Космические опера (СИ)

— Таким способом Орокл исследует место происшествия, — объяснил Элай и так очевидную вещь. — С помощью своих феноменальных способностей он снимает «слепки» недавнего прошлого, которые позволят воспроизвести картину происшедшего здесь.

— Да это же самая настоящая фантастика! — прошептал Белов, пораженный услышанным. — Откуда вы надыбали его?

— Орокл улиец, представитель одной из древних рас, так называемых первородных. Возможности подобных первородных существ практически безграничны. Правда, они редко вмешиваются в дела Содружества и ещё реже попадаются на глаза. Поэтому ходят мнения, что их уже практически не осталось. Орокл один из немногих первородных, и единственный из своей расы, кто сотрудничает с нашим Бюро.

— А как у него получается «заглянуть» в прошлое?

— Хватит вопросов! Возможно, мы мешаем ему проводить исследование. Давай, немного помолчим, подождем, пока Орокл закончит работу.

— Давай подождем, — пожал плечами Белов, продолжая с интересом наблюдать за необыкновенной «размазней» в аппаратном отсеке.

Вокруг них повисла давящая вязкая тишина, которая, как вновь показалось Олегу, своими невидимыми но, тем не менее, всевидящими глазами внимательно наблюдала за ними…

Почуяв приближение долгожданных «гостей» Волуах заволновался в предвкушении скорой отправки на сытную пирушку. Его, изголодавшееся астральное тело завибрировало, задрожало своей тонкой материей в нетерпении. Протоастр сдерживался из последних сил, чтобы не метнуться к остановившемуся невдалеке от его последнего пристанища судну низших существ и не полакомиться живым биополем, хлебнуть их ароматные эмоции и мысли, затмевающие его возбужденный разум. Это было так соблазнительно, но Волуах отдавал себе отчет в том, что в сложившейся ситуации не стоило так глупо рисковать. Если он выпьет ничтожные жизни из прибывших, тогда некому будет его «подвезти» поближе к «стадам» глупых «коровок» и неизвестно когда прибудет вторая группа, да и прибудет ли вообще.

Волуах решил перетерпеть, ну, может совсем чуточку «лизнуть» каждую ауру, исключительно чтобы вспомнить давно позабытый «вкус». Сейчас эти отсталые существа ринуться к своему устройству, не подозревая, что он бдительно за ними следит.

Но что это! От корабля в сторону сломанного прибора и, соответственно в его, Волуаха, сторону, полетело одно единственное существо. Всего одно! Да, его яркая аура была мощна и насыщенна. Да, существо практически фонтанировало довольно сильными мыслями и эмоциями — но оно было одно. Одно!

Как это понимать?!

Волуах был вне себя от огорчения, нет, скорее всего, от ярости. Глупые «коровки» в кои-то веки захотели его перехитрить. Или они что-то почувствовали и решили отправить одного из своих на разведку.

Волуах терялся в догадках.

Существо с мощным биополем тем временем проникло внутрь прибора и Волуах затаился, осторожно наблюдая за прибывшим. Он понимал, что обладающий такой впечатляющей экстрасенсорикой «гость» мог почувствовать его присутствие и предупредить своих сородичей.

Протоастр следил за перемещением ауры внутри выведенного им из строя менталотрансмитерра и ему порой казалось, что существо не одно. Ещё что-то, похожее на серенькую ментальную оболочку иногда проглядывало через колоссальную для низшего существа ауру. Эта вторая аура была настолько ничтожной и невыразительной, что Волуах решил, будто это одно из хитрых устройств изобретательных существ, необходимых для ремонта их прибора, и перестал обращать на неё внимание.

Тем более, что его внимание привлек ещё более интересный экземпляр.

Когда аура первого существа достигла центра прибора, протоастр обнаружил, что в том же месте объявилось ещё одно живое существо. Как оно туда проникло без его ведома, Волуах даже не представлял. Ведь он полностью обволок менталотрансмиттер, контролируя все ходы и подходы к нему как снаружи, так и внутри. Тем более, что аура второго существа была на порядок мощнее биополя того существа, которое прибыло с корабля. На некоторое время это сбило с толку Волуаха, который лихорадочно решал, что делать с пришельцами. Раньше протоастру не доводилось сталкиваться с подобным явлением и он, конечно же, и не подозревал, что живые существа могут обладать способностями к телепортации, но его богатый жизненный опыт, накопленный миллионами лет, подсказывал, что раз существо появилось из ниоткуда, то в любой момент оно могло также в никуда и исчезнуть. А ему так не хотелось потерять такой на редкость «лакомый кусочек».

