Слезы ангела мести (СИ)

– Регенератор, сынок, – кивнул Цыганко. – Чудо, а не препарат, – он выпустил меня из камеры и удалился на мостик. Мне предстояло идти туда же, только сначала привести себя в порядок. Я зашел в ближайший гальюн и посмотрелся в зеркало. Глаза красные, лицо в царапинах, половина головы седая. И всё это за одни сутки. Упаси Господь всех нас от еще одних таких суток. Я умылся и поспешил к капитану.

– Ну вот, другое дело! – улыбнулся Цыганко. Он отступил в сторону, и я увидел Кристину. Девушка бросилась в мои объятья и подарила мне самый горячий поцелуй в моей жизни. У меня даже уши загорелись. Я отбросил к чёрту все условности и правила и стал жадно целовать её губы, шею, плечи…

– Но-но! – капитан дернул меня за плечо. Я смутился и выпустил Кристину из объятий. – Я же сказал, с тобой кое-то хочет поговорить.

– Как, разве?.. – я-то думал, Цыганко имел в виду мою милую. Капитан не удостоил меня ответом, вместо этого он включил экран видеокоммуникатора.

И тогда я увидел его. Длинноволосого брюнета в изящной зеленой куртке с золотыми эполетами.

– Будем знакомы, Виктор, – сказал брюнет сквозь треск помех, – Александр Клее, Лорд-Протектор Афродиты.

Первым моим желанием было выхватить у капитана из кобуры пистолет и выстрелить в экран, а потом размозжить голову предателю-Цыганко. Никогда! Никогда я с этими сволочами говорить не буду! Я бы так и сделал, но капитан, предвидя мои действия, уже держал оружие в руках. Точнее, упер его ствол мне в спину.

– Просто слушай! – прошипел он.

– Я понимаю ваши чувства, Виктор, – кивнул Лорд-Протектор. – Вы думаете, что мы, Протекторат, звери, убиваем безоружных…

– Я не думаю, – прорычал я, покраснев от злости. – Я видел это своими глазами!

– Глазами… – улыбнулся Клее, обнажив свои отбеленные до блеска зубы. Вот на что налоги идут. – Глаза так просто обмануть. Посмотрите, мой дорогой Виктор, вы определите кто перед вами? – экран моргнул и вместо ненавистного Лорда-Протектора я увидел седовласого мужчину лет пятидесяти, с лицом, будто вытесанным из камня. На нем была форма Протектората, звезды на погонах я считать не стал. Мужчина смотрел на меня с минуту, потом открыл было рот, но экран снова моргнул и Клее соизволил продолжить беседу. – Кто это, по-вашему, был?

– Один из ваших офицеров, кто же еще, – огрызнулся я.

– И вы ошиблись, Виктор! – торжественно произнес Лорд-Протектор. – Вы видели пленного офицера Содружества!

– Как так, – растерянно пробормотал я. – На нем же…

– …наша форма, да? – перебил Клее. – Виктор, вы служите в Исследовательском Корпусе, у вас должно хватить ума на то, чтобы понять – форму можно и переодеть!

– Зачем? – прохрипел я, чувствуя, что мир уходит из-под ног. Черное становилось белым, а белое превращалось в уродливую кляксу на выцветшем от времени холсте Вселенной. Неужели на нас напали свои?

– Затем, чтобы мотивировать армию Содружества напасть на нас и уничтожить. Посудите сами, Виктор, вас втрое больше. Начинать войну против вас было бы глупо. Тем более, Афродита богата ресурсами, мы вполне можем обеспечить свое существование и существование колоний на несколько веков вперед. Мы не хотим воевать, и именно поэтому я сейчас разговариваю с вами, – улыбка сошла с лица Лорда-Протектора. – Содружество давно положило глаз на Афродиту, но начинать войну, тем более при постоянной угрозе со стороны Могильщиков, ваше Правительство не решилось, опасаясь свержения. И вот теперь, когда «Сонары» полностью функциональны, в их головах созрел блестящий план: показать нас злодеями, начавшими войну. И они напали на нашу базу на луне Акрониса. Украли наши корабли и технику. А потом напали на Теслу под нашими знаменами.

– Бред сивой кобылы, – покачал я головой. – Вы думаете, я в это поверю?

