Аномальщики. Трилогия(СИ)

- Сплошная романтика, - через некоторое время, томно вздохнув, призналась Аша. - Даже ощущение-предчувствие близкой опасности больше не беспокоит. Только чего-то, всё же, не хватает.

- Чего - не хватает? - всерьёз забеспокоился Томас. - Ты только скажи, моя архмагическая принцесса. Всё выполню. Что ты хочешь?

- Ну, не знаю.... Какой-нибудь лирический стишок - в создавшейся романтической ситуации - был бы нелишним. И, непременно, чтобы в нём упоминалась мечтательная свечка, плачущая воском.... Сможешь, бродяга симпатичный?

- Смогу, сиятельная графиня. Не сомневайся. Почему бы, собственно, и нет? Это очень древнее стихотворенье, дошедшее до нас из глубины седых веков. Написанное, понятное дело, каким-то неизвестным гумми. Все красивые и необычные стихи в нашем Мире выходят из-под перьев подлых, но гениальных гуманоидов. А у нас, местных "Властителей природы", ничего путного не получается. Так, только ерунда бледная, блёклая и бестолковая. Почему? Неизвестно. Даже немного обидно.... Впрочем, не буду отвлекаться. Слушай...

Метель над городом - спустилась - незнакомая.

И воском капнула - короткая свеча.

Как женская слезинка - словно.

Как искорка - светла и горяча.

Как женская слезинка - словно...

Камин гудит - печально, бесконечно.

А клавиши рояля, как всегда,

Поют про нежную и призрачную - Вечность,

Что посещает - смертных - иногда.

Поют про нежную и призрачную - Вечность...

Скребётся мышка - где-то за диваном.

Метель - за окнами - загадочно поёт.

Поёт о чём-то - неземном и странном.

Поёт - вторые сутки - напролёт.

Поёт о чём-то - неземном и странном...

И мысли - неизбежные - стучатся.

Мол, занавес метели - навсегда.

В любви запутанной - уже - не разобраться.

И сыграна - последняя - Игра.

В любви запутанной - уже - не разобраться...

Стихотворение отзвучало. Все звуки смолкли. Вокруг поляны установилась чуткая тишина, чуть-чуть разбавленная мирным и слегка мечтательным потрескиваньем свечи.

- Почему ты молчишь, красавица? - неуверенно икнув, поинтересовался влюблённый бродяга. - И мордочка лица...м-м-м, какая-то насторожённая и обеспокоенная.... Стишок не понравился?

- Очень понравился, - заверила Аша. - Очень-очень-очень. Но.... Да, любимый, ты прав. Я беспокоюсь. Очень-очень-очень. Почему сегодня все вокруг твердят мне о метели? Все-все-все? Сперва старая Наоби, потом магистр Карго, теперь, вот, ты? Не нравятся мне такие частые и навязчивые совпаденья. О чём они говорят? О чём хотят предупредить? О том, что в наш Кошачий Мир возвращается зима? Почему она возвращается? Из-за чего? Ничего не понимаю.... Ой, смотри! Что это такое?

Вдалеке, там, где теоретически располагался центр болотистой пустоши, наблюдалось странное ультрамариновое свечение. Вернее, призрачный столб достаточно большого диаметра, нестерпимо отливавший-сверкавший ультрамарином. Казалось, что столб поднимается прямо из болотистой земли и теряется где-то в бездонном небе. Или же, наоборот, опускается из высокого неба и исчезает где-то в бездонных недрах планеты.

- Очень красиво, - зачарованно протянул Томас. - И крайне зловеще.... Так, к нам, кажется, кто-то бежит.

Из ультрамаринового столба неожиданно выпрыгнула-появилась приземистая светло-зелёная фигурка, окружённая ярко-синим контуром, и бодро припустила вперёд, ориентируясь - скорее всего - на одинокий огонёк свечи.

- Это же...собака! - ужаснулась Аша. - Я видела их изображения в старинных книгах...

Светло-зелёный силуэт - в тонком ярко-синем контуре - неуклонно приближался. Неуклонно и неотвратимо. Как мрачная осень на смену ласковому лету...

