Космофлот: война и миры (СИ)

- И это не значит, что мы должны сдаться, и тупо петь Песнь Смерти, завидев корабли хищников! - заявила на это Аритайя.

- Значит, ты уже всё для себя решила, - вздохнул отец, то ли спрашивая, то ли констатируя.

- Я должна и я буду искать решение проблемы, - уже спокойно объяснила ему дочь. - Делать хоть что-то. Пытаться. Искать выход. Хотя бы шанс.

- На это существует Запределье, - предпринял Нелнишнош последнюю попытку.

- Я тоже существую, - заметила ему Аритайя. - И значит, действую!

Нелнишнош горестно вздохнул, а дочь вдруг совсем другим голосом спросила:

- Кстати, как ты относишься к лесопосадкам?

- Прости, что? - не понял капитан.

- Лес, - сказала, и вдруг по-настоящему тепло улыбнулась: - Я хочу посадить на Раксла-Кслаиме Лес!

...

#

Вацлав: вольному воля

[где-то в пределах восточного сектора человеческого комоса]

Старый фрегат 'Старина Джо', некогда приписанный в обеспечение ударного крейсера 'Песнь Доблести', а ныне подчистую списанный в многоцелевые гражданские суда и лишённый всего вооружения, отмерял парсеки уверенно и чётко, словно метроном. Хотя старику теперь было не угнаться за новенькими фрегатами ни в маневренности, ни в огневой атаке, но, как и положено старому коню, 'Старина Джо' 'борозду не портил': уверенно держал курс, точно и строго осуществляя задумку штурмана. Поскрипывали протяжно переборки, ровно пел маршевый, и пусть обмотки уже посвистывают, но посвистывают они в такт и в тон допустимым расчётным отклонениям.

На командном мостике собрались трое парней - весь нынешний личный состав. Будь 'Старина Джо' одушевлённым субъектом, он бы вздохнул о временах и нравах. Но всё равно, и эту свою команду старик слушался, как привык: по-военному чётко.

- Куда прокладывать курс потом? - задумчиво поинтересовался Константин, постукивая о подбородок маркером. Он даже не замечал, что держит маркер не тем концом. И что у него, вообще-то, уже и лоб, и левая щека, и правое ухо в пятнах и росчерках от маркеров. Цветных отметок на его лице уже едва ли не больше, чем на навигационном планшете - огромной прозрачной панели, со светящейся звёздной картой, и координатной сеткой - у которого Костя и работал последние часов... несколько.

Да, можно было бы разрисовывать карту пометками в цифровом виртуале. Но Константин за годы службы в Космофлоте заряжающим на главном калибре, привык, что автоматика дублируется ручным приводом. Компьютерам он доверял, но работу свою предпочитал дублировать ручными средствами контроля. А маркер с прозрачного навигационного планшета легко стирается. Жаль с кожи он стирается хуже.

Ответа на вопрос о курсе не последовало, и Виктор, переглянувшись с Константином, окликнул Вацлава, который сейчас развалился в ложементе, прикрыв глаза, и усердно сопел.

- Эй, адмирал! - крикнул Виктор Вацлаву. - Определите цель следующего перелёта! Штурман запутался!

Адмиралом Витёк повадился называть Вацлава с самого начала, с того дня, когда Вацлав назначил Виктора капитаном. Когда дело дошло до заполнения документов, и они заполняли судовые роли. Вацлав настоял, что не может быть капитаном, за неимением подходящей подготовки, и вообще - он по официальной версии - фермер, всего лишь фрахтующий частный космический корабль с командой. На деле Вацлаву было важно, что в полётных журналах и прочих документах будет фигурировать не его фамилия. Виктор тогда, было, взглянул на Константина, но тот сразу 'пошёл в отказ': - дескать, это Викторова мечта, вот Виктору и быть капитаном. Виктор согласился, но с тех пор упрямо именовал Вацлава адмиралом.

Вацлав вздохнул, открыл красные от усталости глаза, и хмуро отмахнулся:

- Я тут не капитан!

- Ага?! - Виктор разыграл возмущение. - Твой корабль!

- Хватит вам, - попросил Костя, но как-то не уверенно.

- А кто ж у нас командует? - не отступал Витёк.

