Полуостров Надежды. Трилогия

Если бы он оказался в подобных условиях еще неделю назад, когда ничего не знал об окружающем мире, то наверняка бы подумал, что каким-то образом попал в Верхний мир к добрым духам и что все чудеса вокруг созданы именно ими. Но теперь он уже знал довольно много, а если чего пока и не успел узнать — например, откуда в кранах берется вода, — все равно понимал, что этому есть объяснение, что все это сделали никакие не духи, а обычные люди, такие же, в общем-то, как и он сам.

Ночами он мало спал, больше думал, и все сильнее укреплялся в мысли, что Полярные Зори, пусть и не оказавшиеся Изумрудным городом из сказки, и на самом деле во многом приближаются к тому, что обещал ему за спасение дочери «небесный дух» Семен Будин, — земным раем. И молодому сааму теперь по-настоящему захотелось стать полноправным жителем этого города. Но для этого нужно было сначала отстоять Полярные Зори, отогнать от его стен врага.

Костя Парсыкин рассказывал ему новости, и в них было мало хорошего. Варвары не отступали. То в одном, то в другом месте они предпринимали массированные атаки, иногда по нескольку раз за день. Защитники города вели себя самоотверженно и стойко, уничтожив, по примерным подсчетам, уже две-три сотни дикарей, но и сами они несли неизбежные потери. Становилось понятным, что быстро врага не одолеть и осада затянется надолго. А меж тем боезапасы у осажденных не были бесконечными. Да и продукты могли в конце концов кончиться, ведь кроме свинофермы, мясо давала охота, да и рыба из окрестных озер оказывала рациону горожан неплохую помощь. Теперь же об охоте и рыбалке пришлось забыть, за счет чего под нож шло все больше и больше свиней. К тому же пришлось привлечь для защиты города много мужчин, которые раньше занимались важными и зачастую тяжелыми физически городскими делами. Теперь вся эта тяжесть упала на плечи женщин, стариков и подростков, и те не всегда справлялись со всем в полной мере.

Никто пока не говорил об этом вслух, но некоторые уже начинали шептаться, что дольше месяца при нынешнем раскладе городу не выстоять. Костя рассказал этот слух также шепотом, словно боялся, что и у стен общежития имеются уши.

Теперь Нанасу почему-то уже мало верилось, что варваров можно призвать к разумному поведению простыми словами. Мало того, ему захотелось поскорее вновь оказаться на стене периметра, чтобы своими руками приблизить тот миг, когда город вновь станет свободным и они с Надей смогут быть вместе всегда. Да что на стене! Он готов был теперь вступить с дикарями и в прямой бой, даже хотел этого. В последнюю свою «больничную» ночь юноша даже увидел сон, в котором он сражался с врагами врукопашную. Правда, вскоре в этом сне все перемешалось, и он увидел, что дерется вовсе не с варваром, а с тем самым здоровенным охранником, который, скорее всего, и заставил его проваляться два дня в постели. Во сне верзила гнусно ухмылялся и говорил ему всякие гадости, а Нанас почему-то ничего не мог ему ответить — язык будто стал чужим, отказывался ворочаться во рту, как тогда, на подводной лодке, когда они с Надей пили вино. Потом во сне оказалась и сама Надя. Почему-то она тоже стала вдруг с ним драться. Юноша пытался объяснить, что он не варвар, что он ее любит, но без слов, одними жестами, сделать это не получилось. Наоборот, Надя от его размахиваний руками становилась лишь злее и наносила удар за ударом — один больнее другого. В какой-то миг он с ужасом и в то же время с облегчением понял вдруг, что это вовсе не Надя, — девушка была выше его любимой, с длинными рыжими волосами и одетая в звериные шкуры!.. Подробности он разглядеть не успел, потому что после очередного тычка дикарки кулаком в грудь проснулся и увидел стоящего возле кровати Парсыкина, который вовсю тряс его за плечи и орал в самое ухо:

— Да проснешься ты, наконец?!..

— Уже проснулся, — просипел Нанас. — А что случилось?

— Утро случилось, вот что. На службу пора.

