Испытание на прочность (СИ)

— Я не стал подробно расспрашивать, что и как, Кайт лишь упомянула, что это совершенно новая система позитронного мозга. Обучение начинается с нуля. Так что они сейчас на начальном этапе. Представляешь, я вхожу, а она сидит вся увешанная датчиками и ревет, как обычный ребенок. А один из сотрудников трясет перед ней, знаешь чем?

— Погремушкой.

— Как ты догадался? — удивленно спросил Туманский.

— Ты же сам сказал, новая система, все начинается с нуля, и ревет как ребенок. А как можно успокоить ребенка? Либо дать соску, либо потрясти перед ним игрушкой.

— Да, действительно.

— Вот что значит, не иметь своих детей. А пора бы. Слушай, а ты не выяснил, Кайт замужем, вроде бы кольца на руке я не видел?

— Ты это брось. И вообще, она не в моем вкусе.

— И зря. Дамочка как раз в твоем вкусе.

— Ошибаешься.

— Я! Никогда. Умная, упрямая, серьезная, деловая, и очччень даже симпатичная, — Качмарек слегка толкнул командира в бок и добавил, — Слушай, я, наверное, дедом стану, а ты все бобылем ходить будешь.

— Видно такие, как твоя Бася мне не попадались, и потом….

— Да, моя Баська одна на всем свете. Но ведь если поискать, и ты найдешь.

— Дорогой мой, я уже пятый год на станции, где искать?

— Как где? В отпуске, и потом, у нас полно сотрудниц. Возьми, к примеру, Хелен.

— Какую Хелен?

— Кайт.

— Слушай, что ты все заладил, Кайт, да Кайт. Может у меня на неё аллергия.

— Да ладно тебе. Сами создали проблему, сами из неё и выпутываться будут. И вообще, посмотрим, что из этого получится.

— Да, печенкой чувствую, что впереди нас ждут трудные дни.

— Это верно, а, учитывая такую секретность, — и Качмарек искоса взглянул на вахтенного офицера, — вопросов будет тьма.

— Надо будет в ближайшее время обсудить эту проблему с Кайт. Раз они хотят секретности, то пусть и решают вопрос, что и как говорить экипажу и сотрудникам станции, если у них появятся к нам вопросы.

— А они наверняка появятся.

— И в самое ближайшее время.

— Нет, чтобы эти эксперименты провести, когда командиром станции был их представитель.

— Ха, чего захотел. Может, они специально этого ждали.

— Не думаю.

— Как знать. Ты же знаешь, они вечно любят сваливать все проблемы на других. Вот и в этом случае, наверняка часть задач, они спихнут на тебя.

Туманский вздохнул.

— На станции все в порядке?

— Все идет по расписанию. Через четыре часа ждем грузовой модуль с Луны. Потом стыковка с разгонным блоком и отправка на Землю. Спустя пять часов прием грузового корабля с Земли с ремонтниками.

— На двадцатый сектор?

— Да. Улетающая на Землю бригада уже готова к отправке. Пересменка на очередные три месяца.

— Что с аварией в семнадцатом?

— Работы снаружи закончены, внутри продолжаются. Я дал команду тщательно проверить всю проводку.

— Правильно. А трубопровод заменили?

— Да, все исправили и проверили.

— Отчет для комитета я подготовил. Надо приложить все расчеты.

— Заканчиваем.

— Хорошо, если что, я буду у себя.

В эту ночь Туманский спал тревожно. Несколько раз просыпался, а под утро ему приснился совершенно дурацкий сон. Будто он и Зоя летят на челноке к станции, и он никак не может понять, ведь она погибла, но почему-то они вместе. Как это часто бывает во сне, она смеётся, улыбается, что-то ему с интересом рассказывает, а он слушает, и не может вымолвить ни слова.

Проснувшись, взглянул на небольшой монитор, который висел на стене возле кровати. Биологические показатели были не в самом лучшем состоянии. Температура подскочила на два десятых градуса, давление упало до ста пяти, да и пульс восемьдесят семь, был несколько высоковат.