– Придется поверить, – сказал капитан. Он убрал оружие в кобуру и пригладил волосы. – У меня на Тесле две дочери остались. Я разговаривал с ними по видеосвязи, когда всё началось. Их убило взрывом на моих глазах. Но это не всё. Камера еще работала, когда я увидел прошедшего мимо неё лейтенанта в форме Протектората. Мы с этим лейтенантом три дня назад пиво в кабаке пили, и тогда он был нашим!

– Не ахти аргумент, – скептически произнес я. – Его вполне могли завербовать, он мог быть шпионом, да что угодно! В это проще поверить, чем в то, что Содружество начало войну с самим собой для того, чтобы уничтожить Протекторат.

– Виктор, – холодным тоном произнес Клее. – У меня нет времени на ваши сомнения. Вы ведь наверняка мечтали спасти Землю? Теперь у вас есть такая возможность. Спасите Новую Землю, помогите нам.

Я посмотрел на Кристину. Девушка находилась в шоковом состоянии от того, что сейчас услышала. Я обнял её и поцеловал в щеку. Кристина никак на это не отреагировала. Боже, только не это. Вернись ко мне, любимая! Я с облегчением вздохнул, когда девушка, спустя минуту, словно очнувшись ото сна, посмотрела на меня и улыбнулась. Я обнял её еще крепче и повернул голову к экрану:

– Что нужно делать?

Где-то в созвездии Льва, на порядочном удалении от каждой из звезд, расцвел голубоватым цветком гиперпространственный шлюз. Это условное название, конечно. На самом деле, переход из точки A в точку Z через гиперпространство происходил настолько быстро, что ни один ученый до сих пор не мог сказать, имеет ли место «шлюзование». То есть, никто не мог провести черту, отделявшую бытие здесь от небытия… где-то еще. «Гробовщик», появившийся из центра «цветка», мог бы ответить на такие вопросы хорошим залпом, и был бы прав. Идет война, и сейчас совсем не до высоких материй.

Я всё так же стоял на мостике, обнимая Кристину, в то время как Цыганко копошился за панелью управления крейсером. С момента разговора с Клее прошло около десяти минут, и я не мог не отметить справедливость утверждений Эйнштейна об относительности времени. Конечно, его теория в космосе не выдерживала никакой критики, и это показал уже первый гиперпространственный прыжок. Эйнштейн учитывал лишь один слой «пирога», которым рисовали Вселенную современные физики. Каждый слой жил по своим законам, а между слоями находилась так называемая Межвселенная. Место, где время не существовало вообще. И если кто-то в некотором слое превышал скорость света, он попадал в эту Межвселенную. А потом, в момент торможения, можно было выбрать, в какое место, а главное, в какую секунду ты вернешься в свой слой. На этом и были основаны гиперпространственные прыжки.

Но прыжки прыжками, а от предложения Лорда-Протектора плохо пахло. Не лучше, чем от капитана «Гробовщика». На меня столько всего навалилось разом. Я даже не успел удивиться тому, что Цыганко в одиночку управляет крейсером. Обычно «Гробовщик» требовал экипажа человек в пятьдесят, а тут какой-то бунтарь одной парой рук и одной парой глаз управляется со всей машинерией, которой щедро напичкали крейсер конструкторы. И всё равно с ним что-то было не так. Зачем ему я? Зачем я Клее? Совсем дико. Надеюсь, этот клоун хотя бы не бросит в горнило битв Кристину. Бедная моя девочка. За один день пройти через такое. Любовь и война в один день. Не каждому врагу такое пожелаешь. И я даже под страхом трибунала не дам её в обиду. Потому что впервые после смерти Кати я испытал что-то столь же сильное, сколь сильными были мои чувства к покойной жене.

– А вот и он, – сообщил капитан, указав на обзорный экран. Словно призрак, из ниоткуда появился исполинских размеров дредноут Лорда-Протектора. Отполированный в зеркало, он был едва видим на фоне звезд, отражая всё, что его окружало, с незначительными искажениями. Я не думаю, что Цыганко заметил бы корабль, не отразись в этом дрейфующем зеркале наша посудина.

Мы довольно мягко пристыковались к дредноуту, и капитан легонько подтолкнул меня в спину. Мол, иди, не рассусоливай. Кристина вопросительно посмотрела на меня, когда я выпустил её из объятий. Не просто из объятий. Из брони, спасавшей её разум от свинцового дождя безумного мира. Она снова останется одна.