За эти дни Костя заметно переменился: стал меньше болтать попусту, посуровел, выглядел больше похожим на командира, чем на простого водителя. Этому способствовало еще и то, что Сошин с началом боевых действий выдал ему рацию, чтобы можно было вызвать подчиненного в любой момент. Костя этим заметно гордился, часто снимая прибор с пояса и многозначительно вертя в руках. Вот и сейчас он схватил его и потряс над головой саама:

— Вставай-вставай! А то уеду, мне опаздывать нельзя.

— Да встаю уже, не кричи, а то опять голова разболится…

На посту охраны Нанаса встретили без обидных шуточек, которых он немного побаивался. Ведь люди рисковали жизнями в то время, как он валялся в теплой постели. Нет, все обошлось. Далистянц даже поинтересовался самочувствием подчиненного и спросил, хватит ли ему сил отстоять смену на стене, или лучше оставить его сегодня в запасе.

Нанас поспешно замотал головой:

— Нет-нет! Я здоров! Я пойду на стену.

— Ну, хорошо, коли так. А то у нас потери во взводе, вчера трое погибли. Одного ты знаешь, наверное, — Серега Бажов, в первом бою недалеко от тебя стоял, здоровенный такой парень… Молодой совсем, как ты почти.

— Здоровенный?.. — почувствовал, как начинают мелко-мелко дрожать колени Нанас. — Такие руки… огромные?.. Он слева от меня стоял…

— Ну да, он, Сережа Бажов… Ему стрела прямо в глаз попала, умер мгновенно.

«Ну вот, — подумал Нанас, — даже если это действительно он меня по голове треснул, то я его прощаю». А потом в голову пришла мысль, что если бы он рассказал о своих подозрениях внутреннику, то парня бы вчера на стене не оказалось и тогда он остался бы жив… От этой мысли стало так плохо, что это заметил Далистянц.

— Может, все-таки останешься в запасе? Что-то ты белый, как снег!..

— Нет… Ничего… Не надо. Это я так… Уже прошло.

— Ну, смотри. Если почувствуешь, что стало худо, — сразу спускайся, я дурной героизм не приветствую.

Но на стену пока лезть не пришлось. В оружейку, где разговаривали Нанас и Далистянц, ворвался бледный, с вытаращенными глазами охранник и закричал:

— Сошин! Где Сошин?! Вы не видели Сошина?!..

— Что случилось, боец? — строго спросил Далистянц. — Ты из какого взвода? Почему такой вид?

— Я из взвода Бродянина… Меня командир к Сошину направил… Там варвары вывели наших!.. Троих, что не вернулись с охоты! Поставили перед собой, не выстрелить… И орут: «Мэр! Мэр!.. Сафонов!.. Пусть смотрит мэр!»

— Откуда они могут знать про мэра… — начал было командир взвода, но быстро осекся и тоже побледнел: — Игнат Сафонов тоже там?..

— Там, там! Я же говорю: все трое у них!..

Дверь в оружейку опять распахнулась, и в нее ворвался Сергей Викторович Сошин.

— Что?!.. Кто?!.. Кто меня ищет? Что там такое за периметром?!..

Охранник еще раз пересказал то, что остальные уже слышали. Сошин мигом вылетел из комнаты.

— Будет звонить мэру? — спросил Нанас.

— Ему видней, куда звонить, — буркнул Далистяиц, а потом зыркнул на бойца, который принес весть: — А ты что здесь торчишь?! Доложил?.. Марш к себе во взвод!

— А я?.. — спросил Нанас. — Лезть на стену?..

— Погоди… Пока не разберемся в ситуации, лучше смену не затевать… Иди, скажи своему взводу, чтобы были наготове и ждали моей команды. А я пока выясню обстановку…

Пока ждали приезда мэра, бойцов на стене все-таки сменили — варвары пока вроде бы не собирались нападать. А когда саам поднялся на дощатый настил и посмотрел за стену, то увидел, что дикарей совсем немного, человек десять. Они стояли возле ближайших деревьев, держа перед собой троих парней в светлых куртках, и терпеливо ждали выполнения своего, не очень пока понятного для Нанаса, требования.

Мэр приехал быстро. Нанас увидел его лишь мельком, когда Сафонов трусцой пробежал от автомобиля до дверей на пост. Но даже за эти пару-тройку секунд он успел заметить, как сильно сдал и осунулся этот совсем еще недавно пышущий энергией добродушный кругленький человек.