ПУТЬ БЕЗ УКАЗАТЕЛЕЙ (СИ)

   -Давай поговорим. Я помню тебя. Как ты сюда попал? – Роланду было одновременно и страшно, и любопытно. Мальчик сам по себе не вызывал тревоги, но слишком свежи были воспоминания о действиях мутантов по отношению к Роланду. Может в одиночестве мальчишка не так уж и опасен? Великой ошибкой было собрать этих детей в одном месте.

   -Я болею. Я видел тебя там, в тюрьме…, ты не хотел ничего плохого, но они стали защищаться. Они не виноваты. С тех пор как их начали пытать, они стали нападать первыми. – Он говорил быстро, глотая слоги и даже слова, но понять сказанное не составляло труда, потому что он говорил не только губами, но и мозгом. Может, он и лукавил, но у Роланда, как и у всего человечества не было методов проверки искренности посланной мысли. Мальчик мог оказаться хорошим артистом и интриганом.

   -Почему ты говоришь «они», ведь ты насколько я понимаю один из них? - Вся эта ситуация как-то не вязалась с представлениями Роланда о мутантах и их морали.

   -Да. Когда мы были вместе, я понимал их и поддерживал…, и это казалось правильным. Мы защищались. Сначала мы верили, что не отличаемся от вас, а происходящее просто недоразумение…, потом пришли мальчишки постарше и объяснили, что мы разные. – Мальчик перестал мучить себя и произносить слова вслух, для него этот процесс был неестественен. Ребенок прожил несколько лет среди людей, и только это объясняло его умение облекать мысли в слова.

   -И что же именно у нас разное? – Эта сиюминутная какая-то бестолковая беседа вдруг показалась Роланду такой значимой, что стало неважным все остальное. Даже отсутствие энергии и очищенного воздуха в клинике.

   -Ну, мы можем подчинять себе мысли и действия обычных людей. Мы лучше. Мне кажется правильным, что место должно принадлежать лучшему виду? Мы думали это понятно каждому. Вышло по-другому, теперь надо забирать место силой. Мы так решили.

   -А ты откровенен. Не боишься? – Спросил Роланд и сразу понял, как глупо прозвучал вопрос, конечно, он не боялся. Он вообще не умел бояться…, в крайнем случае, он стал бы беспокоиться о своем виде целиком. Конкретный экземпляр и его судьба была малозначима.

   -Нет. Я только не понимаю, зачем вы пытаетесь нас запереть или уничтожить? Это же так глупо! Все равно это никогда у вас не получится, только уничтожите свой вид раньше времени.

   -Какого времени? – беседа увлекала Роланда все больше, даже пульсирующая головная боль ушла куда-то на второй план.

   -Ну, понимаешь, постепенно все человечество превратилось бы в таких, как мы. Никому для этого не надо умирать! Мы принесли человечеству новые способности и умения, сделали человека сильнее, расширили ваши возможности. Это ведь здорово! Мы никому не делали плохо. Только когда под угрозой оказалось общее существование нашего вида, мы стали применить силу и убивать. Только теперь уже ничего не исправить и вам придется умереть… - В его словах не было угрозы, он не имел в виду конкретно Роланда, но от таких простых безличных мыслей о смерти другого разумного существа, у Роланда побежал неприятный холодок по спине.

  -Ты с кем-нибудь обсуждал эти вопросы, кроме меня?

  -Нет. Раньше я не мог об этом говорить.

  -Почему? Что-то случилось?

  -Да. Теперь мы на свободе и разговоры уже ничего не могут изменить. Можно считать, что смена вида состоялась. Нас достаточно много и теперь мы сможем выжить сами.

  -То, что ты говоришь – страшно! Ты понимаешь, что говоришь о смерти разумного вида? - Роланд вдруг начал сожалеть, что начал этот разговор в одиночку. А может, больше никого и не осталось? Роланду вдруг стало так страшно, как не было страшно никогда в жизни, даже когда его судьба была на волоске.

   -Это ваш выбор. У нас было бы общее будущее. Теперь тоже оно будет…, в некотором смысле…, общее…, но, сколько генофонда будет утеряно?!

   -Значит теперь война? И это уже случилось?

