Не надо оборачиваться (СИ)

— Все, — подтвердила Лита, дождавшись кивка Юлии.

— Тогда продолжим. Я так понимаю, вас достаточно много, чтобы вы продолжали род, не смешивая кровь с остальными людьми?

— Верно.

— И мужчин среди вас осталось совсем немного. Быть может, Бонифаций был последним.

— Есть три беременных, — неожиданно подала голос Зинаида. — УЗИ показывает, что все три — девочки, но на таком сроке возможна ошибка.

— То есть, у вас рождаются одни девочки? Но как такое может быть?

— Кто-то из учёных предположил, что пол ребёнка зависит от того, у кого из родителей было больше оргазмов, — ответила Юлия. — Если женщина трахалась больше, чем её партнёр, рождается девочка. Природа компенсирует нехватку женщин. Не знаю, как у других, а у нас всё именно так.

— Простите, но мужчина один, а женщин много. Должно же быть наоборот?

— Мужчин у нас не хватает уже давно. Поэтому мы научились обходиться без них. По части сбросить напряжение, а не зачать ребёнка, само собой. Не могу поверить, что вы никогда не слышали об острове Лесбос.

— О лесбиянках слышал, конечно. Ладно, будем считать, что с этим разобрались.

— А как вы догадались, что Бонифаций был последним? — полюбопытствовала Лита.

— Он был старый, больной и небогатый. Что в нём могла найти такая девушка, как вы, Лита? Ваше свидание могло случиться, только если он для вас единственный мужчина на земле. А оно случилось. Но давайте перейдём ко второй части истории. Венгрия, маленький городишко, где волею судьбы гастролирует наш цирк. Помимо прочих, в том цирке выступает некая относительно молодая супружеская пара. У мужа в том же цирке трудится любовница, а жена — отпетая шлюха, которая спит с кем попало, при условии, что он не работает в цирке. Муж об этом знает, но разводиться не хочет, потому что наши суды практически всегда оставляют ребёнка матери, какая бы она ни была.

— Это имеет отношение к нам?

— Конечно, Лита, самое прямое. Вон, Агата Петровна со мной согласна, хоть и молчит, как вы ей велели. Но вернёмся к моей версии. Полагаю, все поняли, что супруг-рогоносец задумал убийство? В цирке есть большие собаки, в основном, телохранители дрессировщиков. По его плану эти собаки должны были загрызть неверную жену. Это предположение, но я не представляю, как могло быть по-другому.

— Должны были загрызть, но не загрызли?

— Дело в том, что у нашего начинающего убийцы есть то ли друг-приятель, то ли просто хороший знакомый из криминального мира. Родом отсюда, но гражданин ЕС, скорее всего, Бельгии. Циркач настолько ему доверял, что поделился с ним своими планами. А тот объяснил, что цирковые собаки первыми попадут под подозрение, и полицейские эксперты запросто определят, что именно они загрызли жертву. А дальше выяснить, кто из циркачей их натравил — пара пустяков. Они слишком перестраховались, ведь тамошняя полиция с самого начала спускала дело на тормозах и расследование толком не вела, но кто мог знать? И вот тогда этот бельгийский бандит где-то нашёл двух лесбиянок, одна по имени Агата, а как звали вторую, я не знаю, но знает венгерская полиция.

— Вторую звали Анастасия.

— Спасибо, запомню. Так вот, Агата и Анастасия где-то раздобыли больших и агрессивных, но послушных собачек, числом две. Эти собачки загрызли неверную супругу, после чего хозяйки куда-то их спрятали. Куда и как — нас не волнует, венгерское дело давно закрыто. Однако убийство с помощью собак было замечено «Ван Хельсингами», и их представитель срочно примчался в Венгрию, где поделился с полицейскими своей уверенностью, что убийцы — оборотни. Кстати, может, кто-нибудь из вас случайно знает, почему замечено «Ван Хельсинги» считают, что звериный облик оборотня — это собака? Мне почему-то казалось, что волк.

— Вы очень хорошо формулируете, — похвалила Нежного Юлия. — Прямо так, что даже у нас не остаётся сомнений, что оборотни — сказочные персонажи, и в реальном мире они не существуют.

