Страна василисков (СИ)

— Вы не заметили, сколько стыковочных узлов было занято на терминале во время захода на стыковку?

— Нет, но… — Гучетич снова побарабанил пальцами, скосив глаза в сторону, — не могу ручаться, господин инспектор, но занят был только один. Во всяком случае, других грузовиков у терминала мы не видели.

— А не грузовиков? — спросил я. — Менее крупных кораблей?

— Разрешение сенсоров. — развёл руками Гучетич. — Если они и были, то различить их на фоне терминала было невозможно.

— Я понял. — кивнул я. Один грузовик… значит, только «Гваэчжу Грин», а это следующий. Его командира нужно будет расспросить поподробнее. — Господин Гучетич, диспетчер давала вам конкретные указания, к какому узлу заходить на стыковку?

— Ну разумеется! — ответил Гучетич. — Она приказала нам приближаться сюда, ко второму узлу. Если честно, я бы предпочёл самый крайний, четвёртый, но не стану же я пререкаться с диспетчером!

— Диспетчер делала какие-то паузы или задержки, когда указывала вам стыковочный узел?

— Нет… нет, точно. Никаких пауз, господин инспектор.

— Понятно. — ответил я. — Вы раньше были в Титане-Орбитальном?

— Был. Два года назад, для наших кораблей это нечастый маршрут. — быстро ответил Гучетич. Ничего удивительного: Лепанто находится за добрых десять прыжков от Солнечной, да ещё и к галактическому западу. — Это важно?

— Да, господин Гучетич, это важно. — снова повторил я. — Как долго вы остаётесь в порту?

— Обычно это было бы четверо суток, — начал Гучетич, — но половина моей команды застряла в Дэдзиме, а другая половина — злые как черти из-за пропускного режима. Я уже думал, что что-то не так с моим грузом…

— Что у вас за груз?

— Машиностроительные полуфабрикаты. Хорошо хоть конвееры работают… но моя команда этому вовсе не рада, да и я тоже. Скажите, господин инспектор, нас могут задержать?

— Это не в моей компетенции, — ответил я, — но, возможно, нам может понадобиться ваше сотрудничество.

— Разумеется, разумеется. — Гучетич прямо-таки рассыпался в заверениях. — Буду рад услужить вам, инспектор!

— Вы уже оказали незаменимую помощь следствию, господин Гучетич, — сказал я, — но всё равно спасибо.

Предлагать нам угощение Гучетич не стал. Видимо, он был научен горьким опытом.

— Ты видел его груз? — спросил я у Еремеева, когда мы вышли наружу. Вести такие разговоры внутри «Лепанто Экспресса» я не собирался: в космическом корабле переборки в прямом смысле имеют уши.

— Ну да. — ответил Еремеев. — Он не врёт, там действительно полуфабрикаты. А что, ты у меня работу отбирать собрался, Штайнер?

— Держи карман шире. — ответил я. — Нужна мне твоя работа.

Еремеев гневно засопел.

«Гваэчжу Грин» был нашей последней остановкой. У стыковочного узла никто не дежурил, и Еремееву пришлось несколько раз нажать кнопку интеркома.

— Спят они там, что ли? — недовольно пробурчал он, когда и в третий раз не было ответа.

— А зайти внутрь? — предположил я, одним глазом глядя в иллюминатор. Снаружи простирался серый борт грузовика. — Твоя Линза же вскроет их шлюз, да?

— Ага, вскроет. А потом сюда сбежится весь Порт. — кисло ответил Еремеев. — Оно тебе надо?

— Ну как сказать… — определенно, за такой переполох Мэгурэ меня по головке не погладит, да и начальство Еремеева едва ли отнесется с пониманием. Я оставил конец фразы висеть в воздухе.

Воздух тут был очень спёртый.

— Дежурный, говорите. — ожил интерком характерным выговором селенитского французского. Еремеев просиял:

— Инспектор Еремеев, Транспортная полиция; инспектор Штайнер, Национальная полиция, нам нужно переговорить с вашей командиром. — сказал он.

