Черный помидор

Он стоял на узкой горной тропе и, задрав голову, непонимающе смотрел вверх. Вернее, на сиреневое, фиолетовое и аметистовое безобразие, творившееся на небосклоне. До верхней площадки скалы, на которой располагалось необходимое «оптически-мистическое» оборудование, оставалось пройти ещё порядка четверти километра. Так что, объяснить происходящее было, отнюдь, непросто.

— Может, имеют место быть естественные природные миражи? Типа — это ярко-сиреневые рваные облака, сквозь которые с трудом пробиваются предзакатные солнечные лучи, всему виной? — предположил Артём, а повернув голову направо, тут же присел, оперативно сдёрнул с плеча ружьишко и занял выжидательную позицию, затаившись за ближайшим гранитным валуном.

По соседнему горбатому водоразделу, расположенному метров на триста пятьдесят восточнее, размеренно шагали три мужика.

«Откуда они здесь взялись?», — мысленно засомневался Мисти. — «Упёртые туристы — в поисках заветных нехоженых маршрутов? Не похоже. Облачены в непривычный камуфляж: крупные тёмно-фиолетовые пятна на светло-лиловом фоне. У двоих — компактные короткоствольные автоматы. Странно…. О-па! У мужиков головы пропали. Совсем…. А теперь только лиловые ноги бредут по горному хребту. Ерунда членистоногая, мать её ерундовую…».

Неожиданно всё прекратилось: ярко-сиреневые облака, шустро расходясь в разные стороны, поменяли свой приметный цвет на скучно-серый, и оптический обман тут же прервался. Там, где только что беззаботно плескалось фиолетовое море с белоснежным туристическим лайнером, простирались покатые тёмно-зелёные сопки. Средневековый замок и гигантский «кукурузник», слившись в единое целое, растаяли без следа. Да и лиловые мужские ноги исчезли.

— Действительно, миражи, — облегчённо выдохнул Артём. — В том глобальном смысле, что самые обыкновенные и природные. Спасибо тебе, Господи, (кем бы ты ни был на самом деле), за «картинки» изысканные и завлекательные…

Он, восхищённо хмыкая на ходу, дошагал до верхней площадки скалы, оперативно распаковал большой брезентовый мешок, загодя доставленный туда дисциплинированными помощниками зайсана Костьки и, затратив порядка пятнадцати-семнадцати минут, настроил необходимое оборудование…

— Ужин готов, странники, — пристроив на срезе толстенного берёзового пня походный котелок и закопчённый чайник, объявила Айлу. — Палыч, несите миски, кружки и ложки. Да и чёрный хлеб с ножиком не забудьте прихватить.

— Разве мы не будем ждать зайсана? — удивилась Анна Петровна.

— Не вижу в этом особого смысла. Общение с ээзи, как известно, дело такое. На это несколько часов может уйти. Вплоть до рассвета. Каша остынет, разогревать придётся. Наверняка, подгорит. Так что, господа путники, будем трапезничать…

Они расселись — вокруг костра — на округлых валунах и активно заработали алюминиевыми ложками. Походная каша, как и полагается, была вкусна, навариста и ароматна.

Никаких облаков (ни ярко-сиреневых, ни бело-серых), больше не наблюдалось, небосвод был девственно чист. Солнце только что скрылось за изломанной линией горизонта, то есть, за покатыми тёмно-зелёными сопками. Западная часть неба была окрашена в приятные тёмно-жёлтые и янтарные тона. Незримо приближалась алтайская ночь.

— Похоже, что оптическая чертовщина продолжается, — позабыв про наваристую кашу, указал ложкой на запад Иван Павлович. — То ли миражи. То ли…. Ну, не знаю я, что это такое. Хоть режьте…. Всадник куда-то скачет по небу. Огромный и лохматый…. Мне это кажется? Или он, действительно, скачет?

— Скачет, — подтвердила Айлу. — Изо всех сил. Судя по всему, торопится куда-то…. Всё, ускакал. Хм, интересно, а что будет дальше?

На янтарно-жёлтом «небесном экране» (словно на простыне летнего «доперестроечного» кинотеатра), заполошно замелькали тёмные тени-силуэты.

