Ход Конём

— Большой Демон! Я — Ключ-три! Доброе утро! — поздоровался со мной дежурный диспетчер СДО.

— Ключ-три, я — Большой Демон! Доброе! Как служба? — улыбнулся я: чувствовать, что тебе рады, было чертовски приятно.

— Стараниями твоих парней — просто прекрасно!

— Да врет он: хреново нам! Уже часа полтора, как дохнем от скуки… — подключился к разговору диспетчер Башни. — В пространстве — тишь, гладь да благодать, а до начала первых тренировок — еще час сорок пять…

— Лучше дохнуть от скуки, чем от торпед Циклопов… — философски заметил я и приглушил звук акустической системы шлема: в ПКМ-е возникла картинка с БК-ашки моей Иришки.

…Подернутое конденсатом зеркало… Клубы пара от потолка и до середины бедра… Длинные сильные ноги… Бедра… Плоский живот с любимой родинкой чуть ниже пупка… И хмурое, если не сказать, угрюмое лицо:

— Вот оно значит, как, да?! Из одной постели — и сразу в другую?!

Я опешил:

— Ириш! Ты чего?

— Я чего? Это ты чего?! Говорил, что любишь, а сам… — глаза Орловой заблестели, а по ее щеке скатилась одинокая слезинка, — …а сам, не успев продрать глаза, полетел к своей клуше…

— К кому я полетел?! — растерянно переспросил я.

— К мелкой, безгрудой и к тому же старой клуше по имени Агния Фогель! — протараторила она. И сжала кулаки.

Я вытаращил глаза. И совсем не из-за абсурдности обвинения: там, в зеркале, у нее вдруг появилась вторая правая нога… потом вторая правая рука… а потом над ее плечом появилось еще одно ухмыляющееся лицо:

— Привет, Викки! Ты бы видел свои глаза!

— Ох, и допрыгаетесь вы у меня, девки!

— Ну вот, начинается… — притворно обиделась Вильямс. — Вместо того, чтобы поздороваться — угрожает… А другой на его месте сказал бы мне 'спасибо'…

— За что? — ехидно поинтересовался я. — За гнусную инсинуацию, которую ты считаешь розыгрышем?

— Неа! За то, что сообщила, кто и что тебя ждет на Ключе-семь…

Я удивленно приподнял бровь, кинул взгляд на экран СДО и мысленно обозвал себя дураком: на траверзе адмиральской палубы орбитальной крепости висела яхта президента Дабога!

— О, допер! Наконец-то! Слышь, Мама Ира, а он у тебя во всем такой тормознутый?!

Ира, не долго думая, отвесила ей подзатыльник:

— Тормознутый — твой Гарри. А мой Вик млеет от счастья после ночи любви…

Элен тут же надулась:

— Злые вы… Уйду я от вас…

— …не могу видеть ваши счастливые морды… — в унисон ей пробормотал я и засмеялся…

Девочки тоже расхохотались. Потом до меня донесся звучный шлепок, после которого Иришка аж подскочила, а потом — возмущенный голос Вильямс:

— Ну и долго ты будешь носиться с голым задом? Давай уже, одевайся! Опаздываем!

— Далеко собрались? — поинтересовался я.

И получил фантастический по своей информативности ответ:

— Угу…

Уточнить, что скрывается под этим 'угу', мне не удалось: в ПКМ-е раздался вызов высшего приоритета.

Пришлось переключаться:

— Полковник Волков, господин президент!

— Доброе утро, Виктор! Вы скоро?

— Полторы минуты до стыковки, сэр!

— Отлично. Ждем… — буркнул Элайя Фарелл и отключился.

Следом за ним в персоналку 'постучались' Роммель и Харитонов. Их интересовало то же самое — время моего прибытия на Ключ.

В отличие от президента НСЛ, они оказались более многословны, и я смог вернуться в канал Иришки только тогда, когда вваливался в адмиральскую кают-компанию.

Увидев, где я нахожусь, Орлова тихонечко вздохнула и оборвала связь. Предварительно пожелав мне удачи.

…Увидев меня, моя 'любовница по версии Вильямс' угрюмо закусила губу и нервно забарабанила пальцами по столу. Незнакомый мне мужчина, сидящий по правую руку от нее, почему-то сглотнул и отвел взгляд в сторону. А от бара раздался голос президента Арлина:

— Доброго времени суток, господин полковник!