— Вас понял. Подождите. — ответил интерком. Мы с Еремеевым одновременно посмотрели друг на друга и пожали плечами: да уж, конечно, от селенитов вежливости тем более не дождёшься. — Проходите, господа полицейские. Вас встретят.

— Прошу. — Еремеев жестом указал на коридор. Я покачал головой и вошёл первым.

В шлюзе нас встретила космонавт, совершенно непохожая на селенитку — абсолютно непохожая: вторая половина Лунно-Лагранжийского Альянса живёт в орбиталищах, мало чем отличающихся от Титана-Орбитального (кроме, разве что, плотности населения). Она провела нас внутрь корабля — но, как оказалось, не в кают-компанию, а сразу в каюту командира.

По дороге нам встречались и другие космонавты — и лагранжийцы, и селениты, худые и высокие из-за низкой гравитации, и колонисты — рядовые космонавты из внесолнечных миров. Так как наш путь следовал через жилые отсеки, нас провожали недовольные взгляды: нашему вторжению никто не был рад.

Мне было не привыкать к таким взглядам, а уж Еремееву, имеющему дело с гайдзинами восемь, а то и двенадцать, часов в сутки — и подавно. Но в кои-то веки ощущать чужаком себя было неприятно.

Командира «Гваэчжу Грин» звали Армистед — по крайней мере, так говорила надпись на груди её комбинезона. Она сидела за столом, занимавшим большую половину каюты, погрузившись в окружающие её волюметрические экраны — точь-в-точь, подумал я, как убитую Вишневецкую. Но экраны рассеялись, один за другим, и Армистед перевела взгляд на нас.

— Господа полицейские. — вежливо проговорила она на безукоризненно нейтральном французском. Ни следа акцента. — Чем я обязана вашему визиту?

Командир была селениткой. Это совершенно неудивительно: селенитов в ЛЛА элементарно больше, чем всех лагранжистов вместе взятых. Она подалась вперед в кресле, сложив длинные руки на столе. Чёрные глаза смотрели на нас с вызовом. Луна-Лагранж — великая держава, пусть и растерявшая за годы немалую долю своего величия, и это находит своё отражение.

— Инспектор Штайнер, Национальная полиция. — представился я. Брови Армистед чуть приподнялись, прежде чем её лицо снова приобрело беспристрастное выражение. — Я провожу расследование, и хотел бы задать вам несколько вопросов.

— Вопросов. — повторила Армистед и перевела взгляд на Еремеева. — А вы, господин..?

— Инспектор Еремеев, Транспортная полиция. Я сопровождаю инспектора Штайнера.

— О. - только и сказала селенитка. Я даже не стал её винить: сатурнианский мужчина-полицейский — это уже достаточно необычно, а два сатурнианских мужчины-полицейских — необычно вдвойне. — Что ж, задавайте свои вопросы, инспектор Штайнер.

— Спасибо. — ответил я и встряхнул левой рукой. Линза послушно выпала в подставленную ладонь.

— Госпожа Армистед, — начал я, — ваш корабль прибыл на Титан-Орбитальный вчера, в, — я сверился с записями, — 19:22 по местному времени?

— Именно так. — слегка наклонила голову она.

— Вы заметили какие-нибудь странности в поведении диспетчера при заходе на стыковку?

— Никаких. — ответила Армистед после недолгой паузы. — Связь проходила штатно.

— Диспетчер давала вам какие-то конкретные указания, к какому из узлов заходить на стыковку?

— Разумеется. Она приказала нам стыковаться к этому узлу. Мы так и поступили. Учитывая, что терминал был пуст, у нас не было причин жаловаться.

— Терминал был пуст? — уточнил я и скосил глаза на записи: так и есть, сразу после начала дежурства и до 19:22 не было зарегистрировано ни одного корабля. Ни прибытия, ни отбытия. Но что-то казалось мне странным.

— Мы не заметили других кораблей у терминала. — снисходительно пояснила Армистед.

— Других грузовиков? — вновь уточнил я. Селенитка кивнула:

— Разумеется. Кораблям других классов нету повода стыковаться у узлов, рассчитанных на прыжковые грузовики. Я не права, инспектор?