Космические опера (СИ)

— Короче, если твой сослуживец у тебя практически «на руках» загнется, как ты потом с этим «жить» будешь?! В общем, делай так как я говорю. И в первую очередь укажи своим скафандрам их место!

Горячая речь Белова возымела действие. Цветовая композиция на стенах камеры сменилась на более пеструю и несколько тонких лучей из стен сошлись на Элае. Раздалось шипение и манжета Элаевского шлема «отлипла» от своей «напарницы» на скафандре.

— Хорошо, умница! — отметил сговорчивость корабельного интеллекта Олег, стягивая с головы ауррийца шлем.

Как и следовало ожидать, Элай был в полной отключке. И выглядел он подобающим состоянию образом. Его бледно-прозрачная кожа больше не отсвечивала еле уловимым внутренним светом, а подернулась мутной дымкой, словно глянцевую карточку заменили выцветшим снимком. Плюс ко всему из носа ауррийца вытекли и уже успели запечься две тонкие струйки крови бледно голубого цвета, которые походили на аккуратно подстриженные «мерзавчики».

Вот он, истинный патриций, подумал практически без иронии Белов, вглядываясь в благородные черты осунувшееся лица ауррийца. Самый настоящий рыцарь «голубых кровей» — без страха, без вредных привычек и без упрека. Хотя, если посмотреть с другой стороны — простой космический трудяга-опер. А значит, несмотря на всю его идеальность, он свой. А опера своих не бросают.

Элая надо, во что бы то ни стало спасти, решил Белов и обратился к интеллекту.

— Диамэк, дружище, теперича показывай, где у вас на корабле лазарет, в смысле больничка?

И на этот раз Диамэк понял все правильно. Настенная «цветомузыка» прекратила хаотичное мерцание. Огни «выстроились» в ровные ряды и заскользили по переходу, словно указывая направление движения.

То есть, что значит «словно»?! Именно таким образом бортовой интеллект и показывал где «больничка». Олег не стал ждать дополнительного приглашения. Взвалив на плечо «напарника» он, пошатываясь под тяжестью тела, зашагал вслед за убегающими огоньками.

Через пару поворотов Диамэк любезно открыл перед Беловым нужный вход. Войдя внутрь, Олег оказался в почти такой же каюте, как и в той, в которой впервые очнулся, только здесь не было софы в античном стиле, а на её месте красовался «аквариум», заполненный розовой жидкостью. «Аквариум» по форме и наличию подходящих к нему разнокалиберных трубок напомнил Олегу «криокапсулу», в которой все ещё прохлаждался морозоустойчивый бэрэк. Данное сходство и последующее сопоставление, позволили Белову сделать предварительный вывод, что, возможно, это «джакузи» как раз и служит для оказания медицинской помощи. Однако полной уверенности у Олега не было. У него ещё оставалось сомнение в том, что они с Диамэком неправильно поняли друг друга, и бортовой интеллект по простоте своей бездушной, тупо притащил его на камбуз, например, чтобы подкрепиться. А что тут удивительного, от «железяки» всего можно ожидать.

— И что дальше? — задал вопрос Белов, продолжая держать на плече Элая, которого и положить-то здесь некуда было, ну, если только на пол. — Диамэк, я тебя спрашиваю?

Бортовой интеллект, в свою очередь, видимо, в силу своих искусственных квазимозгов поражаясь несообразительности нового «питомца» своего непосредственного начальника, стал «маяковать» тому, сужая световые круги к «аквариуму», дескать, ну что тут ещё непонятного.

Но как Диамэк ни старался, Олег никак не мог решится, несмотря на настойчивые мерцающие «подсказки». Опасался, что сделает что-то неправильно, и потом на него ещё и «мокруху» повесят. С автопилота, если что, взятки гладки.

— Короче так, Диамэк, если мы не найдем с тобой нормальный общий язык, такой чтобы понимать друг друга без ребусов, домыслов и догадок, мы так далеко не уедем, то бишь не улетим. И, самое главное, на ровном месте потеряем Элая, — многозначительно изрек Белов. — Ты пойми меня правильно. Я у вас, можно сказать в гостях, поэтому все карты в руки тебе. Пораскинь своими квазимозгами. То, что эта прозрачная «кастрюля» с киселем каким-то образом относится к лечению Элая, я уже понял. Но теперь ты мне подскажи каким? Напоить его или намазать? А может сделать этой консистенцией ему внутривенную инъекцию или клизму? А вдруг ни то, ни другое и ни третье? Вариантов много. Я не хочу рисковать. Так что давай, придумай что-нибудь, если тебе дорог Элай.

