Аномальщики. Трилогия(СИ)

Назаров, недоверчиво поводя стволом карабина из стороны в сторону, остановился в паре метров от уреза речной воды и резюмировал:

- Похоже, что аномальная зона проявляет себя во всей красе. Туман, конечно, мешает рассмотреть всю картинку в целом. Но кое-что - через локальные прорехи - видно. Например, узорчатые листья гигантских кувшинок на воде, украшенные белоснежными, полуметровыми в диаметре цветками. А вон, по мелководью, важно разгуливает парочка голенастых розовых пеликанов. Нехарактерная для сурового русского севера, надо признать, флора и фауна.... Ага, рядом с кувшинками медленно всплыло толстое полутораметровое бревно - слегка зеленоватое от старости, покрытое ядовито-голубыми наростами игольчатой плесени. Ещё одно брёвнышко торжественно выплывает из тумана. Ещё...

- Разве у трухлявых брёвен бывают такие янтарно-жёлтые, откровенно-хищные глаза? - невесело усмехнулся Иван Палыч. - Маловероятно, честное слово.

- Кто же это тогда? Местные щуки, сомы и таймени, подвергшиеся активному радиоактивному облучению и от того мутировавшие?

- Нет, Рыжий. Может, к сожалению.

- Почему - к сожалению?

- Многие маститые исследователи аномальных зон привыкли всё непривычное и нетипичное объяснять естественными мутациями. Мол: - "Здесь поработала злая радиация. Или же неизвестные радиоактивные лучи космического происхождения. Вот, изнеженные представители местной флоры-фауны и подверглись серьёзной мутации. Ничего странного и необычного. Обыкновенный природный процесс, полностью объяснимый с точки зрения современного научного мировоззрения...". Удобный, универсальный и комфортный подход. Не правда ли? Но, похоже, на этот раз он не катит...

- Почему - не катит? - всерьёз забеспокоился Пашка. - С чем, собственно, мы столкнулись?

- С необъяснимым природным феноменом, выражаясь казённым официальным языком. А если по-простому, то с невероятной и откровенно-мутной хренью. Дело в том, что я знаком с этими игольчатыми тварями. Уже приходилось, знаешь ли, встречаться.

- С крокодилами?

- С серыми глухими кайманами, - тяжело вздохнув, уточнил Профессор. - Страшные и неадекватные твари. Может, они и не совсем кайманы? Внешне очень похожи на обычных, но чуть помельче и покороче, да и визуальными характеристиками, как видишь, отличаются: чешуя гораздо более светлая, с характерным зелёным отливом, а весь хребет густо оброс голубыми короткими иглами. Глухими же их прозвали за полное и отвязанное бесстрашие - не обращают они ни малейшего внимания на всякие крики, вопли, выстрелы и взрывы. Такое впечатление, что они, вообще, ничего не слышат. А может, наоборот, всё прекрасно слышат, просто бояться совсем не умеют? Отвязанные такие.... Ещё серые кайманы очень упорные - до конца будут преследовать потенциальную добычу, никогда не отступятся от своего. Говорят, что у этих злобных тварей всего два уязвимых места: выпуклое брюхо, покрытое тонкой бледной кожей, и глаза - маленькие, янтарно-радужные, недобро мерцающие, практически волчьи...

- А где и когда, Палыч, вы познакомились с этими милыми "брёвнышками"?

- Давно это было, лет за пятнадцать-семнадцать до начала скоропалительной горбачёвской Перестройки. Наша советская "Зарубежгеология" подписала тогда выгодный и долгосрочный контракт с правительством Парагвая на проведение комплексных геологоразведочных работ в одном перспективном золотоносном районе, расположенном восточнее города Каакупе. Ну, и меня - как перспективного молодого специалиста - включили в состав этой экспедиции. Рад был, как сейчас помню, несказанно. Мол, Парагвай страна мало того, что экзотическая, так ещё и насквозь капиталистическая. Очень уж хотелось посмотреть - собственными глазами - как оно там у них, у загнивающих и поганых буржуинов....

- И как, собственно, оно? - всерьёз заинтересовался Назаров. - Понравилось?

