Ave Caesar! Дело о римской монете

– Серьезно? Так быстро? И кто же?

– Представьте, милиция.

– Надеюсь, вам ничего не грозит? – В голосе Бестужевой звучало искреннее беспокойство.

– Нет, что вы. Заинтересовались в другом смысле. Меня попросили помочь раскрыть весьма мрачную цепь преступлений.

Марина не могла скрыть удивления и снова отложила ноутбук.

– Правда? Расскажите.

Ее интонация была почти умоляющей, а прекрасные глаза распахнулись настолько, что у Глеба на мгновение перехватило дыхание.

– О, я вижу, вы поклонница детективов?

– Не то слово.

«Этим надо воспользоваться», – подумал Глеб и в красках, хотя и с небольшими купюрами изложил последние события. Марина с огромным вниманием слушала и смотрела на него во все глаза, изредка перебивая уточняющими вопросами.

– Я мог бы держать вас в курсе событий, если хотите, – как бы невзначай пообещал Глеб.

– Еще бы!

Повисла пауза. Возвращаться к сеансу психотерапии, похоже, никому уже не хотелось. Марина на минуту задумалась, потом спросила:

– А знаете что? Вы свободны сегодня вечером?

Он не сразу поверил своему счастью.

– Допустим, а что?

– Может, составите мне компанию? Вместе сходим на день рождения к моей подруге. Надеюсь, это немного поднимет настроение вам, а меня избавит от определенной неловкости. Там, видите ли, все будут парами…

– Вы и без?..

Глеб осекся. Он был поражен: «абсолютная гармония» еще и свободна! Клеопатра – и без Антония?!

– С недавних пор, – коротко ответила Марина, не желая вдаваться в подробности.

– Марина, с вами не то что к подруге – на край света…

Почувствовав, что снова пережал, Глеб мысленно поклялся перестать «давать Качалова» и просто быть самим собой, дабы не загубить на корню остаток столь перспективного вечера. Марина вышла в соседнюю комнату, позвонила подруге, предупредила, что будет не одна, и вернулась уже полностью собранной.

Погода стояла отвратительная, и желающих провести время за городом было совсем немного. Желтые листья, сбитые дождем и ветром, живописно декорировали ветровое стекло и боковые зеркала темно-зеленой «альфа-ромео», гармонично повторяя цвет обивки салона. Доехать до Жаворонков, где жила подруга, удалось сравнительно быстро. Всю дорогу они оживленно болтали.

– А как зовут именинницу?

– С недавнего времени близкие друзья зовут ее Цеце.

– Она такая колкая и язвительная?

– Да что вы, Ленка просто ангел.

– Тогда почему Цеце?

– Все просто: Ленка по первому мужу была Царевой, а этой весной вышла замуж за адвоката Целиковского…

Стольцев вспомнил именитого юриста, постоянно мелькающего в криминальной и светской хронике.

– А это, случаем, не тот самый Целиковский?

– Именно. Ленка говорит, он большая умница.

«Кто бы сомневался», – с легкой завистью констатировал про себя Глеб, припомнив парочку известных на всю страну клиентов Целиковского.

– С Леной мы дружим аж с первого курса института. Вместе прошли огонь и воду.

– Так она тоже психолог?

– Еще какой! А вот и их дом. Только давай сразу перейдем на «ты», а то Ленка меня не поймет.

– Давай, – охотно согласился Глеб.

Они въехали на охраняемую территорию и оказались у ворот особняка, хозяин которого явно не обладал утонченным вкусом, зато деньгами, похоже, ворочал изрядными. В дверях их уже ждала хозяйка дома. Лена Цеце оказалась роскошной блондинкой, похожей на слегка вульгаризированную и радикально осветленную копию молодой Элизабет Тейлор. Именинница была уже порядком подшофе.

– Ну наконец-то с мужиком, – грубовато приветствовала она подругу. Марина в ответ слегка покраснела. Женщины кинулись целоваться.

Глядя на обнимающихся красоток, Глебу вдруг безумно захотелось узнать, что конкретно имела в виду Бестужева под фразой «вместе прошли огонь и воду». А впрочем, это, конечно, не его дело.

