Чужая земля

— Далеко не уходи, слышишь? — голос отца из комбраса был строгим, но не особенно, поэтому Клотти весело кивнула и пообещала:

— Я быстро. Пошла!

— Погоди, — отец на экране посмотрел через плечо. — Слушай, дочка, загляни вот сюда, — появилась карта, — там утром лавина сошла, а у нас бормотание какое-то слышалось. Как бы не из наших кто попал…

— Наши? — Клотти свела густые светлые брови. — Откуда тут?

— Экспедиция Муромцева уже близко должна быть, — сообщил отец. — А связь плохая. Ты посмотри.

— Гляну, — пообещала Клотти. — Пошла я, говорю.

Она легко взбежала на пологую каменную глыбу и оглянулась на оставшиеся позади палатки лагеря, кольцом окружавшие три лесохода, над которыми вяло мотался флаг Фелькишер Ланд. Девчонка засмеялась — просто так, потому что день был хороший, настроение хорошее, небо прозрачное — и вообще…

Она пристукнула о носок узкого сапога с отворотом прикладом тридцатиза рядного «тула-дроботов» — высокая, крепкая германская девчонка, одетая, как одеваются парни, даже со скрамасаксом на поясе; на распущенных светлых волосах ловко сидело кепи.

Бросив еще один взгляд на лагерь, Клотти ловко — с поворотом в воздухе — спрыгнула с камня и бесшумным, размашистым шагом углубилась в чащу…

…В трех километрах от лагеря несколько волков перебежали дорогу — Клотти лихо свистнула, ускорила шаг, ориентируясь по карте. Первый след лавины встретился ей довольно скоро — узкий язык, смаху подрезав вековые деревья, разнес и перетер их в щепу, оставив в лесу просеку, засыпанную плотно слежавшимся снегом, из которого тут и там торчали зеленовато-стеклянные глыбы льда, в которых горело тусклое отражение солнца. Веяло мертвым холодом, девчонка поспешила перебежать белую полосу. Где-то близко ревел ручей — наверное, его перепрудило, и вода теперь пробивала себе путь через преграду.

Через полминуты Клотти увидела этот ручей, но не обратила на него внимания.

На другом его берегу замерли трое верховых вабиска. До них было не меньше шестидесяти метров. Привстав в стременах, все трое рассматривали что-то в воде — Клотти отсюда не могла разобрать, что именно, но зато видела, что эти вабиска — иррузайцы, а значит — враги.

Бесшумно упав на колено, девчонка сдернула с плеча висевший стволом вниз ИПП. Ее слегка залихорадило, она начала озираться, вовсе не собираясь стрелять — иррузайцев могло быть и не трое, а много больше. Но уже через миг все изменилось — Клотти поняла, что с таким вниманием разглядывают верховые.

В ручье — на полсотни метров выше по течению — у берега лежал человек. Непонятно, кто — но точно землянин. А иррузайцы тронулись по берегу как раз в его сторону!

Уже не задумываясь, Клотти положила ствол ИПП в развилку ветви и выстрелила.

Передний вабиска пригнулся, двое других завертелись в седлах. Клотти поспешно выстрелила еще дважды, один раз — удачно, левый крайний во вспышке вылетел из седла в ручей, подняв тучу брызг и пара. Двое оставшихся, развернув гуххов, помчались через кусты галопом. Клотти еще дважды выстрелила вслед, но от волнения промазала, да и не очень старалась попасть, если честно — тут же забыв о вабиска, девчонка опрометью бросилась вниз — сперва берегом ручья, потом — по воде, туда, где лежал человек.

Неизвестному повезло — он лежал лицом вверх, иначе наверняка захлебнулся бы. Это оказался точно землянин в намокшей зимней одежде, маске и очках, снаряжение с него сорвало (это было видно по вырванным из ремней креплениям), только русский полевой нож остался в ножнах на поясе.

Забросив ИПП за спину, Клотти с усилием выволокла человека на берег, сняла очки и маску, отбросила капюшон.

