Заглянувшие в Бездну

Кана уткнулась носом в свитер на плече Соломона.

— Я устала, — сказала она. — Я хочу уйти.

— Конечно, — Соломон махнул рукой Рушану. — Рушан проводит тебя.

Дождавшись, когда дверь за Рушаном и Каной закрылась, Соломон повернулся к новичкам, испуганно жмущимся друг к другу и ожидающим неизвестно чего.

«Наверное, они думают, что у нас тут коллективная ответственность, — подумал Соломон. — И за побег Муромского их всех ждет наказание».

Он улыбнулся и постарался придать лицу безмятежно-жизнерадостное выражение.

— Мне очень жаль, что все так случилось. Но, как вам уже говорили, мы никого не держим здесь насильно. Алексею совсем не обязательно было уходить среди ночи, не попрощавшись.

— Он сошел с ума, — уверенно заявил Виктор.

— Не думаю, — качнул головой Соломон. — Скорее всего, решил, что в другом месте ему будет лучше, чем здесь.

— Разве есть другое место, где живут свободные альтеры? — удивленно спросила Ксения.

— Я такого места не знаю, — честно признался Соломон. — Но это еще ничего не значит. Быть может, у Алексея есть где-то родственники или друзья, у которых он рассчитывает укрыться.

— Нет у него никого, — мрачно буркнул Сил Силыч.

— Я могу только предполагать, — с сожалением развел руками Соломон. — Мы, со своей стороны, разумеется, постараемся его найти и убедить вернуться.

— Но… почему он ушел голый? — набравшись смелости, спросила Ольга Николаевна. — Разве?..

— Разве это не значит, что он свихнулся? — закончил за нее Виктор.

— Честно признаться, мне тоже не дают покоя некоторые сомнения, — задумчиво произнес Николай Несторович. — Не ожидает ли нас всех то же самое, что случилось с Алексеем? Быть может, все дело в том, что мы перестали принимать лекарства, которые нам давали в пансионате?

Соломон указал рукой на Вениамина Павловича, передавая ему право ответить на этот вопрос.

Прежде чем что-то сказать, доктор Снайдеров степенно провел пальцами по усам. Ему не нужно было собираться с мыслями и подбирать слова — это была чисто театральная пауза. Таким образом публика получала время для того, чтобы приготовиться к тому, что им предстояло услышать.

— Могу всех вас успокоить, — уверенным, хорошо поставленным голосом начал Вениамин Павлович. — У Алексея Муромского нет никаких проблем с психикой, ни больших, ни маленьких. Его поведение я бы назвал не безумным, а несколько эксцентричным. Не более того. И причина этого для меня вполне очевидна. Напуганный внезапным, острым гематокризом, Алексей выпил слишком много крови, — красивым жестом конферансье, приглашающим артиста выйти к публике на «бис», Вениамин Павлович указал на три пустых гемакона, валяющиеся на полу среди пятен подсыхающей крови. — Что вызвало состояние эйфории. Иначе говоря, он сам не ведал, что творил.

— Что, от крови можно окосеть? — недоуменно вскинул брови Пал Палыч.

— При определенных условиях, — уклончиво ответил Снайдеров.

— О как! — Пал Палыч поскреб ногтем лоб. — Век живи — век чуди!

— Полагаю, вопрос закрыт. — Соломон взмахнул рукой, как дирижер, обозначивший финальный аккорд. — Я пришлю кого-нибудь, чтобы здесь убрали, и вы сможете наконец позавтракать.

— Не надо никого присылать, — Ксения встала, едва касаясь кончиками пальцев края стола, и с независимым видом вскинула подбородок. — Мы сами наведем порядок.

— Уверены? — с некоторым сомнением прищурился Соломон.

— Это ведь наш дом?

— Разумеется.

— Значит, мы сами все здесь уберем.

— Запас крови мы, разумеется, пополним, — сказал Вениамин Павлович. — С этим — никаких проблем.

— А мне кажется, не стоит это делать, — ответил ему Николай Несторович. — Если все местные жители, кому нужна кровь, сами ходят в медпункт, полагаю, мы тоже должны последовать этому примеру. Так мы быстрее освоимся в поселке, познакомимся с людьми, да и крови не переберем.

— Точно, — кивнул Пал Палыч. — Дело говоришь, Николай Несторович.

