Читатель мыслей

Три дня прошли в упорных трудах. Время не пропало зря, и к следующей встрече с моим тезкой я узнал много нового.

Заказав подшивку изотерического содержания за последние несколько лет, я приступил к изучению вопроса. Давалось с трудом. Статьи о Элеоноре Мудрак, и правда, встречались с завидной периодичностью. Она фигурировала в основном как «талантливый экстрасенс с задатками предвидения». Настойчиво рекламировалась как «специалист по снятию порчи» и «приворотам».

На второй день я уже устал от информации, не приносящей ничего нового и все о том же; было понятно, что, заняв определенную нишу в своем ремесле, она медленно, но верно развивается. Постепенно реклама её услуг становилась богаче: более красочной и профессиональной. К тому же, я заметил, что цены на услуги неуклонно росли. Читая газеты трехлетней давности, я уже не узнавал (по статьям и фотографиям) в ней ту запальчивую молодую женщину, которая «устроила скандал на спиритическом сеансе в доме Троицких из-за неправильно подобранного блюдца: у того были недостаточно скруглены края. По ее мнению это препятствовало свободоизъявлению духов…» На вскидку, это была очевидная чушь. Однако после того, как она покинула сеанс, тарелка вообще перестала двигаться и замерла в середине поля; казалось, духи ее поддерживали в её претензиях к устроителям. Что было немедленно замечено пишущей братией и объявлено знаком избранности…

Теперь же на фотографиях вам представлялась респектабельная особа с диадемой и в колье. Восседавшая в кресле, казалось, времен Екатерины (на самом деле это был искусно сфотографированный «новодел»), она смотрела на вас с фотографии всё понимающим взглядом. Услуги стоили в три раза дороже, чем год назад.

Я оторвался от статьи и почесал за ухом. «И в самом деле: карьера не из дурных, – подумал я, глядя в окно Центральной библиотеки.

Вернулся к статьям, перелистывая их уже скорее автоматически, без интереса. Хотелось знать итог. В конце концов, уже теряя терпение, я перекинул целую кипу газет и открыл вышедшую на этой неделе. Тщательно пролистал. Затем еще раз. Упоминаний об Элеоноре Константиновне Мудрак в ней не было. Рекламы ее услуг тоже. Я, не понимая в чем же здесь дело, просмотрел предыдущую. Тоже нет.

Я взял еще одну: нет! Я не верил своим глазам. Перекинул газеты за несколько месяцев назад: нет! Пол года назад – газета пестрила ее изображениями в самой восхитительной и превосходной степени. Дело становилось интересным. «Почему же она перестала себя рекламировать? То есть, по сути, работать… – подумал я. – Зарабатывать деньги…» По всем понятиям Элеонора не производила впечатления бессребреницы. Более того, её квартира поражала роскошью интерьеров; одежда была изыскана и дорого пошита. Да и вообще, в ее поведении прямо таки сквозила любовь к материальным проявлениям жизни во всем. Я начал листать дальше. Вот она. Я, наконец, нащупал примерный период времени, в который публикации и реклама, касающиеся Элеоноры Константиновны Мудрак стали спадать на нет. Это было четыре месяца назад. «Недавно, – автоматически отметил я. Начал читать статьи, стараясь не пропустить ни одной. Интуитивно я чувствовал, что напал на след. Сам не понимая того, что же ищу, я старался отмечать любые необычные, любопытные детали публикаций. Статьи отличались дежурной монотонностью. Видно было, что строчил их под разными именами один и тот же человек, скорее всего, её же пресс секретарь. Если и появлялись новые подробности или неожиданные детали – их „дутость“ бросалась в глаза.

Я всю свою жизнь проработал в шоу-бизнесе и хорошо знал, как клепают подробности из жизни звезд. Например, статья о том, как Элеонора Мудрак «падала в лифте, и, только обратившись к высшим силам, смогла остановить падение, спася тем самым кроме своей жизни, еще пятнадцать пассажиров, включая трех малолетних детей» не выдерживала никакой критики. Во-первых, покажите мне лифт, в который помещаются пятнадцать человек; во-вторых, как там сразу трое малолетних детей оказались, если ехали все после ее двухчасового сеанса, где взрослый-то с трудом высидит? А в третьих все лифты оснащены автоматическим тормозом, которые остановят любой падающий лифт безо всякого на то сверх естественного вмешательства.

