Курьер. Дилогия (СИ)

   И тут я вспомнил о весьма настойчивой просьбе Шелы, которая весь вечер терроризировала меня ею, умоляя не забыть, и даже записала мне её на бумажке, которую я клятвенно пообещал, что не забуду дома, и, разумеется, уходя на работу, забыл.

   - Зизольдий Гурабанович! - крикнул я, бросаясь за ним вдогонку по коридору, он вздрогнул, резко обернулся навстречу мне, буквально мгновение на его лице было такое хищное и жестокое выражение, что у меня возникло неодолимое желание срочно куда-нибудь смыться подальше, однако затем оно смягчилось, он быстро изобразил дёргающийся подбородок и баранье выражение глаз, причём настолько достоверно, что не знай я его чуть дольше, чем мне хотелось бы, даже я бы ошибся с первым мнением и впечатлением - а это, господа, уже работа мастера, никак не меньше.

   - Чего тебе? - буркнул он недовольно, останавливаясь.

   - Зизольдий Гурабанович, позвольте... - я решительно но ненавязчиво оттеснил его к стене коридора. - У меня к вам просьба личного характера. Разрешите?

   - Ну? - надулся он сердито и пожевал губами.

   - Я предлагаю вам сделку, - произнёс я тихо. - Сделку, которая устроила бы обе стороны. О том заказе я клянусь забыть раз и навсегда и никогда даже во время снимка памяти не вспомнить о нём, а вы в свою очередь снимете с Шелы группу новичков Саврасова, потому что...

   - Потому что Шела явно успела тебе пожаловаться на то, что я во многом озадачиваю её чрезмерной работой. Так? - перебил он меня и зафыркал сердито. - Ты сентиментальный дурак, Андрей, и никогда от этого, к моему глубокому сожалению, не вылечишься.

   - Так это можно устроить? - спросил я, не обижаясь и не оскорбляясь на "дурака" - увы, это побочный эффект моей методики подлизывания к людям.

   - Каким образом? - удивился он. - Ковалёв погиб, Дегтярев тоже, а он был первым из кандидатов на его место. Серафимов в долгосрочном отпуске - у него жена в декрет ушла. Саврасов на больничном - один из его подопечных сломал ему ногу на тренировках - и пролежит в кольто ещё неделю, не меньше. Кто у нас остался? Бердичев? Кеосаян? Из них такие же инструкторы и наставники, как из тебя писатель или композитор. Куда мне в такой ситуации отпускать Шелу, подчиняясь твоему низкосортному шантажу и её слезливым просьбам?

   - Ну...

   - Вот когда придумаешь, тогда и подходи, - авторитетно заявил Капитошкин и отвернулся, однако я придержал его осторожно.

   - Можно ведь временно Побережного поставить на место Саврасова, - осенило меня. - Мотивировать это тем, что кроме него настоящих суперспециалистов на фирме не осталось, что больше некому гонять новичков, что он единственный ас у нас в команде. Поверьте мне, парень недалёк в своих жизненных взглядах, на эту примитивную лесть он купится с головой.

   Этот лысый динозавр осмотрел меня с ног до головы проницательным внимательным взглядом, задумчиво поджал губы и покачал головой.

   - Я ошибся, Преображенский, - вдруг заявил он, помолчав секунд пять. - Мозги у тебя варят не только тогда, когда именно тебе что-то нужно, но ещё и одной весьма нахальной особе... Хорошо, возможно, я так и поступлю, во всяком случае я подумаю над этим. Но! - он поднял палец, призывая меня к вниманию. - Раз уж ты предлагаешь мне столь наглую и беспринципную сделку, то я вправе, поскольку от меня зависит многое на этой фирме, в том числе и твоя дальнейшая судьба, подправить несколько условия нашего договора: ты не только забываешь ВСЁ о деталях того заказа и его последствиях, но и... - он посмотрел мне в глаза внимательно, - ты НИЧЕГО не скажешь Аластору о том, что всех нас ждёт визит к Директору, в противном случае, если проболтаешься, тебя будут ждать не самые приятные последствия. Проследить за сим, будь уверен, я смогу.

