Земля необходимых

Моторку приподнимало на волне, и гулко грохало о следующую, чувствительно отбивая наши задницы о жесткие скамейки, или, как их называл Малик, банки. с каждой волной в лодку заплескивало немало воды, да и начавшийся ливень тоже неплохо этому способствовал. Так что я одной рукой вцепился в дюралевый борт, а другой непрестанно вычерпывал и выливал за борт воду. У нас заглох двигатель, и Малик, матерясь, заменил бак с бензином. Пару раз дернул стартер, заставив меня замереть с похолодевшим сердцем. Но движок завелся, лодка снова легла носом против волн, и мы поскакали по ним дальше. Впрочем, берег уже был не очень далеко.

И в этот момент лодка подскочила на очередной волне и мой АКМС, развязавшись, подпрыгнул и булькнул за борт.

Когда я вытаскивал с Маликом лодку на мелкий, мокрый и скользкий гравий берега, я громко и вдохновенно матерился. Досталось всем : лодке – за то что скачет, как коза, Малику – за то, что на рыбалку сбаламутил, себе – за то, что идиот, не проверил надежность узлов.

Вытащив нашу лодку, Малик начал вязать ее к выворотню, а я пошел помогать вытаскивать тузик Иванова. Эта шлюпочка повыше и потяжелее дюральки Малика, вдвоем ее на берег вытаскивать тяжело.

– Ты чего здесь солировал, Володь? – вытирая мокрый лоб мокрой полой рубашки, спросил Артемьев.

– Автомат утопил. Развязалась веревка, и он – буль. Даже пузырей не было, – расстроено махнул рукой я.

– Ну и бог с ним, легко отделались. Сами не булькнули, уже неплохо. Ты погляди, что творится сейчас на Море, – кивнул на водохранилище Виктор Константинович.– Скоро РА распродавать АКМ и прочие «калаши» со складов будут из-за перевооружения, купишь новый.

Километрах в трех от нас все было черно, из низких грозовых туч в воду били молнии. Над нами, точнее, над нашим обрывистым берегом выл ветер, практически сразу от берега начинались высокие волны с белыми шапками пены. Дальше уже смотреть было страшно, какой высоты они становились. При этом над нами уже светило солнце.

– Надо же, в какую грозу попали. Хорошо, вовремя чухнулись, а то бы утопли. Наверное, сегодня не все с рыбалки вернутся, – заметил Иванов, привязывая тузик за тот же выворотень, что и Малик.

– Да уж, всем дурнигам дурнига, – ответил Малик, подходя к нам и доставая из рюкзака большую флягу. Которую затем протянул мне. – Держи, Володь, помяни автомат. Ну, и от простуды, мокрые все как мыши, а на Море не жарко.

Это точно, не жарко. Ветер вообще налетел прохладный, просто мерзнуть некогда было. Все-таки высокогорье, а дальше вообще снежники и ледники идут. Так что я взял флягу, нюхнул. Пахло апельсинами и спиртом. Вот как Малик умудряется гнать самогон так, что сивухой вообще не пахнет?

– Ну, за рыбалку, – я отсалютовал флягой, сделал глоток и передал флягу Иванову.– Крепкая вещь!

– За рыбалку! – с чувством проговорил Евгений Иванович, глотнул., занюхал рукавом. – Хороша! Сам гнал?– и передал флягу Артемьеву.

– Сам, привычка, – пожал плечами Малик.

– За хорошие привычки!– произнес тост Артемьев, и тоже отхлебнул крепкого самогона.

А я тем временем вытащил из рюкзака пару банок тушенки, буханку завернутого в целлофан хлеба(вроде не промок), два здоровенных парниковых огурца и начал накрывать на здоровой каменюке импровизированный банкетный стол.

– Хорошо, что утоп не рюкзак со жратвой, а автомат,– заметил мой напарник. – А то бы мы так легко не отделались. Жратву Вовка точно со дна морского бы вытащил.

– Да, кстати, насчет автоматов, – Артемьев подошел к тузику, отвязал и повесил на плечо автомат. – На всякий случай, так сказать.

– Правильно думаете, а то случаи разные бывают, – негромко заметил кто-то от скал.– Только, без резких движений, пожалуйста.