- Сейчас расскажу, не торопи.... Рейс был долгим и нудным: Москва - Берлин - Гавана - Асунсьон. Затянулся, с учётом пребывания на промежуточных аэродромах, чуть ли не на двое суток. Устали, умаялись, замудохались, пропотели насквозь. Наконец-таки, самолёт успешно приземлился в неказистом аэропорту города Асунсьона, столицы вожделенного Парагвая. Вернее, на очень кочковатом травянистом поле, по которому преспокойно и нагло разгуливало приличное стадо бело-пёстрых коз и коров.... Выбрался я по трапу на бетонную дорожку, покрытую густой сетью узких трещин, огляделся, принюхался. Б-р-р-р! Ощущения были, прямо скажем, несколько странноватыми и откровенно-негативными. Остро и однозначно пахло провинциальным российским Урюпинском.... Тебе, Рыжий, не доводилось посещать Урюпинска? Напрасно, честное профессорское. Познавательное и весьма полезное мероприятие. Как сейчас помню: пять крутых холмов, на четырёх из которых располагались зоны для уголовников, а также для прочих преступных лиц, осуждённых по знаменитой пятьдесят восьмой Статье....В Асунсьоне холмов, правда, не наблюдалось - лётное поле со всех сторон было окружено пыльно-зелёной стеной густого тропического леса, местами прорезанной крышами каких-то неказистых строений. Но пахло там совершенно так же, как и в русском городке Урюпинске: затхлостью, пылью, вечной тоской и полной безнадёгой. Наверное, все глухие провинции нашего скучного Мира пахнут одинаково.... Ладно, прошли паспортный и таможенный контроль, познакомились со встречавшими нас коллегами, влезли в старенький автобус, прибыли в гостиницу, зарегистрировались и заселились в номера. Что надо совершить - первым делом - с дальней дороги? Правильно, справить, никуда не торопясь, естественные нужды и хорошенько помыться под душем. Стал я икать соответствующие профильные помещения, а нет ничего - ни туалета, ни ванной. Спросил у молоденького портье, мол: - "Где в вашем славном отеле располагаются главные блага цивилизации?". А он, зараза смуглолицая, мне и объяснил, ехидно улыбаясь, что все искомые удобства находятся во дворе. Оказалось, что в те времена Асунсьон являлся чуть ли ни единственным столичным городом, где не было ни общественной канализации, ни общественного водопровода. Представляешь? И таким, как выяснилось, бывает ваш хвалёный капитализм - с удобствами во дворе...

- В парагвайской провинции, очевидно, было не лучше?

- Это точно, - криво усмехнулся Иван Палыч. - Примерно через неделю, преодолев многочисленные бюрократические препоны и заслоны, мы загрузились всё в тот же древний автобус и выехали в район предстоящих геологоразведочных работ, обозначенных в контракте. Сутки едем, вторые, третьи: жёлтая едкая пыль из-под колёс, красно-коричневая неровная дорога, ямы и рытвины, заполненные вонючей водой, нестерпимая жара, совершенно отвесные дожди, неправдоподобно крупный град. Охренеть и не встать, короче говоря.... Долго ли, коротко ли, но прибыли-таки, не смотря ни на что, в городишко Марискаль, где нас должны были встречать парагвайские геологи. Подъехали по нужному адресу, а там и нет никого - только огромный амбарный замок висит на воротах. Что делать? Обращаться за помощью к местным Властям, понятное дело.... Марискаль же этот, честно говоря, дыра дырой: несколько десятков полуразвалившихся лачуг, перемешанных с таким же количеством хибар и хижин, а в центре посёлка - круглая площадь с единственным приличным двухэтажным зданием, в котором и размещались все гражданские, полицейские и судебные органы Власти. Чуть в стороне от площади - среди верхушек деревьев - виднелся чёрный крест величественного католического собора.... Подъехали, значится, к мэрии, вылезли из автобуса, перекурили и отправились в полицейский участок. Входим в кабинет начальника, а за письменным столом восседает приметный человечек: щуплый-щуплый, черноволосый, узкоплечий-узкоплечий, но с шикарнейшими и длиннющими усищами, кончики которых залихватски закручены вверх. Ну, натуральный русский таракан из-за деревенской печи. Я молодой был, легкомысленный. Естественно, не сдержался. Начал сдуру заливисто хихикать. Рассердился тогда полицейский начальник (дон полисиаль Умберто Ортега-и-Пабло), и велел нас всех арестовать. За что? По какому такому поводу? Всё просто, мол: - "До выяснения всех обстоятельств...". Больше суток тогда пришлось провести в тамошней вонючей каталажке на хлебе и воде, пока наши парагвайские коллеги не нашлись и не пришли на помощь. Ничего, между нами говоря, хорошего: пол земляной, кирпичные стены покрыты рыжей и фиолетовой плесенью, хроническая сырость, крысы, тараканы и клопы. Вот, и вся история...