   - Видишь ли, - начал он пояснять, похоже, заметив, что моё лицо начало наливаться краской от столь откровенно выраженной угрозы, - я никак не могу отделаться от стойкого подозрения, что "крот" где-то рядом. Я уверен, что это не Аластор, мне кажется даже, что я готов поверить в то, что это даже не человек из его лабораторий, но... Меня терзают смутные сомнения, которые требуется разрешить в скором времени. Поэтому я прошу тебя помочь мне и не разглашать пока Грэю о готовящемся визите к Директору, не потому что я подозреваю его или тебя, а потому что здание фирмы попросту усеяно багами, к некоторым из которых ни я, ни Аластор не имеем ни доступа, ни какого-либо отношения, значит кто-то ещё следит за нами, но вот кто? Пока я не найду ответ на этот вопрос, я буду подозревать... всех, - просто и откровенно подытожил Старик, с любопытством разглядывая моё, наверняка, красное аки помидор лицо.

   - Тебя устраивают мои условия? - спросил он, помолчав немного. - Если да, то так и быть, сделку я с тобой заключу. Если нет, то... Ты извини, Андрей, но мне нужно идти работать, у меня скоро совещание с Виктором Олеговичем по поводу дальнейшей работы у нас на фирме его сына.

   - Вполне устраивают, - пожал я плечами, успокоившись немного.

   - Тогда по рукам, - вздохнул он. - В принципе, ничего криминального, если ты расскажешь Аластору о грядущем визите, не будет, но всё же лучше давай повременим. Хорошо?

   - Ладно, - кивнул я. Старик посмотрел мне в глаза, задумчиво поджал губы, кивнул своим мыслям, затем развернулся и побрёл по коридору к лестнице, шаркая ногами и демонстративно согнув спину, я посмотрел ему вслед и залюбовался - тонкая игра, очень тонкая.

   Воспроизведя в памяти весь наш диалог, я обдумал его и решил, что, в принципе, дело улажено, наверняка Капитошкину понравилось моё предложение касательно перевода Побережного на другую должность, где его "величайшие" способности проявились бы со всех сторон, а значит он будет проталкивать его во время переговоров с его отцом. А это значит, что в свою очередь нагрузка на Шелу будет снижена, она не будет так уставать и... не будет меня терроризировать и будить в те самые сокровенные моменты, когда мне снится всякая романтическая дурь.

   Пожав плечами, соглашаясь сам с собой, я вздохнул и направился по коридору вслед за нашим оригинальным божеством местного масштаба и разлива, следовало вопреки всем указивкам свыше не теребить Грэя и не отвлекать его от работы, разыскать его и вдумчиво допросить. Я пошарил по карманам, засунул руки за пазуху, поискал там, после чего, проклиная собственную девичью память и феноменальную забывчивость, подошёл к посту охраны и попытался очаровать тамошнего цербера своей неотразимой улыбкой.

   - Что? Опять? - трагически воззрился он на меня.

   - Угу, - я печально кивнул и состроил самую жалостливую и умоляющую моську на свете, на какую только был способен, цербер фыркнул, лениво встал из-за стола, вышел из-за стойки и, поискав по карманам, вручил мне свой коммуникатор.

   - Я с тебя скоро деньги начну брать за все эти бесконечные звонки, - пригрозил он, зевнув во весь рот с подвыванием.

   - Не дождёшься, - фыркнул я, пролистывая список контактов и отыскивая номер Грэя. - А как же помощь голодающим детям Урана?

   - Ты не дитё вроде бы и уж тем более не голодающий, - авторитетно заявил цербер, шутливо ткнув мне кулаком в живот.

   - И на уранчанина я тоже не похож - знаю, - вздохнул я, касаясь символа вызова. - Совсем нет мне места в этом злом мире, никто сироту не пожале-е-ет, не приголуби-и-ит, по головке не поглади-и-ит...

   - Ой началось!.. - цербер трагично возвёл очи горе и шустро убрался за стойку, откуда посоветовал мне трепаться покороче и закругляться, в противном случае он свалит в долгосрочный отпуск, и тогда я вообще останусь без коммуникатора.

   Крыть было нечем, угроза была вполне реальна, и я взглянул на экран коммуникатора, секунда-другая, и вот на нём появилось лицо Грэя.

   - Чего надо? - негостеприимно прорычал он. Я не обиделся - тоже не люблю, когда отрывают от работы всякие надоедливые приставалы вроде меня.

   - Продай мне полкило своих мозгов, - попросил я тихо, чтобы цербер, притаившийся за стойкой, не услышал.