Умывшись, и сбросив остатки сна, он достал термос и заварил крепкий кофе. Одевшись, вышел в коридор, где встретил Басю, жену Качмарека. Их каюты были расположены в одном секторе, только в противоположных концах. Он поприветствовал её. В свои сорок она выглядела максимум на тридцать пять. Рослая, стройная, с короткой стрижкой рыжих волос.

Обменявшись парой фраз, он направился в командирский сектор.

На вахте был Йоко Сумито. Недавно прибывший офицер, родом из Японии, был молод, но сумел за короткое время зарекомендовать себя с самой положительной стороны. Отдав честь командиру, он сразу же начал докладывать обстановку на станции. В завершении, неожиданно произнес:

— Можно вопрос?

— Слушаю.

— Я просмотрел данные за два дня, и у меня возник вопрос, связанный с американской миссией на станцию.

— Так, — подумал командир, — а вот и первая ласточка, о которой мы говорили с Качмареком. Интересно, что он там такое разглядел?

— И в чем проблема?

Йоко включил воспроизведение записи двухдневной давности, когда американцы проходят через шлюз на станцию.

— Видите, данные говорят, что на станцию прибыло на челноке восемь человек. Эта же цифра постоянно фигурирует на персональном мониторе экипажа. Однако, вчера, неожиданно показатель сменился, и появился девятый член экипажа. Вот, видите на экране его биометрические показатели. Странно то, что когда я это обнаружил, он вдруг возник из ниоткуда непосредственно в медико-биологическом отсеке, где они располагаются. Вам это о чем-то говорит?

Вопрос был столь прямой, что Туманский смутился, так как совершенно не был готов к ответу. В этот момент, он пожалел, что не поговорил об этом с Кайт, когда был у неё в лаборатории. Главное, что ему даже в голову не пришло, что они подключат биоробота к общей системе наблюдения за жизнедеятельностью всего экипажа станции.

— И для чего это им понадобилось? — подумал он, — Могли бы предупредить и сообщить, как быть в этом случае.

— Возможно, один из членов экипажа оставался на челноке, пока шла выгрузка оборудования. В конце концов, зайцы на станцию вряд ли просочатся, — командир улыбнулся, но, судя по выражению лица Йоко, тот либо не оценил шутку, либо вообще не врубился в её суть, поэтому добавил:

— Я уточню у них. Продолжайте работать.

— Слушаюсь.

Туманский связался с Кайт.

— Как у вас дела?

— Все нормально.

— Замечательно. Есть необходимость встретиться.

— Всегда рада вашему появлению в лаборатории.

— Спасибо. В течение часа загляну.

Спустя сорок минут, Туманский открывал дверь лаборатории. За сутки, картина несколько изменилась. Теперь Луни была одета в обычный комбинезон, в котором ходят на станции многие астронавты. И хотя внешне, она по-прежнему напоминала ребенка, прогресс был явно на лицо. Несколько глуповатая улыбка на лице, но во взгляде любознательность и понимание того, что она о чем-то соображает. Она сидела за столом, и один из сотрудников помогал ей держать ложку и есть из тарелки кашу.

Кайт подошла к командиру и, скосив взгляд, в сторону Луни, произнесла.

— Как вам? Прогресс на лицо?

— Слушайте, а вы меня не разыгрываете?

— В каком смысле?

— В плане того, что она робот?

— Ах, в этом. Нет, она действительно робот.

— Тогда зачем она ест кашу? — удивленно спросил Туманский, продолжая неотрывно смотреть, как Луни неловко орудует ложкой, то и дело пронося её мимо рта, и при этом по-детски улыбается.

— Мы хотим, чтобы она была полностью похожа на человека. Это одна из задач эксперимента. Иначе ей будет сложно адаптироваться в коллективе.

— Людей!

— Разумеется. А для чего нужны роботы? Чтобы помогать людям. А сколько бывает экстремальных случаев, когда спасая одних, погибают другие. А робот сможет это сделать быстрее, без тех эмоций, которые порой мешают в работе.

— Поэтому вы включили Луни в систему жизнеобеспечения экипажа?

— Да, а что?

— Надо было предупредить меня. Вахтенный офицер с утра уже задал мне вопрос, что на станции появился чужой. И что я должен был ему ответить? Что девятый член экипажа спрятался в контейнере с оборудованием и решил зайцем прилететь на станцию, чтобы не платить пошлину на таможне?