Лестница Пенроуза (СИ)

– Артур? – спросил юноша неожиданно низким и звучным голосом. – Приятно познакомиться. Я думаю, вы не против провести со мной некоторое время, пока наши друзья бьются за металл?

– Разумеется, – улыбнулся Артур. – Мне тоже весьма приятно, мистер…

– Просто Мерлин, – уронило сказочное существо, сладко сияя глазами.

Артур на момент замер с наклоненным под опасным углом стаканом.

– О да, мама увлекалась кельтской мифологией, – со смехом кивнул юноша. – Понимаю вашу реакцию. Она так хотела, чтобы ее сын был кем-то особенным. Совершенно, совершенно особенным…

Артур вернул стакан на место, но немного содовой уже пролилось на идеально белую скатерть. Он чувствовал, что слегка озяб.

Чертовщина какая-то.

Мерлин тем временем с аппетитом жевал сэндвич.

И они вроде даже о чем-то с интересом поговорили, только когда прошло минут двадцать, Артур совершенно не смог вспомнить, о чем же.

– А вот и наши переговорщики. Судя по их довольным лицам, они достигли компромисса, – сказал Мерлин, неприлично указывая вилкой на лестницу, по которой спускались Имс и Пол.

Но Артур смотрел не на лестницу.

Он, застыв на месте и чувствуя, что мир начал покачиваться, как бывало в тех самых странных снах, уставился на шею резко развернувшегося Мерлина.

На этой хрупкой шее с трогательно выступающими ключицами и словно бы атласной кожей был надет платиновый ошейник с шипами.

***

Вечер был посвящен игре в бридж. Артур играл в паре с Мерлином, и его не покидало ощущение, что играют они против двух первоклассных шулеров.

Хрупкий Мерлин, кстати, беззастенчиво глушил чистый 70-процентный джин и держался молодцом, хотя, исходя из количества выпитого, давно должен был рухнуть мешком. Они с Полом иногда быстро переглядывались, но так же быстро их взгляды разбегались.

Артур тем временем смотрел, как Имс ловко обращается с картами, зажав в зубах сигарету и ухмыляясь, и думал, что они давно не были вместе в постели.

Артур соскучился.

Но в чужом доме неудобно, говорили в нем остатки советского воспитания.

И он опять ушел спать раньше, глуша в себе плотский голод, оставив в гостиной уже совершенно пьяную, но в самом прекрасном расположении духа компанию.

Если честно, его напрягало присутствие рядом с Имсом этих совершенно безбашенных и, похоже, способных очаровать даже самого дьявола личностей.

Ночью ему не спалось, ревность и неудовлетворенное желание жгли безжалостно, все ныло и ныло внизу живота, и, совсем измаявшись, он встал, накинул халат и направился в спальню Имса, крадясь, как вор. По закону подлости или же по коварству Пола эта спальня оказалась чуть ли не на другой стороне доме, и Артуру, чтобы достичь заветной цели, пришлось идти мимо гостиной, где они до этого играли.

Оттуда тянуло одновременно сигаретным дымом и свежим воздухом из открытого окна. Двери были прикрыты, но неплотно, так что в коридор широкой полосой пробивался свет от горящей над столом лампы.

Где-то в глубине дома часы пробили полночь, Артур вздрогнул, мысленно чертыхнулся и прижался к стене.

В щель между дверьми ему был хорошо виден диван, на котором сидели Бессун и Мерлин, видимо, не расходившиеся с вечера, и все еще играли в карты. Только играли они теперь, видимо, на раздевание, потому что оба были полуодеты, вернее, почти раздеты, и их обнаженные спины и плечи золотились в свете лампы. Только ошейник Мерлин так и не снял, и это смотрелось очень… провоцирующе, надо сказать. Волосы у него были растрепаны больше обычного, да и в целом – вид был расхристанным.

– Ну что? – спросил Пол. – Теперь на что играем, а? Раз уж сегодня удача от тебя отвернулась…

– На подарок, – проворчал Мерлин, каким-то совсем грудным, звериным голосом.

– Любишь блестящие штучки? Второй ошейник?

– К черту ошейник, – сказал Мерлин.

– Золотую пудру для усов?

– К дьяволу пудру. Стилет хочу. Из толедской стали.

– За каким чертом он тебе понадобился? – искренне удивился Бессун.

– Хочу! – вдруг рявкнул Мерлин.