   -Это нельзя назвать войной. Вы уже сегодня не можете жить на планете без специально оборудованных мест. Если у вас не будет ваших городов, вы умрете…, а мы останемся. Это не месть и не война…, это борьба за выживание. Мы в ней победили еще до начала борьбы. Вы почему-то не хотите видеть одной очевидной детали – мы, это и ваше продолжение тоже. Будущее также у нас общее.

   -Сколько тебе лет? Как ты можешь рассуждать о целесообразности выживания человеческого вида? Ты попытался понять или узнать причины нашего неприятия такого общего будущего?

   -А вы? Пытались об этом говорить? Тут уже не о чем говорить, все уже случилось. Вы должны умереть, а мы остаться. Не расстраивайся, ведь мы также и ваше продолжение.

  -Судя по тому, что я вижу, никакой преемственности не наблюдается. На самом деле мы настолько разные, что наши образы жизни и образы мыслей несовместимы. А может, я и не прав. Скажи мне, почему ты пришел сюда, ко мне? Тебе не кажется, что ты противоречишь сам себе? Сначала ты говоришь, что мы все должны умереть и дать место вам, а потом идешь ко мне и приносишь спасительный воздушный фильтр. Ответь мне мальчик, зачем? Зачем???

   -Я… не знаю. – Кажется, Роланду удалось застать мальчишку врасплох. Мальчик был поставлен в тупик. Только теперь он задумался над своим поступком и понял, что он противоречит всей его логике.

   -Что такое? Сам не можешь понять? Может это жалость? Благодарность? Это человеческие чувства и я молюсь, чтобы ты был не единственным их обладателем. Я хочу, чтобы ты понял, почему мы не хотим общего будущего, почему мы хотим своего собственного… и согласись, мы имеем на это право. Ведь это наша планета и вы здесь чужие.

   -Но мы ведь благо для человека!

   -Позвольте об этом судить нам самим. Ваше мнение субъективно…

  -Уже поздно. Так или иначе, все закончилось бы именно так, только постепенно и гладко. Вы сами бы поняли, что это улучшит вас…

   -Или вы нас заставили бы это понять? Нет, кажется, нам не договориться…, да и бессмысленно. Но ты подумай, зачем тебе понадобилось меня спасать от смерти, тем более что я, можно сказать, был скорее мертв, чем жив. Иди себе своей дорогой, а я пойду своей. Может, еще встретимся, может, ты сможешь понять чуть больше в человеческой душе…, а может быть и я что-то смогу понять. Спасибо за спасение. Прощай. У меня слишком много дел, мои друзья в беде и я должен им помочь.

   -Помочь? Я думал ты будешь на нашей стороне…, это же так очевидно, так логично!

   -Вот видишь, нам не быть одним целым. Наш разговор, между прочим, доказывает, что при нормальном воспитании многие из вас окажутся как раз на нашей стороне, поэтому ваша победа совсем не очевидна. Да, наша ошибка, что мы свели вас вместе и были слишком враждебны. Зато мы теперь знаем, чего от вас можно ждать и сколько стоят в ваших глазах наши жизни. Это поможет нам избежать некоторых проблем морального свойства. Иди, а то мы передеремся, в конце концов.

  -Почему ты уверен, что сейчас, когда ты отказался идти нашим путем я не убью тебя?

  -Ты же меня спас, ты услышал мои мольбы о помощи. А мы спасли тебя от смерти, когда твои сородичи наплевали на тебя. Ты не сможешь, я точно знаю. Для этого мне даже не нужно уметь читать твои мысли. Иди уже!

   Мальчик попятился к двери, взгляд его был растерянным и удивленным. Он ничего не мог понять. Он чувствовал какой-то частью своего идеального мозга, что что-то внутри него откликается на речи Роланда, но не был готов ответить пониманием. Стало совсем светло, и за спиной мальчишки уже можно было видеть, в дверном проеме, лучи безжалостного солнца. Днем здесь станет невыносимо даже в маске. Жара уже сейчас становилась заоблачной. В тот момент, когда мальчик подошел к дверному проему и начал отворачиваться от Роланда, он услышал последний вопрос сидящего на постели бледного парня.

   -Зовут-то тебя как? А то неудобно как-то, так побеседовали и не представились. Ты ведь знаешь, что меня зовут Роланд?

   -Сто сорок третий - С.С.

   -Что? – Роланд в непонимании потряс головой и сморщился от приступа боли.