Испытание на прочность (СИ)

Он дождался, когда экипаж челнока поравняется с ним, и, после обмена приветствиями, галантно пропустил вперед Хелен Кайт и её спутников в командный отсек станции.

Вахтенный офицер Иви Лакатош отдав честь командиру и прибывшим, продолжила свою работу, а командир на правах хозяина обратился к Кайт.

— Судя по полученным из комитета инструкциям, вы направлены на станцию со специальной миссией. Однако никаких подробностей я не получил.

— Я в курсе. Вот документы, — и она передала запечатанный файл с документацией. — Здесь письменные инструкции и видеозапись.

— Я могу ознакомиться с его содержимым?

— Нет, нет. Лучше у себя в каюте. Часть информации носит строго секретный характер, доступ к которой имеете только вы, я, и упомянутые в документе лица.

Командир попытался улыбнуться, но скорее это выглядело как саркастическая усмешка, словно он хотел сказать, — Так-так, опять играем в секретность. Видимо именно так цепкий взгляд Кайт оценил выражение лица капитана. Поэтому ледяным тоном она произнесла:

— Полагаю, часа вам хватит для ознакомления с документами, а я тем временем просила бы разрешения посмотреть место моей будущей работы и личные каюты для меня и прибывших со мной сотрудников. Заодно, не мешало бы привести себя в порядок. Как-никак, почти сутки лета до станции.

— Разумеется. Я дам указание старшему помощнику, чтобы он проводил вас посмотреть новый биологический отсек и показал личные каюты. Они расположены в одном модуле, который недавно построили. Полагаю, вам там понравится.

— Надеюсь, тем более что я принимала участие в его проектировании.

— Как конструктор? — и снова невольно в словах командира прозвучала ирония.

— Нет, как пользователь…. - она хотела что-то добавить, но внезапно воздержалась.

— В таком случае, до встречи через час, — сухо ответил Туманский, понимая, что радушного хозяина из него не получилось, а это ничего хорошего не сулило.

Хорошее настроение мгновенно улетучилось, и, перепоручив Кайт и её спутников Качмареку, который незадолго до этого появился в командном отсеке, командир отправился обратно в свою каюту.

Захлопнув за собой дверь, Владимир швырнул пакет на стол и, достав с полки фарфорового зайца, посмотрел на результат своей работы. Кончик морковки выглядел замечательно. Поставив статуэтку на место, он уселся в кресло, вскрыл пакет и стал внимательно знакомиться с документами.

Из прочитанного стало ясно, что, по согласованию с Международным комитетом по развитию дальнего и ближнего космоса, американская сторона в рамках исследования искусственного интеллекта получила право на проведение на борту станции «Хронопус» серии испытаний опытного образца. Данное сообщение еще больше испортило настроение Владимира. Он был в курсе проблемы, связанной с изучением данного вопроса на Земле.

В свое время, когда развитие искусственного интеллекта стало продвигаться достаточно быстрыми темпами, а позитронный мозг, о котором в свое время писали фантасты, стал близкой реальностью, многие государства посчитали, что это может быть использовано как на благо человечеству, так и во зло, в связи с чем был наложен запрет на создание и испытание опытных образцов. Пресса всего мира писала о том, что государственными мужами руководит желание перестраховаться, подобно тому, как совсем недавно запрещали даже думать о клонировании человеческих органов, а бедная овечка Долли была символом глумления над природой.

Более пяти лет страны одна за другой лишали ученых возможности проводить эксперименты над искусственным интеллектом, и в конечном итоге был установлен Международный запрет. Насколько это было правильно и оправдано, судить трудно, однако, дискуссии, интервью с учеными и статьи на эту тему с течением времени сошли на нет, и страсти утихли. Но в 2037 году американцы неожиданно вновь подняли вопрос, и нашли лазейку, которая подразумевала запрет проведения экспериментов только на Земле. Тогда-то они и заговорили о возможности испытаний в космосе. К этому времени «Хронопус» два года как находился в эксплуатации, и американская сторона сумела получить разрешение на проведение испытаний искусственного интеллекта на станции. Учитывая, что ничего конкретного о разработках, которые велись в США, не было известно, все посчитали, что это дело отдаленного будущего, в чем собственно и уверяли американцы. Комитет пошел навстречу и дал разрешение. Время начало свой неукротимый бег, и проблема снова на какое-то время выпала из поля зрения. Однако, по прошествии трех лет, создание и испытание позитронного мозга стало реальностью. И для того, чтобы вновь не будоражить общественность, проекту был присвоен статус особой секретности, а круг посвященных в предстоящие испытания строго ограничен и включал капитана станции, его первого помощника Качмарека, и, разумеется, всех прибывших на станцию сотрудников во главе с Хелен Кайт.