– О, о, угомонись, котик… Будет тебе подарочек, если выиграешь. И непростой, а тот самый, любимая игрушка Чезаре Борджиа…

– А! – прищурился юноша. – Я, кажется, помню, о каком ты говоришь. Да, хороший.

– Хороший, – согласился Бессун. – А будешь жульничать, опять буду возить мордой по подушкам, взвоешь у меня!

– Напугали ежа голой задницей, ага, – усмехнулся Мерлин. – Плавали, знаем.

Пол тоже усмехнулся, и они склонились каждый над своими картами.

Артур еще несколько секунд стоял у стены, замерев. Его чуть потряхивало от ночной сырости, лившейся из окна, и от некоторой странности происходившего за дверьми. К Имсу он идти передумал, хотя вид этих голых чертей только еще сильнее его раззадорил. Но он решил, что справится сегодня со своим жаждущим телом сам, пусть и кое-как. Зато завтра в доме Имса оторвется на полную.

Утром Пол вывел из конюшен жеребцов при полной сбруе и пожелал гостям хорошей прогулки.

– А где ваш друг? – поинтересовался Артур как бы невзначай.

– Спит, наверное, – ответил Бессун. – Такой уж у него естественный ритм – ночью бродит, неугомонное животное, весь день дрыхнет. Это он для вас исключение сделал, а так – просто какая-то невероятная соня.

Показалось Артуру или нет, но с крыши послышалось пронзительное недовольное мяуканье. Но тут конюх распахнул ворота, и открылись бескрайние желтые, уже убранные от урожая поля, над которыми носились птицы и сияло синее утреннее, точно свежевымытое небо. И Артур на некоторое время забыл обо всем, погрузившись в первозданный восторг.

***

Не успели они приехать, как в доме начали собираться гости – пресловутые соседи, та самая «милая сельская знать».

Сельского, конечно, по мнению Артура, в этой знати не было ничего. Он едва успел принять душ и переодеться к ужину, как дом и сад уже были полны народу.

Часть дам в шляпах, забавных твидовых жакетах и крепких ботинках, даром что женских, устремилась к осенним розам, цинниям, астрам и маргариткам: маман вовсю хвасталась парой своих садовников, и Артур понял, что «шесть слуг» в имсовом исполнении были всего лишь метафорой.

Хорошо хоть нет домовых эльфов, подумал Артур, наблюдая из окна за цветником.

Другая часть гостей, словно иллюстрируя собой романы Голсуорси и Моэма, играла в крикет – Артур даже не подозревал, что в него еще играют. В детстве он путал крикет с крокетами и понял отличие только тогда, когда прочитал «Алису».

Артура особенно забавляла чья-то тетушка, дама уже в летах, которая била по шару каждый раз как в последний, так что все остальные истошно вопили: «Тетя Джейн! Что ты творишь!»

Третья часть гостей – в основном джентльмены – толпилась на террасе, где были выставлены напитки, и поглощала содовую, лимонад и алкоголь.

Артур не присоединился ни к тем, ни к другим, ни к третьим. Он стоял у окна холла, вдыхал запах старого дерева и раздумывал, зачем все же Имс привез его сюда. Кажется, еще немного, и он начнет курить – в последнее время собирать в кучу мысли, а уж тем более выстраивать их по порядку, в одну безупречную структуру, как он всегда раньше делал, – становилось все сложнее.

– Арти, даже твоя спина сообщает мне, о чем ты думаешь, – послышался сзади голос Имса. – Пойдем покажу кое-что, а то ведь изведешь себя. У нас как раз есть время до обеда.

Имс привел его в библиотеку, усадил на кожаный диван, а сам полез рыться в стеллажах.

– Да где же это… Они здесь должны быть... все альбомы тут…

– Да что ты ищешь?

– Семейные фотографии… Я могу поклясться, Арти, что мой дедушка работал с Теслой.

– Что?! – уж этого Артур никак не ожидал.

– Да, я как увидел фото у дедка из СС, так и вспомнил… Помнишь, у него среди остальных была фотография такого странного мужика с черными усами? Ты не заметил, наверное, в таком ступоре был из-за эсэсовцев… А я заметил. И заметил еще кое-что. Скажу, как только найду… А! Вот! Подвинься, darling, вооот… смотри… Это дед… а это Тесла. Ну? Вспоминаешь?