Полет Ящера

суперпрезидентскую связь.

- То же, что и с Лафой, - туманно пояснил он. - Чего плодить иудушек? В общем, в Сочи отправился, Отдыхать.

- Вот как?

- Я что-то неправильно сделал?

- Да нет, все правильно. Молодец, Гансик. - я прижал пальцы к виску и некоторое время прислушивался к собственному пульсу. Кровь била размеренными толчками, и чем-то эти толчки напоминали недавнее тоннельное течение.

- Ладно… Вези Барановича к Хасану. Мальчика надо ковать, пока не остыл. На обе ножки.

- Понял. А что спрашивать?

- Как что? Поспрошайте насчет бумажек по «Харбину», насчет кинушки той долбанной. Заодно вызвони наших адвокатов и предупреди Безмена. Не забывай, гостиница ещё не наша.

- Понял. А как там вы?

- Помаленьку исследуем домик. Много, кстати, интересного. Обнаружили, например, подземный ход. Сработано, надо сказать, добротно!

- Проблем никаких?

- Вроде нет.

- Забыл сказать, там в одном из залов двое жмуриков из «синих». Не сказать, что важняки, но и не шестерки.

- Черт с ними, переживем.

- Может, морячками помочь? Мне они тут теперь без надобности.

- Порядок, Ганс, не волнуйся. Как только дождусь Васильича, тут же двину прямиком к тебе. Народ пока не распускай. Пусть кемарят на точках.

- Ммм… Что-то ожидается еще?

- Пока не знаю, но лучше не забывать о бдительности. Бывай!.. - я спрятал сотовик в карман, мутным взором окинул комнату. Неудержимо хотелось выбежать на улицу, сесть в машину и гнать, гнать куда подальше. Наверное, я бы так и сделал, но из дома не бегут. А «Харбин» был отныне моим домом - со всеми его архитектурными причудами, ресторанами, барами и игровыми, с замечательным шкафчиком подобно старому холсту из романа, прикрывающим вход в неведомое. Золотой ключик от этого хода я, кажется, тоже нашел

И снова в голове засвербело - связной между мирами, связной между мирами…

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Покойный, помню, так любил живых

В. Вишневский

Айседора Дункан… Одна из забытых загадок революционных лет, женщина, чья судьба преисполнена мистицизма - от сюрреалистических танцев-импровизаций до беспокойной яви. увы, не всякая высота восхищает. Три сумрачных пика её жизни способны насторожить кого угодно. Во всяком случае тех, кто умеет прислушиваться и присматриваться. Смерть детей, s смерть мужа и наконец собственная жутковатая кончина. Потому что поступь голубушки Судьбы тоже можно ощутить - все равно как потрескиванье приближающегося пожара. Я не о хиромантии, я о том, что происходит в действительности. Рок, направляющий удары вселенского гиперболоида в главные узелки вашей путаной жизни, трудно спутать с чем-либо иным. Есенин задохнулся в петле, Дункан - в аркане собственного шарфа, а дети Айседоры… - дети задохнулись, очутившись под водой. Не подается сомнению, что некто большой и мрачный решительной рукой перекрыл краник с кислородом этой семье…

Предупреждающе пискнул антирадар, а после воробьиными голосками застрекотала настроенная на милицейские волны рация. Я чуть повернул голову.