— Вроде, как птицы какие-то летят, — поставив миску с кашей на землю, принялся увлечённо комментировать Писарев. — Целая стая. Похоже, что вороны. Только очень большие. Улетели…. Всадники появились. Двое. В средневековых доспехах и шлемах. Неторопливо едут навстречу друг другу. У обоих за спинами закреплены приметные знамёна. У правого всадника на полотнище выткан — на тёмно-синем фоне — золотой дракон с крыльями. У левого — белый полумесяц и такая же звезда на ярко-красном…. Интересное дело. Так и навевает что-то определённо знакомое…. Ага, остановились друг напротив друга. Разговаривают. Руками машут. Спорят. Разъезжаются…. «Конец фильма»? Не знаю, не знаю…. Ух, ты! Похоже, что два полноценных войска съезжаются. Есть и конные воины, и пешие: кольчуги, островерхие шлемы, копья, мечи, луки, знамёна.… Всё, поехали! Битва началась…. Боже, как секутся-то! У-у-у! Вакханалия. Бойня. Армагеддон самый натуральный…. Булатные мечи яростно сверкают, разрывая светло-серые кольчуги на множество отдельных полуколец. Ломаются копья. Чёрные стрелы летают туда-сюда, пробивая тела врагов. Гордые лошади падают, ломая стройные ноги…. Ого! Боевые слоны пожаловали — с погонщиками на спинах. Вламываются в ряды воинов и топчут, топчут, топчут…. Всё, «левые» бойцы дрогнули и отступают. Беспорядочно побежали. Красные знамёна с белыми полумесяцами-звёздами беспорядочно падают на землю, и конские копыта безжалостно втаптывают их в грязь…

«Картинка» на западной части небосклона медленно погасла. Вокруг стало темным-темно — только крохотные точки ночных звёзд и круглая бледно-жёлтая Луна равнодушно висели в чёрном небе. Да походный костерок потрескивал — умиротворённо и успокаивающе.

— Оказывается, мы целый час наблюдали за этой «небесной битвой», — мельком взглянув на наручные часы, сообщила Анна Петровна. — Незабываемое и страшное зрелище…. Палыч, а что это было? С научной точки зрения, я имею в виду?

— Миражи, они разные бывают, — неуверенно поправив на переносице массивные «профессорские» очки, принялся важно излагать Лазаренко. — Бывает, что просто переносят реальную «картинку» на многие и многие десятки-сотни километров. Тут дело такое, если с научной точки зрения…. Миражи — это не что иное, как изощрённая игра световых лучей. В некоторых местах нашей прекрасной планеты воздух над землёй (или же над водой), прогревается — на разных от неё расстояниях — неравномерно. Бывает даже так, что температура слоя воздуха в десяти-пятнадцати сантиметрах от земли (от воды), на тридцать-сорок градусов меньше, чем температура самой поверхности. В этом случае лучи света — вопреки строгим классическим законам физики — распространяются уже не прямолинейно, то есть, начинают активно преломляться и даже отражаться. А в некоторых случаях воздух у самой поверхности земли (или же воды), «становится зеркалом». Так и «рождаются» миражи. Причём, во всех местах, где в воздухе (благодаря самым различным природным явлениям), возникают резкие перепады температур…. Но есть и более сложные виды миражей. Например, пресловутая «Фата-Моргана», которая, как считается, может «странствовать» через Времена. Здесь, господа и дамы, уже — помимо оптических фокусов — и глобальное магнитное поле нашей планеты замешано. Вернее, различные геомагнитные аномалии…. Что же касается конкретной сегодняшней «картинки». Я внимательно присматривался к деталям: к вооружению бойцов, к их воинской амуниции, к лошадям и знамёнам. И могу сказать следующее. В далёком 1402-ом году состоялось грандиозное сражение между войсками легендарного среднеазиатского завоевателя Хромого Тимура [5] и Баязида Молниеносного [6], знаменитого турецкого эмира. Тимур, естественно, победил. Очень похоже, что фрагмент этой самой битвы мы только что и наблюдали…. Как такое может быть? Элементарно. Во время сражения, скорее всего, имели место быть воздушные слои с большими перепадами температур. Образовавшийся оптический мираж «ушёл» в Пространство, но, попав под воздействие сильнейшей геомагнитной аномалии, преобразовался в «Фата Моргану», которая, бестолково странствуя между Временами, «вынырнула» именно здесь, перед нашими глазами.… Эх, как жаль, что у нас видеокамеры нет с собой! Никто же теперь не поверит…. Эге, зайсан идёт. Послушаем, что он скажет — по поводу сегодняшних миражей…