Я ответил на приветствие Андрэ О'Хара и тут же полез в Галанет. Проверять мелькнувшую у меня догадку.

Две с половиной секунды — и я мысленно усмехнулся: мужчина, восседавший рядом с госпожой Фогель, был новым президентом Квидли, вступившим в должность через три с половиной месяца после начала Смуты. Прочитать статью, посвященную его личности, я не успел, так как Элайя Фарелл по-свойски подтолкнул ко мне свободное кресло и улыбнулся: — Садитесь, полковник! Ждали только вас…

'О, как!' — удивленно подумал я. — 'Четыре президента и два генерала ждут какого-то полковника! Гельмут бы умер от гордости…'

Все время, пока я подстраивал кресло под свою фигуру, Агния Фогель барабанила пальцами по столу. А когда его спинка замерла в нужном мне положении, не выдержала и вскочила на ноги:

— Перед кем мне нужно упасть на колени, чтобы вы, наконец, перестали ломать комедию и соизволили нас выслушать? Перед вами, Элайя? Перед генералом Роммелем? Или перед полковником Волковым?

— Падать на колени нет никакой необходимости: раз вы уже в кают-компании, значит, мы готовы к разговору… — без тени раздражения ответил ей Фарелл.

— Мы двое суток болтались на орбите…

— Госпожа Фогель! Если вы прилетели сюда высказывать претензии, то можете возвращаться домой. Мы вас не задерживаем…

От генерала Харитонова ощутимо потянуло льдом, и госпожа президент, почувствовавшая это не хуже меня, тут же рухнула обратно в кресло. Трясущиеся пальцы закрыли лицо, и из-под них раздался дрожащий от негодования голос:

— Простите, господа, нервы…

— Позвольте мне? — отставив в сторону бокал с чем-то алкогольным, буркнул О'Хара.

— Почему нет?

— В общем, мы прилетели к вам за помощью…

…Девяносто процентов информации, которую на нас вывалил президент Арлина, мы знали и так: сеть ПГМС [53]-ок работала без сбоев, обновляя наш Галанет в режиме реального времени. А вот оставшиеся десять, судя по всему, проходили под грифом 'ДСП' [54]. И прошли мимо нас.

Вернее, мимо меня: как я не присматривался к лицам Фарелла, Роммеля и Харитонова, особого удивления на них так и не заметил: они явно знали, что с начала Смуты население Дабога, Арлина и Квидли уменьшилось на сорок семь процентов. Знали, что экономика этих систем находится на грани коллапса. И что они балансируют на грани социального взрыва. Видимо, поэтому, выслушав сбивчивый и крайне эмоциональный рассказ О'Хары, они почти одновременно пожали плечами. А генерал Харитонов озвучил не высказанную ими мысль:

— Как говорили наши предки, 'в каждой своей беде человек виноват сам…'. Перефразируя это выражение, могу сказать, что все это — результат ваших собственных ошибок…

Агния Фогель страдальчески закатила глаза, а Андрэ О'Хара угрюмо кивнул:

— Так оно и есть… Только вот за мою глупость, по логике, должен отвечать только я, а не миллиарды людей, родившиеся под небом планет Окраины… Разумом я понимаю, что ваш уход был… скажем так, единственным выходом из сложившейся тогда ситуации… Но сердцем… сердцем я этого понять не могу!

— Мы живы только потому, что за эти восемь месяцев не было ни одного Вторжения… — хмуро буркнул Николас Веллингтон. — И если бы не…

— За это можете поблагодарить полковника Волкова… — перебил его Харитонов. — Временное затишье — целиком и полностью заслуга подразделения 'Демон': все это время они совершали рейды в системы Циклопов и уничтожали их корабли…

'Ага… Бои! Особенно последние семь месяцев…' — мысленно усмехнулся я. — 'Прыжок в одну из мертвых систем, двое суток тренировок и прыжок обратно. С очередной 'победой'…'

Все три президента мгновенно оказались на ногах и залепетали что-то очень благодарственное. Причем в их глазах горело искреннее восхищение. Впрочем, это 'лирическое отступление' продолжалось чуть более минуты — не успев закончить очередной комплимент, О'Хара рухнул обратно в кресло и мрачно вздохнул:

— Все это, конечно, здорово. Однако вы не хуже меня понимаете, что мы живем под дамокловым мечом! И что оборона любой из наших систем не выдержит даже атаки флота Циклопов, состоящего из сотни вымпелов!