Фулгрим

Он видел почти неуловимое напряжение задних рядов и знал, что его воины его не опозорят. Вторая Рота еще никогда не отдавала свои позиции врагу и он не ждал что это произойдет теперь. В древние времена, когда воины бежали, каждого десятого из них убивали, и это было хорошим уроком, оставшимся в живых. Такое наказание, по мнению Соломона, было слишком снисходительным. Воины, бежавшие однажды, побегут и снова, и он гордился, что ни одно из его отделений никогда не нуждалось в таком зверском уроке храбрости.

Они брали пример со своего Капитана, и он скорее умрет, чем опозорит Легион трусостью. Шум сражения был оглушителен, и хотя линия Детей Императора прогибалась под натиском Лаеров, но они все еще держались. Соломон поднял с земли свой болтер и вогнал в оружие новый магазин. Он выдвинулся к центру линии, и занял свое месте в гуще боя, методично расстреливая чужаков, пока не закончились боеприпасы, и только после этого обнажил свой меч.

Он сражался двумя руками, рассекая лезвием чужую плоть и крича на своих воинов, что бы те держались, поскольку кипящий поток Лаеров окружил их.

3

Цена победы

Атака в лоб

Хищница

Пробираясь через раздробленные панцири Лаеран, Марий Варосеан невозмутимо смотрел, как воины третей роты собирали раненых и погибших, готовясь продолжить наступление. Его суровое лицо было искажено гримасой неудовольствия, хотя от чего или кого, капи-тан не мог сказать, так как его подчиненные сражались настолько храбро, насколько мож-но было от них ожидать, да и планы Фулгрима выполнялись неукоснительно.

После захвата посадочных зон и выполнения задания оставалось лишь объединиться с си-лами 2 роты Соломона Деметера, и девятнадцатый атолл был бы полностью захвачен. Це-на победы была чертовски высока – девять воинов его роты уже никогда не будут сра-жаться, их геносемя было извлечено апотекарием Фабиусом, а многим другим понадобит-ся обширное хирургическое вмешательство по возвращению на корабли Экспедиции.

Сверкающая колонна энергии, цель отряда Мария, была захвачена, и Варосеан отделил тактическую группу для ее удержания, в то время как они будут разыскивать Соломона. Эту поисковую операцию было легко объявить, но трудно выполнить. Взрывы, пальба, и пронзительное завывание лаеранских башен странным образом отражались по коралло-вым «улицам» атолла «номер 19», и благодаря помехам в вокс-сети, было довольно труд-но определить местонахождение сражающихся.

- Соломон – сказал он через вокс-бусину у горла – Соломон, ты меня слышишь?

В ответ прошипел лишь статический шум, и Марий беззвучно выругался. Должно быть, это один из тех случаев, когда Соломон Деметер снял свой шлем для полного погружения в битву. Марий лишь покачал головой - какой же дурак ринется в гущу битвы без макси-мально возможной защиты?

Казалось, что звуки сражения шли с запада, хотя дальнейшее продвижение в этом направ-лении могло стать довольно затруднительным, так как «улицы», если их и можно было так называть, змеились сквозь атолл так, что любая попытка пройти по ним могла увести отряд далеко от цели.

Идея выступления без какого-либо проработанного плана терзала Мария, чьи наступления и маневры всегда были идеально спланированы и всегда разыгрывались без малейших от-клонений. Юлий Каесорон однажды предположил, что Мария должны были выбрать Ультрамарины, но Марий воспринял эту подколку как настоящий комплимент.

Дети Императора стремились к совершенству во всем, и Марий Варосеан ставил данное стремление превыше всего остального. Ему стало физически плохо от мысли, что он мо-жет не быть лучшим. Быть кем-то меньшим, чем идеал, было совершенно неприемлемо, и Марий давно решил, что на пути к этой цели его ничто не остановит.

Третья рота – прокричал он – следуйте за мной!

В мгновение ока, воины Мария были готовы двигаться и построились за ним словно на параде, взяв оружие наизготовку. Марий начал движение своего подразделения с такого широкого шага, который воины Астартес могут поддерживать целыми днями и оставаться боеспособными в конце марш-броска. Он продолжал следовать по пути, который, как он считал, вел по направлению к звукам сражения. Они встречали по пути лишь разрознен-ные группки лаеранских воинов, которые сражались с яростью загнанных в угол животных. Все эти мини-сражения были быстро завершены в пользу Астартес, так как ничего не могло оказаться перед наступлением воинов третей роты и остаться в живых.

