Аномальщики. Трилогия(СИ)

От кого приходили сообщения об обнаруженных минах? От остальных членов антидиверсионной группы, естественно. Они, разбившись на пары (русский плюс бербер), регулярно и целенаправленно патрулировали окрестности по маршрутам, составленным майором российского ГРУ Алёной Мальгиной. Иногда парные патрули справлялись с поставленными задачами за сутки. Иногда - за трое-четверо.

- Не завидую я ребятишкам, - в очередной раз мешая колоду карт, жалостливо вздыхал Горыныч. - Местная пустыня - не самое лучшее место на нашей прекрасной планете. Днём температура окружающего воздуха вплотную поднимается до плюс пятидесяти градусов по Цельсию. А ночью, уже непосредственно перед рассветом, держится на уровне восьми-девяти. Те ещё контрасты-перепады. Я уже молчу о песчаных бурях, налетающих внезапно, и об ядовитых змеях, водящихся в тутошних барханах в неимоверных количествах...

В тот раз сообщение пришло от пары Никон - Зидан, мол: - "На тропе заметили гранатную растяжку. А ещё в полукилометре севернее наткнулись на свежее кострище, в котором обнаружили недогоревшие щепки от ящика из-под боеприпасов. Возможна установка противопехотных мин..."

Делать нечего. Загрузились в видавший виды "Ирокез" и, прихватив с собой - в качестве огневого прикрытия - четверых поляков, вооружённых до самых коренных зубов, вылетели.

Вылетели, а уже через восемь-десять минут попали в песчаную бурю, налетевшую не пойми и откуда. Не иначе Горыныч, зараза болтливая, сглазил.

Старенький вертолётный двигатель забарахлил почти сразу же. Сели в жёстком режиме - сплошные ушибы, вывихи и переломы. Взбесившийся ветер дул и дул. Вокруг - из-за плотной песчано-глинистой взвеси - было бесконечно серо и тоскливо. Наружу не выйти. Навалилась убийственная жара. Потом закончилась вода...

Только через девять суток подошли вездеходы со спасательной командой. К тому моменту в живых остались только Горюнов и Подопригора - и пилоты "Ирокеза", и поляки умерли от жары и жажды. Почему Сергей и Горыныч избежали этой страшной участи? Трудно ответить на данный вопрос однозначно. Скорее всего, сказалась русская природная закваска. Что же ещё?

Всех пострадавших от песчаной бури - и трупы, и выживших - в срочном порядке отправили в город Алжир, одноимённую столицу алжирского государства. Покойников определили в холодильник морга, Горюнова, получившего при жёсткой посадке вертолёта двойной перелом левой голени, отправили на излечение в Россию, а Подопригору, отделавшегося только серьёзными ушибами и общим обезвоживанием организма, направили в местный армейский госпиталь.

Алёна? Связаться с ней было невозможно - "ооновский" международный корпус имел статус суперсекретного, поэтому даже у офицеров мобильные телефоны - на время служебной командировки - были изъяты.

Только через три недели (после прибытия в алжирскую столицу), Сергей вернулся в лагерь корпуса, где его ждала невероятная и оглушительная новость, мол: - "Майор Алёна Мальгина вышла замуж, уволилась из славных Рядов и отбыла - совместно с новоявленным супругом, австрийским офицером Отто Пушенигом - в неизвестном направлении...". Вот, и всё - ни слезливого покаянного письма, ни коротенькой извинительной записки. Ничего.

"Видимо, ей было очень стыдно", - решил Сергей. - "Даже пару слов не посмела написать. Решила уйти их моей жизни тихо, практически по-английски. Значит, так тому и быть...".

В положенное время командировка закончилась, он вернулся на Родину и вышел в запас. Почему? Всё просто: надломилось в Душе что-то важное, не хотелось - ни за какие коврижки и разлапистые ордена - возвращаться на военную службу. Может, из-за неожиданного предательства Алёны. Может, из-за девяти страшных суток, проведённых в песчаном знойном плену - среди разлагающихся трупов. А, скорее всего, одно наложилось на другое. То бишь, произошёл-случился хвалёный синергетический эффект...