- Исчезни, пропади, сгинь, растворись, - потерянно бормотала юная графиня. - Ничего не выходит. Архмагика, действительно, не действует на пришельцев из Теневой Системы.... Надо бежать. Надо. Только ничего не получается. Лапы не слушаются - словно приросли к земле. А из клыкастой собачьей пасти капает вязкая слюна.... Неужели, это смерть?

- Не торопись, любимая, прощаться с жизнью, - посоветовал Томас. - Мы ещё побарахтаемся.

Посоветовал и ловко - быстро-быстро - пополз навстречу зловещему силуэту. Потом затаился за высокой кочкой, а когда до странного цветного пса оставалось совсем чуть-чуть, отважно прыгнул на потенциального врага, издав в полёте отчаянный вопль...

Глава четвёртая

Первые шаги по "кошачьей" Мирре

Неожиданно - тоненько и мерзко - завыла сирена.

- Объявили тревогу? - предположил Пашка.

- Вряд ли, - не согласился Подопригора. - Скорее всего, сирена просто сигнализирует-извещает о прибытии Капсулы. Мол: - "Бросайте все дела и встречайте дорогих путешественников...". Говорите, что за тёмно-серой бархатной шторой, состоящей из двух половинок, располагается гардеробная?

- Помещение для полноценного отдыха, - уточнила Валентина. - И гардеробная, наверное, в том числе.... А что?

- Ничего. То бишь, очень кстати. За шторой и спрячемся. По крайней мере, попытаемся. На всякий пожарный случай. Следуем, прихватив походные шмотки, за мной...

Комната "для полноценного отдыха" оказалась достаточно просторной и плотно заставленной разнообразной мебелью - столиками, стульями, мягкими кушетками и диванами, причём, как нормальных "человеческих" размеров, так и уменьшенных.

- Судя по всему, здешние путешественники бывают разными - и большими, и маленькими, - прокомментировала Лизавета. - Гуманоиды и коты? Очень похоже на то.... На дальней низкой тумбочке располагается классический телевизор. А на дальнем столике - не менее классический компьютер. Ещё имеются три двери, ведущие.... Куда? Не знаю. Например, в сауну, душевую и гардеробную.

- Прекращайте болтать, - возмущённо прошипел - рассерженной весенней гюрзой - Назаров, занявший удобную наблюдательную позицию рядом со "створками" шторы. - Соблюдайте, пожалуйста, полную тишину. Душевно вас прошу.

- Соблюдайте, коллеги, - подключилась стоявшая рядом Наталья. - Т-с-с-с. Кажется, кто-то идёт...

Сирена, громко хрюкнув напоследок, стихла. Раздалось негромкое частое цоканье.

"Словно от соприкосновения острых коготков о твёрдый гладкий паркет", - приникнув глазом к узкой щели между бархатными полотнищами, подумал Пашка. - "Ага, так оно и есть, от острых коготков.... В холле появились два пего-серых манула - один чуть крупнее другого. Солидные такие котяры, важные, вальяжные и откормленные. Визуально уже пожилые: усы и баки на выпуклых щеках сплошь седые. Выступают величественно, с неслабым чувством собственного достоинства. Словно бы и не манулы, а природные заносчивые дворяне, так и растак их тщеславную матушку.... Это, надо думать, здешние хвалёные арархи, про которых белобрысые близняшки нам уже все уши прожужжали. Точно, арархи. Круглые жёлтые глаза - с двойными чёрными зрачками - так и отливают благородным прибалтийским янтарём.... Тот, что помельче, очевидно, самка. Подошла к проёму, ведущему в Капсулу, (двери-то, "утонувшие" в стене, так обратно и не задвинулись), заглянула внутрь. Теперь начала причитать на незнакомом, очень тягучем и звонком языке, богатом на гласные звуки.... Точно, блин горелый, причитает. Или жалуется на что-то. Например, на превратности злокозненной и жестокосердной Судьбы. А более крупный манул (самец и законный супруг?), её старательно утешает. Даже мордочкой принялся тереться, положил лапу - насквозь ласковым жестом - на её жирную холку. Кошачьи нежности, чтоб их. Бывает.... Всё, уходят. Цоканье коготков. Тишина...".