Высвободив из своих объятий подругу, Лена по-мужски протянула Глебу руку для приветствия. Он с сомнением оглянулся на Марину. Та беспомощно пожала плечами. Лена неожиданно крепко стиснула его ладонь в своей и даже, как ему показалось, нарочито затянула рукопожатие, насмешливо глядя Глебу в глаза. Но, как ни странно, ничего не произошло. Никаких необычных ощущений, никаких картин. Хозяйка загадочно улыбнулась и пригласила Марину и Глеба пройти в огромную гостиную.

– Пойдемте к столу. У нас тут дым коромыслом…

Лена усадила их на два свободных стула и представила остальным гостям. Собравшихся было человек пятнадцать. Из них, насколько можно было судить по лицам, к социальной прослойке под названием интеллигенция можно было отнести только самого хозяина, его супругу и еще от силы пару человек. Любопытно, а кто же остальные? Нужные люди? Так оно и оказалось. Когда сидящий напротив толстяк с лицом, цветом и фактурой напоминавшим бланшированный помидор, взял слово, соседка слева толкнула своего спутника в бок и шепотом спросила:

– Кто это?

«Боже, да они еще и незнакомы друг с другом!» – удивился Глеб. Кавалер тем временем зашептал даме на ухо. Впрочем, в театре с приличной акустикой такой шепот можно было бы без особого труда расслышать ряда этак с двадцатого. Если верить шептуну, произносящий здравицу гость оказался одним из руководителей Главного управления исполнения наказаний. Ну, тогда все понятно. Иметь гарантированный доступ к заключенному для адвоката – большое подспорье.

Все выпили. Тостующий захотел лично чокнуться с именинницей. Целиковский тоже вскочил и услужливо протянул свой бокал. Адвокат оказался почти двухметровым детиной с невероятно зычным голосом, видимо, выработанным годами выступлений в суде.

Какой-то юноша азиатской наружности принес огромное блюдо с приготовленной на гриле бараниной.

– А теперь тост опоздавших, – на правах именинницы потребовала хозяйка.

– Дай хоть немного расслабиться, – взмолилась Марина.

– А я вовсе не к тебе обращаюсь. Пусть твой мужчина скажет.

Все испытующе посмотрели на «ее мужчину». Марина залилась краской. Глеб отложил салфетку, взял бокал и без тени смущения поднялся на ноги. Красноречие никогда не было его слабым местом. Слава богу, доводилось завоевывать аудитории куда поболее. Женщина слева снова ткнула соседа в бок. Тот пробасил своим фирменным шепотом:

– Это экстрасенс!

Вот так-так. Глеб посмотрел на Бестужеву. Ее щеки колером стремительно приблизились к лицу руководителя ГУИНа. Марина, казалось, была готова провалиться сквозь землю.

Несмотря на заминку, Глеб быстро взял себя в руки и сказал витиеватый тост, сравнив именинницу с Прекрасной Еленой. К зависти самого Целиковского и восторгу присутствующих он даже ввернул пару цитат из воспевшего эту самую Елену Еврипида. По понятным причинам Глеб умолчал о том, что всезнающие мойры предсказали Елене ни много ни мало пятерых мужей, как, кстати, и вышло на деле. Затем, отдавая дань гостеприимному хозяину, Глеб деликатно сравнил его с самым первым супругом царевны – статным воином Менелаем, тем более что на Париса тот при всем уважении никак не тянул.

Целиковский, явно неплохо разбиравшийся в мифологии и осознавший компетентность оратора в данном предмете, такую деликатность, кажется, оценил. Во всяком случае, он сразу же предложил Глебу выпить на брудершафт и был немало расстроен вежливым отказом – мол, за рулем. После чего и высокопоставленный чин ГУИНа, которого Глеб в память о Гюго про себя окрестил «ГУИНпленом», взял его под локоть и отвел в сторону. Глеб сделал все возможное, чтобы избежать физического контакта, и ему это вполне удалось – очень уж не хотелось случайно окунуться в воспоминания этого чего только не повидавшего человека. Порядком подвыпивший ГУИНплен с важным видом вполголоса сообщил любопытную новость о том, что силовые структуры нынче чуть ли не на регулярной основе прибегают к помощи людей, обладающих разного рода экстрасенсорными способностями.