Жажда и голод, при наличии поблизости такой «вкуснятины», лишали обычно предусмотрительного протоастра благоразумия, да что там, они просто сводили его с ума. Волуах, ко всему прочему разозленный осторожностью низших существ, решал — быть или не быть, в смысле напасть или перетерпеть.

Впервые за свою долгую жизнь он боролся со своими желаниями, он боролся с самим собой.

Олег и Элай наконец-то дождались, когда Орокл провел обследование и собрался в одно целое — красное подрагивающее «желе», размерами и формой напоминающее среднестатистический человеческий мозг.

Точно, самый настоящий мозг!

Это само собой напрашивающееся сравнение повергло Белова в шок. Он живо представил себе, что возможно и у него в голове сейчас дремлет такой же вот «Орокл», который тупо управляет его легкоранимым телом как какой-нибудь подержанной «тачкой» и когда приходит время «Ч» он просто телепортируется из его черепной коробки в черепушку очередного «счастливчика». У Белова от этой мысли в голове как-то нехорошо зашумело и даже немного затошнило. Возможно, даже его и стошнило бы прямо внутри гермошлема, если бы Элай не отвлек от идиотских мыслей.

— Орокл говорит, что ничего не обнаружил, словно здесь ничего не произошло, и сюда никто не проникал. Однако он настаивает на том, что менталоприборы были намеренно выведены из строя, — перевел аурриец Белову экспертное заключение Орокла.

И только сейчас до Олега дошло, что те, еле различимые посторонние звуки, похожие на пение голубых китов, перемежающиеся тихой весенней «капелью», которые он поначалу воспринял за помехи в шлемофоне, это ничто иное как язык, на котором изъяснялся живой «мозг» Орокл.

— Он также утверждает, что чувствует присутствие ещё чего-то, какой-то неизвестной ему энергетической субстанции, но никак не может уловить её источник, — добавил Элай.

— А тебе не кажется, что уважаемый Орокл попросту некомпетентен, — шепнул Олег ауррийцу, надеясь что «мозг» не поймет его обличительную речь. — Вот и «лепит горбатого». А мы уши развесили и рады.

— Кого он лепит? — не понял жаргонного словооборота Элай.

Тем временем частота и сила «китового пения» изменились, переключив внимание ауррийца вновь на Орокла. Даже Олег сообразил, что в «звуках природы» добавились тревожные нотки.

— Орокл определенно почувствовал присутствие постороннего и сейчас он постарается «прощупать» окружающее пространство, чтобы определить, где он притаился, — сказал Элай, совершенно не догадываясь о том, что посторонний в это самое время находился вокруг них.

На вский случай аурриец несколько раз в определенной последовательности сжал пальцы левой руки в кулак, незаметно переводя мультокс в боевое положение. Может быть, Элай был не настолько сильным экстрасенсориком как Орокл, но он тоже испытывал странные чувства, словно кто-то пытался прочитать его мысли, что уже являлось недопустимым нарушением установленных правил.

Волуах понял, что глупые «коровки» каким-то немыслимым образом догадались о его присутствии и сейчас пытаются разобраться, чем именно его присутствие угрожает их безопасности. Протоастр попенял себе, что недооценил способности своих жертв и чтобы избежать малейшей утечки информации он решил заставить их замолчать навсегда. А заодно и полакомиться.

И Волуах напал на свою на удивление проницательную добычу.

Первый удар протоастр, как и следовало ожидать, направил на более сильного и, соответственно, более сытного для него противника — на Орокла. Последний же, предчувствуя опасность, своевременно закрылся от ментальной атаки напавшего врага, бросив все свои недюжинные способности на установку экрана вокруг своего биополя, во избежание разрыва ауры. Его потуги только раззадорили Волуаха, которому пришлись по нраву тщетные попытки «коровки» противостоять мощи его изголодавшегося астрала. Тем быстрее она выдохнется.