Диамэк по-видимому оценил аргумент человека и где-то в глубине своей материнской платы согласился с его словами. Согласился и решил попробовать давно позабытый способ общения.

Раздался пронзительный скрип, словно кто-то провел наканифоленным смычком по расстроенной скрипке, отчего Белов скорчился как от зубной боли. Затем звук настраиваемой «скрипки» стал более тихим и мелодичным. Акустические волны, заполнявшие медицинский кубрик, все более грубели, понижаясь в тональности, пока не сформировались в практически человеческое бормотанье.

Оказалось, что Диамэк включил давным-давно неиспользуемые за ненадобностью, звуковые средства для трансляции сообщений, которые во время его проектировки и создания шли в его базовой комплектации. С Элаем бортовой интеллект общался исключительно телепатическим способом. Этот же примитивный землянин мало того что был никаким телепатом, к тому же он был очень далек от понимания их медицины. Теперь Диамэку приходилось «опускаться» до его уровня.

Затратив ещё несколько секунд на поиск в своей памяти из миллионов загруженных языков нужного, Диамэк «прокашлялся», уменьшая мощность динамиков, и заговорил:

— Землянин Олег Белов, тебя приветствует многофункциональная система контроля и управления Диамэк.

Металлический тенорок корабля немного гнусавил, напомнив Олегу голос одного из своих сослуживцев, хронического гайморитчика капитана Свирчука, но в целом был отчетлив и понятен. И это не могло не радовать!

— Вот! Совсем другое дело! Я тоже рад тебя слышать, Диамэк! — взбодрился Белов. — Давно бы так! А то с твоими световыми эффектами я бы ещё долго голову ломал, что с ним делать, — Олег кивнул на Элая, — Так, теперь говори, что с ним делать?

— Жизненный тонус Элая менее двадцати пяти процентов. Имеется ментальные разрывы и сильные повреждения биополя, — загнусавил бортовой интеллект. — Необходимо срочно погрузить его в восстановительный раствор. Активные крейстоморфы поддержат функции физического тела. Для восстановления тонкой структуры ему необходима специализированная помощь в стационарном лубреви…

— Попрошу не так быстро, — перебил своего нового собеседника Олег, положив ауррийца на пол каюты и отстегнув у того боевую перчатку. — А то, вдруг я что-нибудь важное пропущу. Давай, сначала разберемся с одной проблемой, — добавил он, вытряхивая ауррийца из скафандра, — Вот сейчас мы положим его в аквариум, а потом проведем совещание с тобой и решим, как действовать дальше.

С этими словами Олег опять взял на руки Элая и аккуратно, чтобы не причинить вреда его крыльям, уложил последнего в ванну с целебным чудо-раствором. Тело ауррийца медленно опустилось на дно резервуара. Над поверхностью осталась только его лысая голова, поддерживаемая Беловым. Не зная, куда её пристроить, Олег обратился к послушно замолчавшему интеллекту:

— И что, мне теперь до самого госпиталя его голову так держать?

— Нет! — ответил Диамэк. — Погружай все тело целиком, вместе с головой.

— Он же захлебнется!

— Нет! — уверенно ответил «автопилот». — Ты же не захлебнулся.

Белов уловил в его тоне скрытую иронию. Дожился! Какой-то задрипанный компьютер его подкалывает!

Ах, так! Как скажешь!

Олег взял и отпустил голову Элая, которая скрылась под вязкой толщей розового «киселя».

— Об остальном я позабочусь! — произнес металлический голос, в котором все же к удивлению Олега проскользнули почти человеческие эмоции. — Спасибо за помощь, землянин.

Это было так неожиданно, что Белов, позабыв о недавнем раздражении на «комп», смутился.

— Да, ладно. У меня же перед ним должок.

Олег с затаенной тревогой взглянул на силуэт ауррийца, еле различимый в толще вязкого лечебного раствора. Мелкие пузырьки, похожие на пузырьки воздуха в джакузи, появлявшиеся в растворе словно из ниоткуда, устремлялись к телу Элая, облепляя его со всех сторон.