На полпути с обрыва (сборник)

— Я думаю, что они уже потеряли наш след, — ответил капитан Брасс. — Мой главный принцип — как можно меньше скрываться и таиться. Мне лучше скрыться на виду у всех под видом обыкновенного пожарника. Сейчас же мы станем обыкновенным рыболовецким ботом. Как почтальона-убийцу в классическом английском романе, все должны видеть, но никто нас не должен замечать.

— Действуйте, капитан, — сказал Артем. Он сел на жесткое сиденье, прикрепленное к борту флаера, между свернутых бухтами шлангов.

— Славные ребята, — сказал он. — Не представляю, чтобы мы с тобой без них делали.

— Наверное, ты нашел бы других славных ребят, — ответила Ко.

— Это ирония? Я не люблю иронии. У меня нет чувства юмора.

— Это не ирония, а вера в тебя, мой дорогой, — сказала Ко. — А куда делись настоящие пожарники?

— Лишний вопрос. И если ты задашь его капитану Брассу, он не сможет или не захочет тебе отвечать.

— Чепуха! — Оказывается, капитан слышал этот разговор. — Я не садист и не убийца. Я два месяца проработал добровольцем в лесной пожарной охране. И вся моя бригада вместе со мной. И должен тебе сказать, мы лучшая пожарная бригада на всем Кольском полуострове. Кто не верит, может связаться с Мурманском.

— Я верю, — криво усмехнулся Артем. — Хотя проще было бы уничтожить какую-нибудь из бригад, и дело с концом. Вертолет вам был нужен всего на час.

— Я не люблю проваливать операции только из-за того, что спешу и ленюсь продумать лучший путь. Лучший путь, мой друг, не всегда бывает самым коротким. И уж наверняка не бывает самым кровавым. Но ты еще молод…

— Не так молод, как кажусь, — ответил Артем. И Ко поверила ему. Этот человек носил маску убитого, а что за лицо скрывалось под ней — одному дьяволу известно.

Не прерывая беседы, капитан Брасс разогнал вертолет, кинув его между двух гор, очевидно, в надежде обмануть следящие устройства комиссара Милодара. Впереди серым одеялом раскинулось море. — Белое море? — спросила Ко. — Нет. Баренцево, — ответил Брасс. Вертолет уверенно шел над самыми волнами, низкими и пологими. Впереди показался серый рыболовный бот.

Можно было различить надпись на борту: «Амур». Ко так и не догадалась, назвали ли так корабль в честь бога любви или реки на Дальнем Востоке. Спрашивать было некого, палуба бота была пуста.

Веревочная лестница развернулась и упала на корму судна.

— Быстро! — приказал капитан Брасс. — Сейчас нас легко засечь.

Пожарники один за другим — Ко насчитала пятерых — предпочли обойтись без лестницы. Они ловко прыгали прямо на палубу с пятиметровой высоты. Последним в люке показался капитан Брасс.

— Посторонись! — крикнул он и оказался среди своих товарищей. Пожарный вертолет пошел в сторону, кренясь и теряя высоту. Еще несколько секунд — и он врезался в волны, подняв высокий фонтан брызг.

— Черт побери! — воскликнул капитан Брасс. — Быстро, пока они не засекли фонтан! И он первым побежал к двери, открытой в надстройке. Артем подтолкнул Ко.

Она обернулась и поняла причину спешки: на фоне серых облаков образовалась черная точка. К боту спешил флаер.

Грохотали сапоги — один за другим пожарники спускались по трапу в машинное отделение старомодного бота.

— Неужели ты думаешь, что они нас не найдут? Они, наверное, видели, как упал в воду вертолет, — спросила Ко.

— Все было рассчитано, мисс, — откликнулся капитан Брасс, — сейчас они кинутся вытаскивать из воды пожарный вертолет и спасать пожарников. — И никого там не найдут. — Еще одна неразгаданная тайна истории. Лжепожарники захохотали.

Механик бота встретил их в трюме корабля, перед раскрытым стальным люком. — Все в порядке? — спросил капитан Брасс. — Так точно.

— Останетесь на борту. Как и уговорено, дайте себя спасти и расскажите, как ваш бот затонул по неизвестной причине.

— Слушаюсь, — ответил человек из трюма. Он был очень бледен и худ. Руки его чуть заметно тряслись.