В полученной Туманским инструкции в общих чертах излагалось, что командиру «Хронопуса» поручается оказывать Хелен Кайт и её сотрудникам всяческую помощь в проведении экспериментов, и одновременно обеспечить полную секретность испытаний.

Последняя фраза окончательно вывела командира из себя. Получалось, что, с одной стороны, он должен во всем идти навстречу Кайт и помогать, а с другой, на любые вопросы персонала станции в лучшем случае отнекиваться, а по существу — врать.

Поставив кристалл памяти, который прилагался к документам, Туманский ввел пароль личного доступа, после чего появилось голографическое изображение. Как он и предполагал, это была запись личного послания Сиранука Синха, главы Международного комитета. В нем он пытался в дипломатичной форме донести мысль, что надо постараться помочь американской миссии в проведении экспериментов, по возможности сделать все, чтобы о них знало как можно меньшее количество людей на станции, чтобы информация никоим образом не просочилась в прессу, и бла-бла-бла, все в том же духе.

Больше всего командира взбесило то, что всё сказанное ровным счетом не говорило ничего о том, что представляют собой эксперименты, какие сроки определены для их проведения, какую конкретно помощь он должен оказать Кайт.

— Интересно, что именно я должен делать, если во всем этом словоблудии ни слова конкретики про сам эксперимент? — гневно произнес Владимир, после чего сложил все документы, включая кристалл, обратно в папку и убрал в сейф, который был вмонтирован в стену возле стола.

— Полный идиотизм, — подытожил он свои умозаключения, и, взглянув на часы, дабы успокоиться снова занялся фарфоровым зайцем.

Глава 2

— Точность — вежливость королей, — любил повторять Туманский всякий раз, когда кто-то опаздывал и начинал оправдываться. Сам он придерживался принципа: лучше прийти на пять минут раньше, чем на пять минут позже. Поэтому, взглянув на часы, он отправился в командный отсек. Подходя к двери, он решил, что будет гораздо лучше, если наметившиеся разногласия и взаимная неприязнь, которая неизвестно отчего возникли к Кайт, будут исчерпаны, и с привычной для себя улыбкой, перешагнул порог отсека.

Кайт была одна, видимо её спутники были заняты обустройством на станции, или она просто хотела закончить все формальности, связанные с выполнением миссии.

— Надеюсь, вы успели ознакомиться с материалами, которые я вам передала?

— Безусловно. Скажу откровенно, я так и не понял, в чем заключается программа ваших исследований, и чем я могу вам помочь в их проведении? — он старался говорить как можно спокойнее. Уловив его интонацию, Кайт также смягчила тон разговора.

— Вы не возражаете, если мы с вами немного пройдемся по станции? Я здесь первый раз, заодно и поговорим.

— Что за вопрос, я к вашим услугам, — и распахнув дверь, он как всегда пропустил даму вперед и затем вышел вслед за ней в коридор.

— Насколько мне известно, станция все еще достраивается?

— Что поделать, перманентная составляющая, которая вряд ли когда-нибудь закончится. В отличие от первых космических станций, которые работали в разные годы на орбите Земли, «Хронопус» создавался по иному принципу. Он строился непосредственно на орбите Луны, и все же его объема явно не хватает для того, чтобы полноценно вести исследовательские и промышленные работы. К тому же, строительство лунного поселения и начало освоения Луны существенно увеличило грузопоток с Земли на Луну и обратно, а мы — перевалочный пункт. Люди, оборудование, материалы, а теперь еще и сырье почти каждые два-три дня транспортируют с Луны на Землю и обратно. Поэтому станция постоянно расширяется. Впрочем, вы и сами об этом наверняка хорошо информированы.