Искатель. 2011. Выпуск № 12

Наевшись, они убрали остатки в полиэтиленовый пакет, а потом в рюкзак, и отнесли в хижину. А сами пошли бродить по острову. Они шли по отмели от пляжного мыса к скале. На это ушло не больше десяти минут. Под лесом пляж кончился, превратившись в груды камней и гальки. Под скалой берега вообще не было. Скала уходила в воду почти отвесно. Дно здесь тоже было глубоко.

Дойдя до края, они стали подниматься по крутому берегу вверх, цепляясь за острую, вроде осоки, траву. Взобрались к подножию скалы и прислонились к ее ноздреватой теплой стене спинами. Они блаженствовали.

— Кажется, поднимается ветер, — констатировал Рон.

— И правда стало прохладнее, — откликнулась Анна.

Рон посмотрел на небо. Там на северной стороне белели груды кучевых облаков. Он сказал, показывая на них:

— Бриг опасался чего-то. Эти облака движутся на нас.

— Чепуха, — отмахнулась Анна. — Полезли наверх.

Он нехотя согласился, то и дело поглядывая на облака. Подъем был несложен, хотя и крут. Множество трещин и выступов облегчали восхождение. И вот они влезли на вершину, где можно было разместиться двум-трем человекам. Отсюда открывался восхитительный вид на остров, на берег и на море. Действительно, остров очертаниями напоминал лист. Видна крыша хижины, пляж, кривые ветки и стволы деревьев. Легкие волны накатывают на песок и с шипением возвращаются назад. Чайки падают в воду и выдергивают из нее рыбешку. Тихо и ветрено. Солнце находилось в самом зените. Пахло водорослями и солью.

Спускались они по более пологому склону прямо к хижине. На середине склона оказалась самая настоящая и вместительная пещера. Они влезли в нее на корточках и уселись, почти упираясь головами в свод пещеры.

— Здорово! — восхитились Анна. — Здесь можно прятаться от дождя.

— Лучше бы не дошло до этого, — заметил Рон.

Погода портилась. Ветер еще усилился. Солнце уже задергивалось тонкой пеленой. Они поспешили вниз. В хижине было тихо. Ветер сюда не проникал. Выдержат ли стены, если вдруг разразится шторм? Они оделись.

— Я поднимусь посмотрю, не плывет ли Бриг. По-моему, самая пора.

Однако между островом и берегом не было видно ни одного паруса, ни одной лодки. Никто не спешил снимать путешественников с острова «робинзонов».

Ветер между тем все усиливался. Море рассерженно шевелилось и накатывало на пляж тяжелые валы, с неохотой сползающие обратно в свои пучины. На гребнях волн уже появились небольшие барашки. Небо затянулось серой пеленой, и солнце только угадывалось по более светлому прогалу. Рон услышал голос Анны. Она кричала ему снизу:

— Что там, Рон?

Он крикнул в ответ:

— Брига не видно!

Он поспешил вниз. Едва он закрыл за собой дверь, как грянул ливень. Мир за окном исчез за сплошной водной завесой. Они сели на скамью, прижавшись друг к другу. Рон счел нужным прояснить обстановку:

— В такую погоду никто не рискнет плыть к острову. Или он опоздал, или что-то помешало вовремя отправиться к нам. Придется пережидать здесь. Но сколько?

Анна еще не прониклась серьезностью ситуации.

— Мне не страшно. Ты рядом, сильный и смелый. А для меня это только приключение. Самое настоящее. Интересно, долго оно будет длиться? Доберется ли Бриг к нам до ночи? Не правда ли, как романтично — нас надо спасать?

По крыше загрохотало что-то тяжелое. Рон приник к окну. Но падали не камни. Какие-то круглые, белые комки размером с куриное яйцо. Град? Но почему комки не отскакивают от земли при падении, а шлепаются, как тесто? Особенно много их было на пляже. Он весь покрылся белым налетом.

— Неужели это град? — спросила Анна, подходя к нему.

— Это яйца, — прошептал Рон.

— Ты о чем? — не поняла Анна.

— Это не град. Похоже, но не град. Я сейчас…

Он вышел наружу и вскоре вернулся, неся в руках нечто белое и глянцевитое, похожее на птичье яйцо. Рон положил его на крышку стола.

— Попробовать разбить?

— Может, не трогать его? — поежилась Анна. Яйцо было неприятно ей. От него шла неведомая пока угроза.

