Эффект Этоса

— Почетный? Убийство почетно?

— Чушь. Вы бы пострадали от сердечного приступа, вызванного вашими ранениями, а затем удостоились бы самых почетных похорон и поминальной службы.

Ван рассмеялся, отнюдь не добродушно.

— Что я мог вот-вот открыть?

— Понятия не имею. Однако вы отдаете себе отчет, что остались единственным уцелевшим с «Фергуса» и единственным свидетелем встречи у Скандьи?

Ван отдавал себе отчет, и еще как, но разве это имело значение? Не следовало ли искать подсказку в кошмарах? Но какую?

— Вы не узнаете, пока не изыщете способ заглянуть в штаб-квартиру РКС, а путешествие в Республику все еще может быть для вас опасно. Очень опасно.

— Я мог бы использовать свою арджентийскую регистрацию под именем Вьяно Альберто, — предложил Ван.

— Могли бы. Подумайте об этом. Если хотите, можете посетить сперва какое-либо из отдаленных представительств ИИС в Республике, в местах вроде Уитэ, Коркенни, Уэксланда.

Что-то было в мысли насчет Уитэ. Ван попытался вспомнить, почему Уитэ могло иметь для него особое значение, но не мог.

— РКС не знают, что я работаю на ИИС?

— Вероятно, нет. Если вы воспользуетесь запасной идентификацией для «Джойо» и не станете спешить в Новый Ойсин, местные командующие РКС могут доложить о вашем визите, как о чем-то обыденном, если вообще обратят на вас внимание.

— Вы могли бы…

— Не мог бы. Во-первых, я не знаю их культуру так же хорошо, как вы. Во-вторых, я занят проектом по технологии переноса энергии и не могу надолго забросить его прямо сейчас. Время начинает изрядно поджимать.

— А что за проект?

Тристин склонил набок голову и поджал губы. Наконец, он заговорил:

— Я уже раньше рассказывал вам об этом. Я работал над этим много лет. Здесь есть кое-что, чего мне не полагалось бы знать, ибо идея фархканская, но я убедил их помочь мне, предпринял своего рода шантаж, а именно подчеркнул, что если я возьмусь за дело не с того конца, им это может не понравиться. Теперь у меня есть прототип, и я надеюсь им воспользоваться как рычагом, чтобы посмотреть, помогут ли они.

— А каков прототип? — спросил Ван.

— Это можно назвать новым способом генерировать и переносить энергию.

То был не вполне точный ответ на вопрос.

— И вам удалось добиться, чтобы они передали вам технологию? Фархканы не очень часто настолько идут кому-то навстречу.

— Возможно. Потому что, неверно использованные, их достижения могут быть крайне опасны. Они могли желать убедиться, что я стану работать корректно. Я не хочу говорить больше. Я могу оказаться в весьма дурацком положении, если затея провалится, — Тристин улыбнулся. — Но могу оказаться в скверном положении и если дело пойдет. Как только все будет готово к внедрению, я подключу вас.

— Что…

— А как поживает «Джойо»? — Тристин не обратил внимания на попытку задать новый вопрос. Ван это стерпел. Он уже пытался разузнать что-то тремя различными способами, но Десолл сказал ему не больше, чем хотел. И скажет лишь тогда, когда будет готов, но не раньше.

— Мне нужно возвращаться на Пердью. Думаю, у меня остались три торпеды.

— Ваше послание на это намекало, — ответил Тристин. — Я привез двадцать как груз. Нам придется повозиться с ними самим, чтобы это знали лишь мы четверо.

Ван кивнул.

— Вам понадобится спуститься на планету в Куше. Прежде чем я получил ваше послание, Нинка доставила туда уинкурские шаблоны, и они лежат в представительстве ИИС. А теперь… теперь нам надо перенести торпеды и проводить вас к Кушу.

До последних слов Тристана Ван не вполне осознавал, что он, Десолл и два техника — единственные, кому предстоит переносить торпеды с «Элсина» на «Джойо». Его мало волновало, под видом чего привезены торпеды, но тогда уже куда меньше волновало и то, что случилось бы без них.

