Слава Богу! Они все снова мертвы! (СИ)

Философы ведут между собой самые ожесточённые войны, самые непримиримые и тотальные из всех известных мне войн. Просто их войны находятся в будущем или точнее суть их войны это битва за будущее, потому-то их разрушительные последствия для человечества и не видны (невооружённым разумом и знаниями  глазом) в тот самый момент, когда идет непосредственное столкновение выдающихся философов между собой.

 «Войны нельзя избежать. Её можно лишь отсрочить к выгоде противника» — сказал Макиавелли в 1502 году. И это действительно верно. Всегда великий философ, самим фактом своего существования, является провозвестником того, что скоро грянет великая война. Ибо он и есть эта великая война, избежать которую нельзя. Но философ не только дух войны, он еще её и материальное наполнение. В чем военный смысл философа? Любой, даже провинциальный философ поддерживает системную сложность армии и общества.

 Что такое "системная сложность"? Она - суть, возможность материализации мысли, инструмент сей материализации. Соответственно, в современном мире побеждают и проигрывают почти что "силой мысли". Поэтому всегда хорошо играть с более умным игроком, ибо только так ты можешь научиться побеждать, и чем искуснее игра, чем более эта игра сложнее, тем искуснее в ней игроки. При столкновении между собой те игроки, чьи игры были системно более сложными, всегда побеждают тех, кто играет в более простые игры. Это закон жизни. Хочешь побеждать – поддерживай системную сложность своей армии и общества на высоком уровне. А решить эту проблему могут только лишь философы.

В этой Мировой Империалистической войне данная тенденция только усилится. Тот, кто сумел поддержать системную сложность своего военно-политического процесса, тот и оказался в итоге в выигрыше. В ответ на системное нападение часто никто ничего не может противопоставить, кроме того же самого пропагандистского напора и крика. Но пропагандистский блицкриг это всегда структура, паразитирующая на чувствах человека, на его привязанностях и общественных приоритетах. Пропагандистская машина часто необходима и незаменима, но и у неё есть естественные ограничители. Она не может поддерживать системную сложность. Она невольно стремится её понизить. А это соответственно  мешает достижению реальных стратегических целей. 

Молодой чекист, кивнув головой в знак согласия, все же поинтересовался:

- Мне ваш рассказ, дорогой профессор напомнил одну старую историю. В начале 1871 года, после победоносного завершения Франко-прусской войны, один из представителей прусского руководства, железный канцлер Бисмарк, выступил с очень интересным заявлением. Он заявил, что своей победе страна обязана не кому-нибудь, а прусскому учителю, который оказался более подготовленным, чем учителя противника.

Профессор ответил:

- Это легенда. На самом деле в 1866 г. после победы при Садовой, одержанной прусской армией в ходе австро-прусской войны профессор географии из Лейпцига Оскар Пешель написал в редактируемой им газете «Заграница»:

«…Народное образование играет решающую роль в войне… когда пруссаки побили австрийцев, то это была победа прусского учителя над австрийским школьным учителем».

Отсюда и пошла знаменитая фраза, гулять по свету и стала почти везде признанной истиной. Хотя самый великий германский полководец Мольтке был не полностью согласен с такой постановкой вопроса - "Говорят, что школьный учитель выиграл наши сражения. Одно знание, однако, не доводит еще человека до той высоты, когда он готов пожертвовать жизнью ради идеи, во имя выполнения своего долга, чести и родины; эта цель достигается — его воспитанием». «Не ученый выиграл наши сражения, а воспитатель…».

И здесь, на мой взгляд, нужно отметить, что Мольтке прав в данном случае абсолютно. Воспитатель победил в войне, а не ученый, авторитет, но не знания. А ведь воспитывает нас тот, кто является для нас главным авторитетом, и авторитет его базируется во многом на том, что метод мышления и доказательств его наиболее распространен и признан, и потому и побеждает в мире. Мы учимся у победителей.

В бесконечной пустынной дали вдруг появился отдаленный силуэт небольшого поселка.

- Здесь мы остановимся и отдохнем - сказал товарищ Николай.

И действительно примерно через полчаса, вся компания въехала в пределы небольшого поселка, затерянного в бескрайних калмыцких степях. Автомобиль медленно остановился возле небольшого буддийского храма, стоявшего на окраине. Из храма вышел средних лет мужчина азиатской наружности в монашеском облачении и сдержано поприветствовал их.