Жизнь на Марсе: Кровь, пули и Blue Stratos (ЛП)

- ФКР, - сказал Сэм. - Ты нарисовал эти буквы красной краской на стене в здании Совета, вместе с красной рукой. К чему все это? Что это значит?

Глаза Коупера метались между Джином и Сэмом, а потом, сквозь маску из запекшейся крови и зарождающихся синяков, он улыбнулся. Холодной, перекошенной, нахальной улыбкой. Этого оказалось достаточно, чтобы сорвать Джину предохранители, и он ринулся вперед, игнорируя протесты Сэма, и схватил Коупер за шею, подтащив к себе настолько близко, что мог бы поцеловать его. Но, прежде, чем он стал говорить, Коупер нанес ему упреждающий удар.

- Давай, фашист! Ты можешь сломать каждую косточку в моем теле, но ты не сломаешь волю. Я солдат Фракции Красных Рук. Все, что ты можешь, это замучить меня. Я готов умереть за свободу. Так что давай, ублюдок, сделай это! Сделай!

Джин толкнул Коупера обратно на стул. На секунду Сэм подумал, что он набросится на Коупера с кулаками, возможно, схватит за руку в том месте, куда стрелял Сэм, и разорвет рану еще шире. Но хотя Джин и дышал тяжело, раздувая ноздри, как взбешенный бык, он как-то сдерживался.

- Продолжай рассказывать, Коупер, - задыхаясь, проговорил он. - Фракция Красных Рук - что это? Кто еще в ней участвует? Что это такое - кучка троцкистов, швыряющих бомбы, или что?

Но Коупер вдруг начал петь - холодно, агрессивно - слова на мотив "Интернационала".

Никто не даст нам избавленья:

Ни бог, ни царь и не герой

Добьемся мы освобожденья

Своею собственной рукой.

Джин встряхнул его, как будто хотел переломить позвоночник. - Имена. Мне нужны имена, а не совместные ленинские пения.

И это есть наш последний

И решительный бой,

С Красными Руками

Восстанет род людской.

Это окончательно вывело Джина из себя. Он отшвырнул Коупера на стойку с полками. Коупер рухнул на пол, на него каскадом обрушилась груда невостребованного барахла.

- Я не слишком увлекаюсь либерастическими хоралами, - сказал Джин, пристраиваясь прямо над распростертым телом и шумно похрустывая костяшками пальцев. - Марксу я предпочитаю Макса. Старый добрый Байгрейвз. Вот мой выбор в хоровом пении. Классику, вроде "Баллады о Дэви Крокетте".

Он ухватил Коупера за волосы и рывком поднял на ноги.

- И встретишься мне на углу...

От удара в живот Коупер согнулся пополам.

- И все совсем не так, как раньше...

Удар в лицо отбросил его обратно к стене.

- А потом мою любимую, "Ковбойскую Кантату", - сказал Джин.

Возможно, третий удар сломал бы Коуперу челюсть или разбил и без того кровоточащий нос, возможно, Джин отшвырнул бы маленькие круглые очки и вдавил бы в глаза Коуперу большие пальцы - но вмешался Сэм. Это был полицейский участок. Это был Отдел уголовного розыска. Это была Англия, черт побери, а не гестаповские застенки. И помыслить о том, что Джин может сломать Коуперу под исполнение "Вам нужны руки", было уже больше, чем он мог вынести.

- Достаточно, Шеф, - сказал Сэм.

- Достаточно? Да я только раскачался, Тайлер. Я еще даже не приступил к "Джилли Джилли Оссенфеффен". А тебе нравится эта песня - так, парень?^[12]

- Я сказал, достаточно, Джин. Отпусти его. Дай ему сказать.

- Дать ему сказать? - прорычал Джин. - У меня нет намерения даже дать вздохнуть этому мешку с дерьмом. Я видел, что могут сделать ублюдки вроде него, Сэм. Парней, разодранных на куски. Женщин с обвисшими лицами. Мертвых детишек на улице. А все эти высокомерные оборванцы, называющие себя солдатами, сказали бы, что он выступает за свободу.

Отодвинув Джина в сторону, Сэм толкнул Коупера обратно на стул. Он сидел там, тяжело дыша и истекая кровью, волосы упали на лицо, проволочная оправа очков закручена безумным штопором.

- Ну все, теперь давайте просто угомонимся, ладно? - сказал Сэм, снова усаживаясь напротив Коупера. - Итак, Бретт, ты не работаешь на ИРА, ты участник этой Фракции Красных Рук. И кто вы, парни, тогда - коммунисты?