- А кто у нас больше всех мечтал о собственном корабле? - ехидно поинтересовался у него Константин.

- Здрасьте! - всплеснул руками тот.

- Здравия желаю, товарищ капитан! - козырнул Вацлав, не вставая с места, и не упустил случая попенять: - Ты вполне себе капитанствовал, когда за коменюкой своей по всему космосу гонялся.

'Каменюка' - это неизвестного происхождения фиговина... пардон, артефакт, занимающий заметное место в трюме, и жутко мешающий всем при погрузке и выгрузке. Виктор эту фи... этот артефакт нашёл, и был уверен, что это - след древней исчезнувшей цивилизации каких-нибудь предтеч. Каменюка и в самом деле напоминала Камень Древних в парке у музея истории на планете Ё. Однако продать каменюку музею не получилось.

Сперва-то Виктор и слышать не хотел о музее, клялся, что впарит эту фиговину богатому коллекционеру за большие деньги. Но когда заинтересовать никого из богатых коллекционеров не удалось, и парни всё же обратились в музей, директор музея, взглянув на артефакт, весьма красноречиво закатил глаза и отключился. В смысле: связь отключил. Хотя, может он там и в обморок упал потом - этого уже было не видно, поскольку связь же директор отключил.

Как бы то ни было, но про 'выбросить каменюку за борт' Виктор и слышать не желал.

- Ах, то есть так, значит, - хмыкнул Виктор, и объявил: - тогда летим сюда! - и вывел на большой экран рубки управления фианскую звёздную карту!

- Ох ты ж! - Вацлав буквально подпрыгнул из положения полулёжа. Эта была именно та карта, что они скопировали в отцовском 'погребе' за четвёртым полем, и которую сам Вацлав до красных глаз крутил в личном виртуальном пространстве уже второй месяц.

- Как навигатор официально заявляю, что выход за Предел ореола обитания человечества категорически запрещён, - объявил Константин.

- Запрещён человеческим кораблям, - поправил его Виктор, - а мы можем взять фианский!

- Тот фианский корабль слишком человеческий! - заметил Вацлав, имея в виду, что там только 'машина' фианская, а корпус-то - человеческого фрегата.

Вацлав весь извёлся за эти два месяца: заветная ракушка больше не пела, на его попытки что-то говорить, петь, читать стихи, или проигрывать музыку никто не отвечал. Может ли это быть как-то связано с его визитом на зарытый отцовский корабль? Они там старались ничего не трогать, но мало ли? Вспомнить хоть говорящую по фиански голографическую голову: они не смогли понять, что это за сообщение, и ответить даже не пытались. Но вдруг там какая-нибудь камера была включена на передачу?

К сожалению, была версия и похуже: последнее, что Вацлав слышал из заветного приборчика квантовой связи - крик, полный боли. И всё - как отрезало. Вдруг, там что-то случилось? Что-то нехорошее?

Вот и крутил Вацлав перед глазами звёздную карту фиан часы напролёт. Но уж больно много там было отмечено звёзд и планет! Или империя фиан столь обширна, или фиане одержимые исследователи космоса. Хотя, судя по тому, как они запугали человечество - скорее всё же первое.

Были на той карте особо отмеченные зоны - обведены и закрашены красным. В одной такой - самой крупной - обитало человечество. Логично было предположить, что так фиане отмечают территории, заселённые иными расами. Значит, в других 'красных зонах' можно найти 'братьев по разуму'. Возможно, их там фиане тоже запугали угрозами тотального геноцида. Может быть, там можно узнать побольше о самих фианах.

И самое, в свете текущих задач, важное соображение: искомая планета Свободы может быть в такой же 'красной' звёздной системе. Ведь, по рассказам Сергея Волкова, группа фиан, симпатизирующая людям, хотела подарить человеческим детям планету для спасения от Вторжения. А что может защитить планету от Вторжения? Только то, что агрессоры о ней не знают. Значит, Планета Свободы должна быть либо где-то среди неисследованных империей фиан звёзд, что при взгляде на фианскую карту представляется весьма маловероятным. Либо эта планета находится на территории иной расы. А значит, искать её следует в соседней 'красной зоне'. Другие 'красные зоны' слишком далеко от Предела.