во весь малопонятный бред Люка, на деле оказавшийся правдой с начала до конца. Но ему самому я всё равно не доверяю. Пока мы шли по тёмным развалинам города - ни криков, ни шорохов, давно опустевшее царство песка и сорной травы - я чувствовала, как он медленно просачивается внутрь меня, как душный запах его парфюма, сквозь каждую пору. Глубоко, в послевкусии, есть что-то, что могло бы мне в нём понравиться. Но сейчас я только напитываюсь его осторожностью, выхолощенным острословием, недоверием, и начинаю ещё меньше доверять всем, и ему тоже. Я закрываюсь, закапываюсь, забиваюсь глубже в себя, чтобы больше не соединяться с ними, оставить место только для себя. Брита - холодная, отчаявшаяся, безумная, Люк - подлый, опасный, отвратительный. Остался только Блайт, мой дорогой, ненаглядный Блайт, мой рыцарь со сверкающей рукой. Он идёт рядом, притихший, несчастный, точь в точь побитый щенок. Мой нежный, мой терпеливый, сносящий все мои насмешки, все капризы. Один ты сейчас не пытаешься съесть меня живьём. Я вижу тебя, как на ладони, со всеми твоими беспокойствами и угрызениями, а ты меня - нет. Разве так не лучше? Чтобы только у одного была власть над этим диким потоком памяти, надо всем, что происходит, чтобы не вырывать эту власть друг у друга из рук, слабея с каждой минутой? Разве не лучше слить всё в одно?..