Большой и шумный город раздражал до безумия. Его жители постоянно суетились и, усердно расталкивая друг друга плечами, куда-то спешили. Водка пилась без радости. Хотелось тишины и покоя. Подумал Сергей, подумал, взвесил все "за" и все "против", да и устроился на работу - начальником метеостанции, расположенной в глухом уголке Республики Коми, рядом с посёлком Мутный Материк.

Нравилось ему там? В общем, да. Спокойная жизнь, тихая и размеренная. Красивейшая северная природа. Тишина. Покой. Безлюдье. Отсутствие длинноногих ветреных красоток.... Стало скучно? Ерунда. Всегда можно, предварительно договорившись с заместителем, отправиться в тайгу. Встряхнуться, развеяться, порыбачить, поохотиться. Просто так - без конкретной цели - побродить по лесу. Стишки - для пущего душевного спокойствия - посочинять, например:

Кто-то бродит по ступеням.

Тусклая заря.

Ветер ходко бьётся в двери.

Пелена дождя.

А рассвет всё не приходит.

На исходе сил.

За окошком только поле,

Дождик моросит.

Осень бьёт неумолимо,

Жёлтый лист в глаза.

На окошке стынет мило

Дождика слеза.

Вот, и всё.

Пропели двери.

И назад - нельзя...

Кто там бродит по ступеням?

В пелене дождя...

Бродил Подопригора по дикой северной тайге, бродил, да и набрёл на Мутный Лес. Интересное и занятное местечко, заслуживающее пристального внимания. Только, вот, старуха-шаманка, не разделявшая этого мнения, прогнала. Даже обидно.

И тогда Сергей позвонил в Питер, Ивану Павловичу Лазаренко, заслуженному учёному, доктору технических наук и - по совместительству - Председателю студенческого исследовательского клуба с уфологическим уклоном.

Палыч прибыл в Мутный Материк уже через полторы недели. С ним вместе приехали: рыжеволосый здоровяк с бесшабашными зелёными глазами, невысокая приземистая и очень хозяйственная девушка, чем-то напоминавшая птичку-синичку, белобрысые близнецы - брат и сестра, а также...

- Алёна? - непроизвольно выдохнул при встрече Подопригора. - Ты?

- Меня зовут - "Лиза", - засмущалась черноволосая красавица. - Извините.

- Это вы простите меня. Перепутал. Просто, вы очень похожи на одну мою старинную знакомую.... У вас нет старшей сестры по имени - "Алёна"?

- Алёна? Нет.

- А фамилия - "Мальгина"? Она вам ни о чём не говорит?

- Ни о чём. Я, кстати, "Иванова"...

Он чувствовал, что симпатичная черноволосая барышня положила на него глаз. Да и она нравилась ему. Вот, только...

- В одну реку невозможно войти дважды, - шептал по ночам Сергей. - Зачем обманывать и себя, и её? Да, я смотрю на Лизу, говорю с Лизой, улыбаюсь Лизе. Но думаю-то об Алёне.... И, вообще, не вызывают больше красивые девушки у меня доверия. Никакого. Ни малейшего. Волей не волей, ждёшь предательского удара в спину - кинжалом, под пятое ребро, прямо в сердце. Обжёгшись на молоке - дуешь на воду.... Вот, Птичке, например, я доверяю безоговорочно. А Лизе? Не знаю, честное слово. Не знаю...

Глава восьмая

Мохнатый страж

А носилки, изготовленные Женькой и Назаровым, не пригодились. Путники успели только помыть грязную посуду, предварительно переложив остатки гречневой каши и три блинчика в пластиковый контейнер и наполнив чаем двухлитровую, пластиковую же бутылку, как из палатки выбрался начальник метеостанции - лохматый и бледный, но бодрый и подвижный.

- Выздоровел, - определила навскидку наблюдательная Валентина. - Жёлтая мутность пропала из глаз.

- И шрам на физиономии стал обычным, - поддержал сестру Женька. - Болезненная опухлость исчезла. И кроваво-алого контура больше не наблюдается.