Это оказался мальчишка — примерно ее лет. Явно русский, типичный — с мягким лицом, чуть курносый, русый, с высоким лбом и гладкими скулами. Клотти поспешно расстегнула на нем вымокшую одежду, нащупала пульс. Сердце билось, а когда девчонка подняла голову от груди спасенного, то наткнулась на его взгляд — вполне осмысленный и чуть удивленный…

…Странно. Светловолосая девчонка в серо-зеленом кепи смотрела на него и что-то говорила, но в ушах у Степки все еще скрежетал и осыпало лед, шуршал снег — он в отчаянье потряс головой и сказал:

— Не слышу я ничего.

Девчонка чуть отстранилась — загорелая, брови вразлет, густые, над большими голубыми глазами в длинных, неожиданно темных, ресницах, широковатый, пухлый рот… Красивая. Германка, наверное.

В ушах что-то словно бы лопнуло, стало горячо, а звуки вернулись.

— Слышу, — с удовлетворением сказал Степка. И запоздало изумился — откуда тут девчонка?! — Ты призрак? Ты мне кажешься, да?

— Я Клотти Фрайер, — слегка сердито ответила она, — и наш лагерь недалеко отсюда. Мы экспедиция и охотники, пришли из Нойе Аахена… А ты из экспедиции Муромцева?

— Да, — Степка с усилием сел. — Наши наверху, в горах. Я искал дорогу, меня унесло лавиной. Сам виноват, неосторожно шагнул.

— Тебе повезло, и не один раз, — заметила Клотти. — Пока ты тут лежал, до тебя добирались вабиска.

— А добралась ты, — Степка выдохнул. — Я Степан… Степка Рощин. Здравствуй, Клотти Фрайер.

Он не сводил глаз с лица девчонки.

Конец Первой книги

ПРИЛОЖЕНИЯ:

Читатель, конечно, обратил внимание, что общество Земли, описанное в книге, крайне военизированное. Это отражение позиции автора — я был волен лепить, мир по своим критериям. А я считаю, что нормально для каждого в отдельности человека может действовать лишь военизированно-кастовое общество — оно обеспечит высочайший уровень бытовой безопасности, соблюдение немногих, но разумных законов, воспитание подрастающего поколения в уважении к морали и любви, к Отечеству. При этом умерли привычные нам «демократия» и "права человека' — вещи, являющиеся причиной кризиса современной цивилизации и потакающие животным инстинктам толпы. Тот, кто читал книгу "между строк", мог заметить, что в этом обществе существуют телесные наказания для детей, нет системы разделения властей и адвокатуры, отсутствует конституция и высшие выборные органы (вроде Думы) — они назначаются. обладающим абсолютной властью Императором., а граждане Империи могут выбирать лишь власть непосредственную: атаманов станиц, городских голов и т. д.; вдобавок к этому, правящий класс обладает парапсихологическими способностями, недоступными для" простых смертных".Проще говоря, с точки зрения испорченного современностью среднего человека — это ужасное тоталитарное общество-пирамида, где права личности сплошь и рядом попираются в угоду интересам государства. Отсюда и культ силы и армии, характерный для подобных обществ.

Я не собираюсь оправдываться, потому что все это именно так и есть. Другое дело — так ли это плохо? В описанном мною обществе практически отсутствует преступность, а принцип "все продается и покупается" вытеснен из сознания человека, так как система воспитания позволяет искоренять эгоистичные побуждения индивидуумов. Перегородка между кастами может быть легко преодолена — хватило бы мужества, упорства и таланта, а вместе с ними — силы доказать, что для тебя личное меньше общего. Культ силы, героизма и войны напрямую связан с тем, что Земля находится в окружении в значительной степени недружелюбных цивилизаций, а так же с тем, что в обществе господствует осознание факта: именно военный является высшим выражением служения Отечеству и самоотречения ради общего дела.

При этом, как ни странно, всеобщей воинской обязанности: в этом обществе будущего не существует. Регулярные вооруженные силы — космофлот, наземные войска, флот и военно-воздушные силы — комплектуются добровольцами, что не представляет трудностей, так как престиж армии доходит до обожания. Войска носят старые наименования, изменившие суть в контексте времени: