Лений (СИ)

Я долго училась читать между строк, прежде чем поняла, что все эти годы чтения в углу сада были напрасны, потому что от меня скрывалось самое главное. В тех книгах об особенных людях описаны их захватывающие приключения, в которых они обнажают свои самые лучшие качества перед общественностью, становятся героями, подобными тому самому голому королю. А все потому, что в это же самое время кто-то старательно затемняет и прячет их плохие стороны, редактирует их прошлое, нивелируя мелкие промахи и серьезные ошибки. На выходе мы получаем идеального персонажа, вдохновляющего на новые свершения, будто бы убеждающего в том, что ты еще не настолько отвратителен, как сам о себе думаешь.

Раньше мне нравились эти герои, тщательно вылизанные автором, будто бы блестящие своим показным светом в лучах всеобщей славы. Герои-идеалы. Герои-марионетки. Тот, кто пишет такие книги, лишь только желает быть каким-то «особенным», но, я уверена, никогда им не станет. Но таким авторам-недоучкам-мечтателям никогда не понять, какого это – быть не таким, как другие. Ты не становишься героем. Наоборот. Ты – никто. Ты – изгой. Ты – никому не нужное существо. Все, хватит ныть! Нужно взять себя в руки и выйти из комнаты. Какой-нибудь автор утверждал бы сейчас, что это будет ошибкой, но, к сожалению, сейчас у меня нет выбора.

Я, как могу, оттягиваю неизбежный момент, хожу по комнате, останавливаюсь у зеркала. Если бы обо мне писали книгу, то сейчас автор, подбирая самые красочные эпитеты, описывал бы мое изумрудно-зеленое платье, которое я считаю своим «счастливым». Он долго бы думал над сравнениями, рассказывая о моих огненно-рыжих волосах, которые я расчесывала сегодня слишком долго. Но ни один писатель в здравом уме не собрался бы описывать тот хаос, который происходил в моей голове. На страницах романов судьбоносные решения принимаются легко, потому что герои храбры и мудры, ничего не боятся и всегда уверены в благоприятном исходе. А еще им постоянно везет. Надеюсь, сегодня удача не обойдет и меня стороной.

Больше тянуть нельзя. Я подбираю полы платья и, подхватив маленький подсвечник, спешу к двери. Вспоминаю, что за мной могут следить, поэтому не зажигаю его сама, а подношу фитиль к зажженной свече на комоде, после чего тушу ее, неспешно выпуская из легких последний воздух. Мне нужно перевести дыхание.

Блики от моей свечи прыгают, как сумасшедшие, по полу и потолку. Спокойнее, Йэдэн. Это просто разговор, ничего не случится. Плевать, что от него зависит твоя судьба. Конечно, не стоит забывать, что ты держишь будущее в своих руках, поэтому нельзя их опускать, но и волноваться излишне бессмысленно. Я каждый день повторяю это себе, но на душе спокойнее не становится. А все потому, что ни одна «напомаженная» фраза, сошедшая со страниц популярных романов, не действует в реальности. Сколько бы благородные дамы не переписывали различные цитаты, в которых каждое слово обласкано автором и стоит как влитое на своем месте, друг другу в альбомы, они никогда не начнут вести себя так, как указывают им эти цитаты, не станут добрее, милее, красивее, лучше. Да и авторы таких строк сами не придерживались своих же советов. Это всего лишь слова, когда-то кем-то для кого-то написанные на клочке бумаги в страстном порыве вдохновения. Писатели редактируют свои тексты, но никогда не знают, что испытывали бы в реальности на месте своих персонажей. Они выдумывают им ужасные испытания, через которые герои проходят, не получив ни единой царапины или легкого щелчка по лбу. Авторы на самом деле не знают ничего. Не знают, как тяжко жить, когда ты вынужден притворяться кем-то другим, чтобы остаться в живых. Если и существуют люди, которые любят приключения, то я к ним не отношусь.

Нерешительно я берусь за кованую ручку двери. Она настолько массивная, что мои пальцы белеют, когда я тяну ее на себя изо всех сил, чтобы открыть. Закрыть ее оказывается не менее трудным делом, особенно с подсвечником в руках, но невыполнимых задач нет. Возможности человека безграничны. Как хорошо, что я не совсем и человек в привычном смысле, поэтому мои возможности ограничены книжными штампами, бдительной охраной замка и его высокими каменными стенами. Как хорошо, что даже в самой искусной работе есть недостатки, ведь каждый мастер не без греха. Да и не только мастер. Из-за оплошностей в работе зодчего замка у меня есть чудесная возможность – ненадолго ускользнуть.

Я пробираюсь по темным коридорам в подвал, чтобы найти потайную дверь, открыть ее, пройти еще немного и встретить там человека, который должен меня ждать. По пути мне не встречается никого и ничего страшного, но я все равно дышу слишком часто, а сердце стучит как бешеное.

На условленном месте я останавливаюсь, потому что оно также пустует. Через несколько минут ожидания в мою голову начинают закрадываться мысли, настойчиво убеждающие мое сознание в глупости моей затеи и безуспешности ее априори.

Большинство моих затей оборачиваются против меня. Порой создается впечатление, что я должна долго и мучительно болтаться в этом мире без дела, а потом кто-то по щелчку пальцев изменит всю мою жизнь.

До двадцати лет жила я в маленьком поместье, удаленном от деревень, городов, дорог. Меня спасала только наша библиотека и книги, которые моя тетушка или дядюшка брали почитать где-то в городе, когда ездили туда раз в неделю. Я росла среди своих двоюродных братьев и сестер, но всю жизнь была одна. Еще с самого детства дети чурались меня, будто я была прокаженной. В каком-то смысле и была, но только для них. Потому что я была другая. Я сама не могла понять почему. Вплоть до двадцатого дня рождения, после которого у меня появились способности – я смогла управлять огнем. Мои способности крайне редки, потому что когда-то давно были устроены массовые козни над обладателями таких сил. Считалось, что они слишком могущественны и могут с легкостью получить власть в свои руки. Зачем вообще кому-то эта власть? Неужели сложно просто жить спокойно без ссор и дрязг? Все в мире сводится только к этому вопросу…

Мои двоюродные сестры и братья издевались надо мной за то, что семена у меня не прорастали, саженцы погибали, цветы вяли, что я ужасный террник, белая ворона в их семье. Тетушка и дядюшка были замечательными представителями своего народа. Они выращивали такие сады, с которыми мало кто из террников мог сравнить свои работы. Но я не могла никому признаться в природе своих сил. Рассказать о своих способностях, которые были не такими, как у них. Тогда они стали бы издеваться надо мной еще больше.

Я долго училась пользоваться своими силами вдали от всех, уходя в лес, например, но даже через год все еще с трудом держала их под контролем. Меня не подпускали к кострам, печам, баням, озерам и ваннам, когда там кто-то купался. Но однажды тетушка, дядюшка, их дети и я поехали в город на ярмарку. Потому что они крайне удачно создали сад для сира Дюрона - местного монарха. Он заплатил им солидную сумму, всем хотелось веселиться, праздновать, тратить деньги в свое удовольствие.

На ярмарке сестры вели себя на удивление по-доброму, угостили меня какими-то напитками, горькими на вкус. Я никогда прежде не пробовала ничего похожего. Я смеялась над каждым услышанным словом, а сестры улыбались мне и шагали куда-то в сторону от общего веселья. Мы вышли за пределы ярмарки, прошли немного и куда-то свернули. Я не помню дороги, потому что наша беседа была слишком хороша и интересна. Но и беседы я тоже не помню. Уже не помню или вообще не помнила? Мы остановились, старшая из сестер куда-то пропала.

- Где она? – спрашивала я. Девушки смеялись в ответ, говорили, что думать не стоит, сейчас она вернется. Я улыбалась им в ответ. Почему они раньше не могли быть такими хорошими?

Старшая сестра вернулась. Я поймала себя на мысли, что больше не называю их двоюродными. С ней пришел какой-то парень.

- Привет, - сказал он, протянул руку и широко улыбнулся. Мне никто и никогда не протягивал руку. Мне никто и никогда так широко не улыбался. Я никогда не выезжала за пределы поместья. Это все объясняло.