Охота на Эльфа [= Скрытая угроза]

— Крошка, — Эльф неожиданно назвал меня коротким прозвищем, как друг и перешел на «ты». — Ты абсолютно уверен, что нам стоит туда возвращаться?

— Абсолютно, — сказал я. — Потому что там остались все наши деньги.

Эльф понял. Надо думать, он ещё не забыл, какую сумму выдавал нам совсем недавно. А я, когда получали оружие, сразу смекнул, что деньги следует держать в более надежном месте, чем полуконспиративная квартира Моники. Служебное помещение в универмаге контролировали люди Кулакова и это был наилучший вариант. Идти же в бой с полными мешками денег можно во владимирской глуши, но не в Берлине. И я не ошибся. Вряд ли товарищ Матвеев отдал бы нам миллион баксов с той же легкостью, с какой вернул оружие.

— Хорошо, — кивнул Эльф. — Заедем.

— Только наверх я пойду один. Договорились, Юра?

Я впервые назвал его так. Ну а как еще? Клаусом, что ли? Или может быть Эльфом?

Семецкий улыбнулся.

— Хорошо, — повторил он ещё раз. — Я понял.

И тут встрепенулся Фил, который, по-видимому, тоже анализировал все нюансы этого необратимого отъезда из Берлина.

— А наши машины останутся там, где мы их бросили?

— Ну, зачем же? Я успел отогнать их подальше от нехорошего места. Вы же не случайно побросали их с ключами в замках.

— Это из стратегических соображений, — пояснил я.

— Понятно, — кивнул Эльф. — Но все получилось правильно. И теперь добрые люди помогут вернуть транспорт фирме. Поехали.

Картина только что отгремевших событий потихонечку вырисовывалась. И я все-таки решился задать уже давно мучивший меня вопрос.

— Так это ты сидел в той «ауди»?

— Да. Только не спрашивай, почему я не вмешался сразу.

— Не буду. Я о другом спрошу. Кто приехал на армейском «хаммере»?

— Некие господа из Бонна, — уклончиво ответил Эльф.

— «Корпорация Феникс», — решил уточнить я.

— А! Так это вы их и пригласили! — мигом догадался он. — Удачный ход.

— Почему удачный?

— Потому что это для вас — «Корпорация Феникс», а для берлинской полиции они — военная разведка. И одним только фактом своего появления ребята надолго отвлекут оперативников. Это важно, если, конечно, предположить, что полицейские вдруг вздумают нас с вами искать.

— Так мы куда едем? — полюбопытствовал Циркач, словно только что проснулся.

— Сначала за вашими деньгами, потом — в Гамбург, разумеется.

— А как же взрывчатка?

Во, какие вопросы интересуют, оказывается, ветеранов советского цирка!

— Взрывчатку мы, к сожалению, забрать не можем. В Берлине свои курды, в Гамбурге — свои. За эту платил Семнадцатый, так что, считайте, мы её подарили российскому посольству в лице господина Матвеева. Приедем и на месте разберемся… Да, слушайте! — вспомнил вдруг Эльф что-то очень важное. — Почему вы назвали Матвееву именно Гамбург?

Я так долго мучился тогда, выуживая из собственной памяти, с чем ещё связан у нас Гамбург, а теперь оно вспомнилось мгновенно. Так иной раз пытаешься вытряхнуть патрон из заклинившего затвора, а потом устало махнешь рукой, и он вдруг выкатывается сам собою. Ну конечно! Вчерашняя ночь, кнайпе, начало разговора с Эльфом… Это он сам и упомянул Гамбург.

Но вначале я решил сказать о другом:

— Видишь ли, Юра, с этого города я начинал свое знакомство с Германией. Там остались люди, с которыми я могу выйти на связь и в случае чего попросить о помощи.

— Вот как, — Эльф почувствовал некоторую недоговоренность. — А если не секрет, с каким заданием вы туда ездили?

— Думаю, что теперь уже не секрет.

Я ещё накануне решил, что про историю девяносто седьмого года можно и даже нужно рассказать Эльфу, не упоминая, разумеется, заказчика.

— Это было два года назад. И мы должны были встретиться в порту с человеком по имени Сергей Малин.

Эльф даже притормозил и смерил меня долгим пристальным взглядом.

— Вот это да! Большаков, неужели вы и на его организацию успели поработать?

— Нет, — честно признался я, — встреча тогда не состоялась.

— Жаль, — резюмировал он. — Ну, да ладно! Какие ваши годы!

Я улыбнулся и предложил:

— А давай-ка откровенность за откровенность. Мы ведь тоже не лаптем щи хлебаем. Учимся думать потихонечку. Вот например, тогда, в кнайпе ты сказал нам, мол, для курдов ты в Гамбурге. Ну, я и решил, что это не просто так, что это намек. Я прав?

— Ты даже вообразить себе не можешь, Крошка, насколько ты прав! Только в Гамбурге есть смысл что-то организовывать сегодня. И то, что там есть ваши люди — прекрасное совпадение. Они могут нам пригодиться. Но для начала мы сделаем ставку как раз на людей Сергея Малина.

Вот, черт! Если б я ещё знал, кто такой этот загадочный Малин! Но вопросы задавать было негоже, тем более, что через пару секунд, Эльф сказал:

— Обратите внимание на «трабант» в правом ряду. Он уже довольно долго едет за нами.

— На таком музейном экспонате заниматься слежкой?

— Вот и я думаю, — согласился Эльф, — ерунда какая-то!

Подозрительный «трабант» «вел» нас до Большой Звезды, то есть круговой развязки с триумфальной колонной в центре, а по улице Семнадцатого июня мы ехали уже со спокойной душой. Знаете, кстати в честь чего она так названа? Я специально поинтересовался, и оказалось, что в 1953 году в этот день было жестоко подавлено восстание рабочих в гэдээровской части Берлина. Это было одно из первых (после Гданьска) выступлений в завоеванных Советским Союзом странах. Немцы так и говорили: оккупационные власти Москвы. А мы тогда ничего об этом и не слыхали. Дружба-фройндшафт и никаких проблем.

В «Кауфхофе» на Александерплатц тоже все прошло на удивление нормально. И дальше в городе хвоста за нами вроде не обнаружилось. А вот когда уже порядочно отъехали от Берлина по автобану, на одном из постов дорожной полиции нас ждал некий сюрприз. Освещение на трассе отличное, видно лучше, чем днем, и мы разглядели издалека некоторую избыточную активность на дороге. Один из полицейских выбрел аж на середину крайней полосы движения, видно, полученное от начальства распоряжение носило особо важный характер.