Глава 56

Шаблоны ждали на планете, и Ван дал Эри выходной, когда те были подняты на челноке, а затем загружены на корабль с кушской орбитальной. На следующий день взял выходной он сам, пытаясь отрешиться от чувства вины, пока спускался на планету в челноке, чтобы встретиться и пообедать с Эмили Клифтон. Он напоминал себе, что оплатил перелеты на челноке из собственного личного счета и что не брал выходных месяцами, но не мог удержаться от беспокойства из-за того, что могло совершаться в Республике.

Ван напоминал себе также, что Эмили может просветить его насчет республиканских дел. И это помогло противиться чувству вины, хотя он знал, что не следует искать довод, связанный с работой, для оправдания удовольствия, особенно если речь идет об обеде с женщиной, которой столько времени не видел. Притом, трудно было бы полностью оправдать затраты десятков миллионов кредитов на полет к Кушу на «Джойо» только по личным причинам, а кредиты, которые на это ушли, он точно не мог бы взять с личного счета.

Клифтон ждала около усеченной пирамиды посольства Республики на предвечерней жаре, от которой все выцвело, сооружения сверкали ослепительной белизной, а горизонт расплывался в дымке. На Эмили был темно-зеленый костюм, дивно оттенявший светлые волосы. Но в ее серых глазах Ван заметил усталость.

Она дважды взглянула на него, прежде чем заговорить.

— Командир… то есть, командор…

— Ван, — ласково напомнил он. — Просто Ван, — и, помолчав, спросил. — Как далеко отсюда «Маркеш»?

— Около полущелчка, но сегодня будет жарко даже вечером.

— Для меня полщелчка не помеха, — он заметил, что костюм Эмили, хотя и темен по цвету, сделан из легкой охлаждающей ткани, которая превращает тепловую энергию в прохладу. — Айда?

— Прекрасная мысль. Ваша одежда не для такой жары.

Клифтон была права. Ван порядочно вспотел, когда они добрались до ресторана.

Внутри «Маркеша» было прохладно, но светло, и он это оценил — терпеть не мог мест, где прохлада подразумевала полутьму. Женщина проводила их к угловому столику, тщательно огороженному с обеих сторон низкими веерообразными папоротниками в больших мраморных горшках.

— Вы бы не желали чего-нибудь выпить? — официантка посмотрела на Вана. А он на Эмили.

— Ледяной алмарин.

— Светлый эль. Холодный.

— Алмарин? — переспросил Ван после того, как женщина их оставила.

— Местный чай. Полагаю, технически это не чай, его получают не с чайных кустов, но в нем присутствует кофеин, а вкус еще лучше.

— Надо будет запомнить.

— Когда вы прилетали в прошлый раз, то сказали, что по-настоящему пока не приняли все свои обязанности. Что вы еще делаете, кроме пилотирования? — Слабая усмешка возникла на ее лице и пропала, когда она добавила: — У вас должно было появиться какое-то представление за эти два года.

— Я жалею, что не смог вернуться сюда раньше… — и Ван беспомощно пожал плечами.

— Мы все зависим от того, чем занимаемся, — Эмили рассмеялась столь же иронически, сколь и печально. — Если мне не удастся продержаться еще хотя бы несколько лет на дипломатической службе, я не получу квалификации для ранней отставки. А если не зачтут мой срок службы в РКС, мне и вовсе ничего не светит, — она поглядела на Вана. — Простите. Вы говорили о своих делах.

— Помимо того, что я главный пилот «Джойо», я также старший директор. Это означает сочетание обаяния и сметки, чтобы совершенствовать дело, а также устранять неполадки. Между тем я куда больше нуждаюсь в совершенствовании.

— И что вы делаете, когда приходится устранять неполадки?

— Даю советы и надежду, если коротко. В одном представительстве желали, чтобы я заглянул. И ничего не говорили, пока я туда не попал. Они там наблюдали невероятные финансовые поступления, совершенно непредвиденные. Директор вела себя правильно, но ее беспокоило, куда все это ведет…

— А что там было? Или есть?

— Малые корпорации и частные лица бегут из систем, покоряющихся Ревенанту, и обосновываются в системе, где у нас то самое представительство, — им подали напитки, и Ван отхлебнул глоток эля.