Марий продолжал проверять вокс на предмет сообщений от Соломона, но, в конце концов, он разочаровался в своем товарище-капитане и переключил канал связи.

- Кафен? Ты меня слышишь? Это Варосеан. Ответь, если ты меня слышишь!

Еще больше статики прошипело в наушнике в его шлеме, но за ней последовали звуки че-ловеческого голоса, который хоть и прерывался и был сильно искажен, но, тем не менее, был человеческим.

- Кафен, это ты? – спросил Марий.

- Да, капитан – сказал Гай Кафен, его голос прошелестел в наушнике, когда Марий повер-нул на очередную извилистую улицу, полную мертвых ксеносов и испещренную сотнями лаеранских туннелей.

- Где ты? – запросил он – Мы пытаемся вас достичь, но эти проклятые улицы все время водят нас вокруг да около.

- Основной путь к нашей цели яростно обороняли, поэтому капитан Деметер послал меня и Фелония атаковать их позиции с фланга.

- В то время как он сам, без сомнений, пошел в лоб – сказал Марий.

- Да, сэр – сказал Кафен.

- Мы пойдем по вашему сигналу, но если вы можете что-либо сделать для обозначения вашей позиции – сделайте! Варосеан, отбой связи.

Марий следовал за синей точкой, горевшей на стекле визора его шлема и отображавшей вокс-сигнал Гая Кафена, который гас с каждым поворотом отряда на пути сквозь лаби-ринт кораллов.

- Проклятье, нет! – с досадой воскликнул Марий, когда сигнал полностью пропал.

Он поднял руку и велел остановиться, и в этот момент невдалеке прогремел громадный взрыв: высокая, завитая коралловая башня рухнула в языках пламени не более чем в три-дцати метрах слева.

- Должно быть, это Кафен. – сказал Марий, и стал искать путь вокруг колючих громадин кораллов. Улицы вились в обе стороны от места взрыва, и Марий прекрасно понимал, что они никогда не достигнут Кафена, если пойдут по любой из них. Он внимательно посмот-рел на вздымающиеся черные клубы дыма и сказал:

– Мы переходим, выдвигаемся!

Марий вскарабкался на вершину лаеранского вертикального лаза, легко находя точки опоры для рук и ног на шишковатой поверхности коралла. Он поднимался все выше и выше, земля быстро уходила вниз, в то время как Варосеан и его воины поднимались на вершины девятнадцатого атолла.

+++

Остиан смотрел на запуск первого штурмкатера от «Гордости Императора» со смешанным чувством благоговения и раздражения. Благоговение было рождено великолепным зрели-щем того, как развертывается военная мощь Легиона для атаки вражеского мира, и раз-дражение было вызвано тем, так как это зрелище оторвало Делафура от созерцания мра-мора в мастерской. Первый капитан Юлий Каесорон дал заранее об этом знать Серине, и она тотчас зашла к Остиану, чтобы вытянуть скульптора из мастерской на одно из лучших мест на обзорной палубе.

Делафур пытался отказаться, заявив, что он занят. Однако Серина была непреклонна, оха-рактеризовав его «занятие» как пустую трату времени, и сказала, что ничто из того, что бы скульптор мог придумать, ее в этом не переубедит. Но теперь, находясь перед брони-рованным стеклом обзорной палубы, он был искренне рад, что Серина вытащила его из мастерской.

-Восхитительно, а? – спросила Серина, оторвав свой взгляд от альбома, тогда как ее рука быстро бегала по поверхности листа, захватывая великолепие сего мгновения с поражаю-щей искусностью.

Это поразительно, – согласился Остиан, задержав взгляд на ее фигуре, в то время как сол-нечный свет отразился от бортов кораблей второй волны, облаченных в синее пламя стар-та. Обзорная палуба находилась на сотни метров выше стартовых ферм, но Остиану все равно показалось, что он почувствовал вибрацию, возникшую при отделении катеров.