— Перестаньте дрожать, — прикрикнул на него Брасс. — Я не могу заменить вас моим человеком — у вас настоящие документы. Недаром вы прожили двадцать лет в Мурманске.

— Слушаюсь, — повторил убитым голосом человек. — Я бы его утопил, — предложил Артем, не обращая внимания на присутствие механика. — Как только комиссар Милодар на него немного нажмет, он тут же расколется.

— Мы уже будем далеко, — ответил гуманный Брасс. — А ну, открывайте люк!

С помощью пожарников худой человек отвинтил люк — впереди открылось темное пространство. — Тише, — сказал Брасс.

Все замолчали. И стало слышно, как на пустую палубу бота опускается флаер. Еще секунда — раздался удар — кто-то спрыгнул на палубу.

— Вперед! — сказал Брасс. — А ты, механик, открывай кингстоны. Тот послушно метнулся назад.

Ко шла в середине — позади Артем, он подталкивал ее в спину.

Ко услышала, как зашумела, заурчала вода, врываясь в трюм.

— Он не утонет? — спросила Ко. — Должен уцелеть. — В голосе Артема прозвучала безжалостная усмешка. Он не жалел своего сообщника. Он никого не жалел.

Когда последний — капитан Брасс — миновал люк, он тут же закрыл его и с помощью одного из своих людей мгновенно завинтил.

— Лодка готова к погружению! — неожиданно раздался над головой незнакомый голос. Брасс подхватил висевший на стене микрофон.

— Начать погружение! Чем скорее мы уйдем от этого бота, тем больше шансов, что нас не смогут засечь.

Подводная лодка, которая, оказывается, была присоединена к днищу рыболовецкого бота, бесшумно пошла ко дну. Ко представила себе, как пытается выбраться из кипящей воды механик, которого оставили в трюме бота.

— Девушка, — приказал капитан Брасс, — следуйте за мной.

Глаза еще не привыкли к полутьме— Ко пошла на голос капитана, дотрагиваясь до стены. Стена чуть дрожала — ей передавалась вибрация двигателя. Видно, подводную лодку раздобыли в каком-то музее.

Ко вошла в маленькую кают-компанию лодки — там умещались диван, стол, на стене висела репродукция с картины «Иван Грозный убивает своего сына», принадлежавшей кисти художника Репина.

— Садитесь здесь и ждите, когда все благополучно кончится, мисс, — вежливо предложил капитан. И так как Ко вдруг почувствовала, что смертельно устала, она с благодарностью подчинилась приказанию капитана Брасса. Подводная лодка, урча двигателями, мчалась вперед, куда-то к Шпицбергену. В ней было тепло и царили запахи железа и масла.

Подогнув под себя ноги. Ко прилегла на диван. И тут же задремала.

Во сне Ко привиделась собственная свадьба. Она была в белом платье, жених шел рядом, и она знала, что это — ее жених, хотя никогда раньше не видела этого человека. Ее не столько беспокоил этот странный факт, как то, что подвенечное платье сшито неудачно, вот-вот пойдет по шву, и тогда все увидят, что у Ко кривые волосатые ноги, чего раньше у нее не было. Значит, ей без ее согласия подсунули чужое тело, к тому же некрасивое.

Священнослужитель, перед которым они остановились, был одет в белое, за плечами у него поднимались большие черно-белые крылья, как у сороки. Он спросил Ко, согласна ли она выйти замуж за это чудовище. Ко поглядела на жениха — а и на самом деле увидела чудовище.

— Нет, — сказала она.

— А он согласен, — ответил священнослужитель и замахал крыльями, поднимая страшный, ветер. — Я согласен! — прорычало чудовище. — А знаешь ли ты, что он с тобой сделает, как только вы окажетесь вдвоем? — спросил священнослужитель.

— Нет, не знаю, — сказала Ко. — Я болела свинкой, когда мы это проходили.

— Он тебя съест! — сообщил священнослужитель и захохотал.

Тогда чудовище схватило Ко в объятия и принялось сдавливать. Ко сопротивлялась и кричала.

Так, крича, и проснулась. Она была уже не в подводной лодке, а в каюте космического корабля. Ей никто не говорил, что это именно так. Наверное, в раннем детстве ей уже приходилось летать на космическом корабле.