Обернувшись и положив руку на пистолет, я увидел крепкого парня в местной «мохнатке». Недавняя разработка, буквально в начале этого года на вооружение приняли. В комбинезонах, дробящих силуэт человека множеством ленточек старого типа было очень жарко, так пара дизайнеров из Демидовска разработали костюм для здешних краев. Какая-то толстая сетка из пеньковой веревки, создающая зазор между тканью и телом, двойной слой тонкой ткани с усилениями на коленях, локтях, заднице и так далее, и множество висюлек из хитрого полимера, который не шуршит, не бликует и позволяет воздуху спокойно туда-сюда циркулировать. Говорят, парни от РА не просто премию получили, а БОЛЬШУЮ премию.

– Патруль РА. Будьте добры, ваши АйДи, – парень неторопливо подошел к нам, отправляя за спину уже знакомую новодельную винтовку с каким-то хитрым прицелом на планке Пиккатини. Вроде американским, такой стоит в нашем недавно открывшемся оружейном магазине кучу денег.

Зачитав номера наших карточек в микрофон хендс-фри, парень что-то выслушал в наушнике, кивнул и вернул нам карточки.

– Все в порядке, в следующий раз следите за сообщениями по радио. Штормовое предупреждение дважды передавали. Не покидайте это место, пожалуйста. И вам спокойней, и нам меньше работы, проверять сигналы с датчиков слежения. Скоро буря утихнет, так что спокойной воды вам, – парень пошел к скалам, нырнул в расщелину. В двух-трех местах колыхнулись кусты, и стало тихо.

Через сорок минут мы обратно вышли в Море, и потопали к причалу базы отдыха.

– Малик, глянь, там что так чайки реют? Вроде красное на воде?– я привстал в качающейся лодке (зыбь на Море еще не прошла), выглядывая из-под ладони. Солнце бликовало на волнах, не давая разглядеть толком.

Впереди бомкнул пистолетный выстрел, и стая чаек взлетела вверх.

– Человек за бортом! Держись, Вовка!– Малик газанул и повернул рукоять мотора, и лодка здорово прибавила ходу, накренившись в вираже. За нами ускорился и тузик Иванова.

Вскоре мы подошли к качающемуся на волнах человеку в спасательном жилете. Недовольные чайки кружились в воздухе, противно горланя и периодически пытаясь нас обделать с воздуха.

– Хорошо, коровы не летают, – недовольно промолвил напарник, глядя на здоровенное пятно птичьего помета на своем рюкзаке.

– Эти гады хуже коров. Ты смотри, что делают. Эй, товарищ, ты как? Пистолет поставь на предохранитель!– болтающийся на волне человек держал в поднятой руке ПМ с ремешком, уходящим от рукояти под воду к поясной кобуре. Голова у него была окровавлена, длинные волосы слиплись и частично закрыли лицо, была рассечена макушка, бровь, кровь текла по шее на порванный ворот жилета, капала в воду с подбородка, окрашивая ее в розовый цвет.

– Эй, приятель, ты слышишь?– крикнул Малик, обращаясь к человеку.– Пистолет на предохранитель, в кобуру или нам давай. Держи конец, мы тебя сейчас к борту подтянем,– с этими словами Малик бросил человеку веревку с завязанным кольцом окончанием и с пенопластовыми поплавками через полметра, чтобы не тонула. Так называемый «конец Александрова», как меня вчера просветили.

Кинул точно, попав на плавающего человека. Тот вскинулся, схватил рукой веревку, тряхнул головой, сбрасывая с лица волосы и открывая зеленые глаза.

– Девчонка! Ты какого хрена здесь делаешь?– вопросил я, подтягивая девушку к борту лодки.

Девушка что-то просипела, качаясь на волнах. Пистолет она так и не убрала, кстати, просто опустила руку с ним под воду. Нужно с ней поаккуратнее, а то еще шарахнет случайно. Подхватив ее рукой за ворот жилета, другой поймал ее кисть с ПМ, вывернул пистолет из руки, поставил на предохранитель и бросил в лодку. Пистолет повис на ремешке, немного не доставая до решетчатых пайол, прикрывающих днище.

– Так, Володь, тащи ее к корме. Сейчас, на счет три. Раз, два, три – взяли!– и мы затащили девушку на борт лодки.

Невысокая, худенькая, возраст толком не определить из-за кровищи на лице. Впрочем, рассечения на голове всегда здорово кровят. Худенькая, но с приятными округлостями ниже талии. Да и грудь вроде есть, жилет приподнимает.

– Как она?– к нам с правого борта пристал тузик.

– Да вроде ничего, только сипит. Сильных ранений нет, так, ссадины, – ответил я, бинтуя голову спасенной. Волосы у нее вроде каштановые оказались, и не длинные, а простое каре.