— Почему бы и нет, — манерно склонила голову к плечу Ольга Николаевна. — Мне Ксения как раз новую юбку сшила. Будет повод надеть.

— Ну, как скажите, — не стал спорить врач.

В принципе, ему такой подход тоже представлялся более правильным.

— А как же тот человек у ворот? — вспомнил вдруг Сил Силыч. — Я так понял, что Лешка ему что-то с головой сделал?

— С ним все в порядке, — не моргнув глазом, соврал Вениамин Павлович. — Временная потеря памяти.

— Что же, не будем больше вам мешать, — одарив на прощание хозяев самой лучезарной своей улыбкой, Соломон, не мешкая, направился к выходу.

В доме с новичками остался только Геннадий.

Выйдя на улицу, Соломон глубоко, протяжно вдохнул и, зажмурившись, подставил лицо холодному ветру, пригоршнями раскидывающему по сторонам колючие снежинки-льдинки. Земля под ногами была покрыта снегом, из-под которого местами еще проглядывали пучки сухой травы, но ясно было, что этот снег уже не стает. Осень плавно перетекла в зиму.

Поежившись, Димон поплотнее запахнул полы своей кожаной куртки, которую он пока не собирался менять на что-то более теплое и практичное.

— Вот что, Димон, — сказал Соломон. — Возвращай ребят, что ты отправил на поиски Муромского. Они его не найдут. Вместе займитесь проверкой всех систем безопасности. Ты понял меня? — Соломон показал воплощенному указательный палец. — Всех, без исключения! Системы связи, наружный контроль, следопыты, дальновидцы — все должны быть задействованы по полной программе.

— Ясно, — кивнул Димон. — Кого мы ждем?

— Надеюсь, что никого, — Соломон поправил широкий воротник свитера. — Очень надеюсь.

— Ясно, — еще раз кивнул Димон. — Тогда, объясните мне, что, черт возьми, происходит?

Соломон и Снайдеров переглянулись.

— Похоже, Мастер вернулся.

Глава 34

ДОКТОР КАРЦЕВ

Доктор Карцев вошел в кабинет и ошарашенно замер. Папки с личными делами пациентов, что он держал в руках, посыпались на пол. Это были документы прошлого века, которые он собрал в архиве пансионата, чтобы перенести наконец все данные в компьютер. Благо пациентов в пансионате не было и заняться ему было решительно нечем.

За его столом сидел Алексей Муромский. Прошло двадцать четыре дня с момента побега альтеров из пансионата. Надежда на возвращение Муромского с каждым днем становилась все более призрачной. И Виктор обреченно ждал вызова в… Он точно даже не знал, куда его вызовут. Но ни секунды не сомневался, что наказание за инициативу, которая теперь уже и ему самому казалась безумной, будет неотвратимой.

Алексей сидел боком к столу, откинувшись на спинку стула, сложив руки на груди и вытянув ноги. Выражение лица у него было приторно-благостным. На нем был оранжевый рабочий комбинезон, далеко не новый. Ноги были босые. На столе лежала синяя строительная каска. Рядом — авоська с тремя или четырьмя полными гемаконами и толстой книгой в черном переплете.

— Здравствуйте, доктор, — не вставая со стула, приветствовал Виктора Алексей. — Я смотрю, вы перебрались из подвала наверх, — кивнул он на большое окно с полукруглым верхом. — Больше света, больше воздуха. Да и апартаменты здесь попросторнее. Одобряю.

Алексей произнес все это спокойным, ровным голосом. С лица его не сходила доброжелательная улыбка. Но было в нем что-то такое, что вселяло в душу Виктора Карцева беспокойство. Серьезное беспокойство. Или даже, может быть, тревогу. Быть может, все дело было в том, как независимо и уверенно держал себя некогда совершенно забитый, сирый и убогий пациент пансионата? Как бы там ни было, Виктору совсем не хотелось оставаться с Алексеем наедине.

Доктор Карцев попятился было назад. Но дверь за его спиной со стуком захлопнулась. Не оборачиваясь, Виктор дернул дверную ручку, но дверь не поддалась.

Алексей усмехнулся, подтянул ноги, развернулся и положил руки на стол. Они будто поменялись не только местами, но и ролями. Бывший пациент сидел за столом, будучи уверен, что ситуация всецело под его контролем. А врач стоял перед ним в полнейшей растерянности, понятия не имея, чем закончится эта встреча.