Но Рон вытащил из рюкзака нож и ударил по яйцу. Раздался хлопок, как будто из бутылки вылетела пробка. В яйце оказалось нечто живое: длинное, хвостатое, с множеством ног и круглой головкой на тонкой шее. Оно было белое, скользкое, противное. Оно шевелилось и пугало зубастой пастью.

— Какая мерзкая ящерица! — крикнула Анна. — Я боюсь. Выброси ее!

Рон рассек многоножку пополам и вышвырнул наружу. Он понимал, что в сотнях яиц на острове заключены точно такие же зародыши неизвестных существ, и еще неизвестно, как скоро они начнут вылупляться. Что они будут делать тогда? Судя по зубам, это хищники. Кто же будет их добычей, если на острове водятся только мелкие крабы? Тут есть о чем подумать. Ни в каких книгах, кино, телепередачах он не встречался с данным видом. Кто они: рептилии, земноводные, насекомые? Откуда они взялись? Яйца летели с неба. Смерч может втянуть в себя разные предметы с земли, перенести их на сотни километров и сбросить вниз по мере своего успокоения. Но над островом не было смерча. Вопросы и вопросы…

Он снова вышел из хижины и тут же вернулся назад с взволнованным лицом. Глядя на него, Анна тоже испугалась. Она никогда не видела Рона таким возбужденным.

— Что там, Рон?

— Они… Они появились.

— Кто? — не поняла Анна.

— Эти многоножки. Яйца лопаются, и они выползают. Их много. Они расползаются во все стороны.

Анна сжалась и побледнела.

— Рон, я боюсь. Что же делать? Придумай что-нибудь.

— В конце концов, ты искала приключений. Вот тебе — целая охапка.

— Не груби, Рон, — примирительно попросила она. — Кто мог предположить? Ты и сам не знал.

— Ладно, помолчи, — сказал Рон. — Без твоих причитаний тошно.

Он крепко прикрыл дверь и задвинул засов до отказа.

Первая многоножка появилась на окне с той стороны стекла. Она прижалась белым брюхом к стеклу и растопырила двенадцать коротких кривых ножек. Каждая ножка кончалась тремя тонкими гибкими пальцами. Существо вертело своей головкой с зубастой пастью, словно выискивало добычу.

— Какой ужас! — крикнула Анна, пересаживаясь в угол на рюкзак, подальше от окна.

Рон промолчал. Его мучила мысль о Бриге и его яхте. Он же понимал, что в такую погоду нечего и думать отходить от берега. Настоящий шторм.

Другая многоножка проникла в хижину через какую-то щель. При движении она извивалась всем узким телом, точно змея. Ножки ее двигались так быстро, что их не было видно. Она стремительно выползла на середину хижины и замерла, поводя головкой по сторонам. Анна закричала. Рон подкрался к твари и рассек ее ножом одним ударом. Обе половинки долго еще шевелились, точно хотели соединиться.

Рон заглянул в окно. Дождь уменьшился, и стало видно, как многоножки белыми змейками вились в траве, бросались друг на друга и боролись. Они вставали на задние лапки, упирались в землю хвостами, обнимали друг друга и кусались. Рон видел, как одна такая битва закончилась пожиранием победителем своего поверженного конкурента. Они жрали все подряд: траву, кусты, сами себя. Залезали на деревья и уничтожали листья. Страшное зрелище! Рон не стал рассказывать об этом Анне.

«Град» прекратился. Дождь тоже. Но ветер еще дул, шевеля ревматические ветви, усыпанные белым тварями. А на пляже их стало меньше. Или переели друг друга? Зато на берег из моря наползало что-то странное, желеобразное, буро-желтого цвета. Вскоре весь пляж покрылся толстой пленкой своеобразного студня. Многоножки с молниеносной быстротой удирали от этой пленки. Нашелся-таки и на них охотник. Еще через полчаса вся хижина была облеплена многоножками, спасающимися от нового хищника. Некоторые неведомыми путями проникали внутрь хижины. Рон охотился на них с ножом. На полу валялось уже более десятка этих существ. Анна была почти в истерике, но Рону некогда было обращать на нее внимание. Он выломал где-то кусок доски и превратил ее в эффективное оружие. Хлоп — и от твари оставалась только расплющенная лепешка. Так он охотился около часа. Твари больше не появлялись. Рон присел отдохнуть, вытирая пот с шеи.