— Именно так и будет написано в моём рапорте, — подтвердил Нежный. — Так почему собаки, а не волки?

— Эволюция. Теория Дарвина. Естественный отбор. Волчий облик в городах давно уже не даёт преимущества, а вот собачий может и дать.

— Спасибо за разъяснение, Юлия Петровна. Так вот, агент «Ван Хельсинга» поначалу обвинил в убийстве оборотней, а потом познакомился с Агатой и Анастасией, и почему-то передумал. И даже не вызвал группу боевиков для ликвидации, хотя просто обязан был распознать в них тех, кого в его организации считают оборотнями. Лично я уверен, что он завербовал одну из них или сразу обеих, но возможны и другие объяснения.

— Вы правильно уверены, — заявила Лита. — Вопрос только, кого из них?

— Дойдём и до этого. Запомним пока, что в Венгрии познакомились «Ван Хельсинг» и две женщины, которых он считает оборотнями, а также бельгийский бандит из так называемой русской мафии, и перейдём к событиям в нашей стране.

— Если у Врагов уже тогда был агент среди нас, почему они так долго ждали?

— Потому, Лита, что курьер, перевозящий оружие для боевиков, попал в лапы нашей спецслужбы. Зная наших пограничников и таможенников, я могу представить только один вариант, как его могли задержать с такой контрабандой — их предупредили. Думаю, в «Ван Хельсинге» тоже есть предатель, который работает на федералов. Вы им зачем-то нужны, им невыгодно, чтобы вас убивали. Дело в том, что федералы, как и «Ван Хельсинг», тоже считают вас оборотнями. Вот они и всячески мешали вашим врагам.

— А зачем мы им понадобились?

— Не знаю. Даже не представляю, зачем им нужны вы, или зачем им нужны оборотни. Оборотень может превратиться в зверя и подслушать чей-то разговор, но разные направленные микрофоны сделают это куда лучше. Оборотень может убить, как в Венгрии, но у федералов полно своих убийц, которые отлично справляются с работой. При случае спросите у них.

— Вы ошибаетесь, товарищ майор. Или я должна говорить «гражданин майор»?

— Как вам удобнее. Я бы предпочёл обращение «Юрий Николаевич».

— Хорошо, Юрий Николаевич. По вашим словам, федералы нас защищали, потому что мы им нужны. Но ни я, ни кто другой из стражей ни разу не заметили слежки. А страж всегда чувствует слежку, даже очень профессиональную. Выходит, они не знали, где нас искать.

— Да, они не знали. На момент перестрелки в квартире Бонифация федералы явно и понятия не имели, кто тут принадлежит к клану, который «Ван Хельсинг» считает оборотнями. Зато знали, что одна из вас перестреляла троих террористов, и потребовали от полиции, чтобы мы её нашли. Мы нашли, но это уже не имеет значения. Они знают Агату и Майю, остальных найдут по родственным связям, телефонным контактам и прочему подобному. Мы это умеем, нашли же Зинаиду, а они умеют ещё лучше.

— Это понятно, но почему они сами не попытались нас найти через Врагов? Те хотели нас убить, значит, федералам было бы достаточно проследить за ними, и те быстро привели бы их к нам. Вместо этого они мешают Врагам. Почему?

— Могу только предполагать. Возможно, там действовали две группы. Одна хотела вас найти, другая — хотела не найти. По документам задержанный курьер при угрозе пытками непонятным образом покончил с собой. Может, оно и так, а может, его прикончил один из те, кто хотел, чтобы он не болтал.

— Совсем как в шпионских романах.

— Вы читаете шпионские романы?

— Да, а что тут такого? Мы же люди… большую часть времени. Но вы продолжайте. Что было дальше?

— Следующий эпизод от начала до конца выдуман, доказательств у меня нет. Каким-то образом ваши враги связываются с бельгийским бандитом и запрашивают у него помощь. Либо бандит обменялся контактами с агентом «Ван Хельсинга» в Венгрии, либо агент ваших врагов, знакомая с ними обоими, сводит их вместе. Ведь нужно доставить сюда оружие, а кто лучше мафии с этим справится?

— Без нашей предательницы наверняка не обошлось. Иначе они бы давно всё организовали сами. Она их связала, ей почему-то срочно понадобилось избавиться от Бонифация.