Но несколько раз мне попадались и интересные подробности. Они привлекли мое внимание тем, что если из истории с падающим лифтом было высосано изрядно больше возможного (даже детей туда для жалости приплели), то в этих статьях был колоссальный потенциал для паблисити. В статьях же упоминалось об интересном событии вскользь, как бы нехотя. Словно информация просочилась случайно и доступ к ней пишущему был немедленно закрыт. Это как раз касалось того периода, когда публикации стали сходить на нет и потом прекратились совершенно.

Первое, показавшееся мне странным сообщение выглядело так: «В пятницу, известный маг и экстрасенс, Элеонора Константиновна Мудрак, встретилась со своим старым другом и соратником, с которым была в разлуке много лет. Имя его нашему корреспонденту осталось неизвестно, однако удалось узнать: пятнадцать лет назад он покинул нашу страну и отправился в горы Тибета, где рассчитывал найти священный камень Грааль. Там все эти годы он совершенствовал свои и без того уникальные способности в отдалённом буддийском монастыре. Что ему удалось из задуманного, и с какими целями он прибыл сейчас, мы постараемся узнать и сообщить вам в ближайшее время».

Никаких сообщений на эту тему больше не последовало, однако, вскоре, в разделе «некрологи», я обнаружил сообщение о загадочной смерти того самого журналиста, что сообщал о прибытии «неизвестного друга». Никаких сообщений на эту тему в других материалах не последовало.

Следующая статья была примерно следующего содержания: «Вчера, в три часа после полуночи в экспериментальном театре Элеоноры Константиновны Мудрак (кстати, упоминалось о каком-то „театре“ вообще в первый и последний раз) состоялся перфоманс с названием: „Обмен астральными телами между человеческими особями разных полов; часть вторая“.

Что означал вышеозначенный эксперимент, как он прошел, и какова была его цель, не разъяснялось.

Я, по следам предыдущей истории, взяв на заметку фамилию журналиста, стал листать некрологи. Потратив изрядно времени, я ничего не нашел. Озадаченный, стал искать дальнейшие публикации на эту тему: их не было. Тогда, несколько подумав, и, было, чуть не бросив работать с этим направлением все же, после колебаний просмотрел материалы этого журналиста за предыдущий период: он писал бойко и убедительно. Факты интересные, темы разнообразные, стиль не плох. Однако зацепиться было не за что. Стал искать его публикации дальше и замер от неожиданности: статья о событии в «театре Элеоноре Константиновны Мудрак была последней! Более никакого материала, или упоминания о таком авторе не имелось! Я был поражен – журналист словно пропал, уехал в другой город, исчез бесповоротно и окончательно… «Впрочем, быть может, он переменил псевдоним? – задал я, было, себе вопрос, но тут же сам для себя отнёс его в разряд идиотских. Для журналиста громкое имя – хлеб. И терять его, тем более, добровольно менять никто не станет. То есть, даже в этом исходе, произошедшему должна была быть веская и убедительная причина. После этой статьи сообщения о Элеоноре Мудрак попадались всё реже и вскоре иссякли совсем. Я сдал газеты и двинулся в сторону дома.

Он сидел на прежнем месте и ворошил палкой снег. Казалось, словно он и не уходил отсюда. Так и сидел, дожидаясь меня еще с того раза, как бы обдумывая разговор… Я подошел, поздоровался. Нерешительно сел. Он казался каким-то издерганным; нервным. Различие с его прежним образом было настолько разительным, что я даже еще раз осмотрел его, словно сомневаясь; но нет, это был он: то же отливающее синевой пальто; та же позолоченная трость. Единственно… все это имело какой-то другой оттенок. Вся его личность: выражение лица, глаз, движения – были разительно другими. Словно произошло за эти три дня с ним что-то страшное. Словно, понёс он за это время большие потери морально и физически состарившие его и сделавшие старше своих лет. Не было никакого сравнения с его прежней уверенностью. Шел снег.