Коупер насмешливо фыркнул.

- Анархисты? - спросил Сэм.

- Студенты? - предположил Джин. - Хуже, чем студенты?

Коупер медленно поднял лицо и сказал: - Я скажу тебе, кем мы не являемся. Мы не трусы. Мы не маленькие послушные овечки, которых ведут на скотобойню. Еще мы не лакеи буржуазного фашистского строя и его объединившихся повелителей-плутократов, накапливающих жир на крови рабочих всего мира.

Джин удовлетворенно кивнул себе. - Значит, студенты.

- Мы не усердные рабы для элиты неоколониальных кукловодов, которые держат таких вот подкованных громил, как вы, танцующими на военно-экономических нитях, свисающих с кончиков их олигархических пальцев.

Джин сказал, нахмурившись: - Ты в это врубаешься, Сэм? Переведешь мне? Мой норвежский что-то хромает.

- Мировая революция - вот ваше дело? - спросил Сэм.

- Наше дело? - ухмыльнулся Коупер. - Ой, послушайте маленького полицейского. Да, в этом наше дело, если тебе хочется так сформулировать.

- Так как же вы получаете доступ к вооружению ИРА? - напирал Сэм. - Они вам не передают оружие по доброте душевной. Дири определенно тебе не симпатизировали.

- Я бы сказал, их манера поведения по отношению к тебе была однозначно неприветливой, - добавил Джин. - У тебя есть на них влияние. В чем оно заключается?

Коупер закрыл распухший рот и больше не открывал.

- Мы подслушали твой разговор при встрече с Дири, - сказал Сэм. - Ты сказал, что вы у них "в няньках". Что это значит? У вас есть что-то, для них нужное - что именно? Это вещь или человек? Бретт, в твоих интересах сотрудничать с нами. Я не могу в достаточной мере выразить, насколько глубоко в дерьме ты сейчас находишься. Поможешь нам - поможешь себе. Теперь скажи, Бретт - какие соглашения между тобой и Дири?

Молчание.

- Кто еще состоит во Фракции Красных Рук?

Тишина.

- Где они располагаются? Где хранят запасы оружия? Куда намереваются нанести удар?

- Ты что-то сейчас сказал, - тихо проговорил Коупер. - Что-то про глубину дерьма, в котором я нахожусь.

- Это технический термин, - сказал Джин. - Полицейский жаргон. Оно означает, что у тебя неприятности.

- Ты все правильно сказал, - проговорил Коупер, не обращая внимания на Джина и продолжая замечать только Сэма. - Верное определение. Единственное, я бы добавил, что в дерьме не я, а вы. Вы оба. Все вы. Каждый из вас.

- Бомба в туалете, - сказал Сэм. - Символично. Послание. Общество - это туалет, а ваши парни из ФКР собрались разнести его вдребезги. Я прав?

- Какой же ты яркий маленький фашист, - сказал Коупер. - Знаешь, тридцать лет назад в Испании анархисты, борющиеся с Франко, обычно прятали бомбы в букеты цветов. Мы решили переосмыслить эту тактику для своей собственной борьбы - ведь у нас, как и у них, есть фашистская диктатура, которую надо свергнуть.

- Эдвард Хит? - недоверчиво сказал Джин. - Фашист? Он отменная задница, скажу я тебе, но ведет честную игру.

- Бомба в унитазе, - продолжал Коупер, - выплескивающая наружу отбросы и грязь; уничтожающая влиятельных паразитов, таких, как вы сами; избавляющая мир от монетаристских пиявок и от их размахивающих дубинками подхалимов, в готовности к новой эре равенства и справедливости.

- Мы здесь не для того, чтобы слушать политические речи, Коупер, - сказал Сэм.

- Больше не мистер Коупер? - улыбнулся тот. - Это знак для твоей гориллы снова всыпать мне?

- Я не чертова горилла, - прорычал Джин. - Тем более не его. Я шеф.

- Ну, тогда, твоя Фракция Красных Рук - это военизированная террористическая организация, - продолжил Сэм, - выкачивающая оружие и взрывчатку у ИРА - бог знает как - и оснащающая себя для военной кампании.

- Мы можем использовать военное имущество ИРА лучше, чем они сами, - с гордостью сказал Коупер. - Наши цели обширнее. Кроме того, они нас не пугают.

- Значит, вы собираетесь учить ИРА, как на самом деле нужно взрывать граждан?