Гибель Марса

  Я тоже выпил, даже не ощутив вкуса водки. Мне хотелось взглянуть, что стало с Ираном и близлежащими странами, которые подверглись ядерной атаке, но корабль цекулов направлялся к Атлантике. Словно угадав мои мысли, Гиренчир сказал:

  -- Район закрыт не только по этическим соображениям.

  -- А что там? - спросила Катажина, которая не поняла, что вообще происходит.

  -- Оплавленная, радиоактивная пустыня. Толщина стеклянной корки до метра.

  -- А... -- только и ответила она и вопросительно посмотрела на меня.

  -- На такой высоте нам ничего не угрожает, -- пояснил Гиренчир.

  Корабль цекулов заметно снизился - мы шли, что называется, по загривку земли. Несмотря на то, что корабль был одет в плазменную защиту -- во что-то подобие "кужуха", мы видели все очень хорошо. Внизу промелькнул северный берег Африки - желто-белый, как кости, затем -- Атлаские горы Марокко, которые казались лунными скалами на фоне безжизненного пейзажа, не говоря уже об "естественных" пустынях Алжира и Туниса, которые стали еще более естественными. А потом начался океан, и мы, не снижая скорости, со всего маху под острым углом вошли в воду.

  Лично я, отпрянув от иллюминатора, испытал шок. Мне казалось, что мы разобьемся и утонем. Но когда оглянулся на Гиренчира, то понял - это сюрприз.

  -- Фу... -- сказал я, вытирая капли пота на лбу. - Так можно довести до инфаркта.

  Я устал от впечатлений и плюхнулся в кресло, из которого тоже было хорошо видно.

  Оказалось, что мы совершенно не в курсе последних событий в геополитике.

  -- Тройственный Союз обязал нас и астросов покинуть Землю, -- скорбным сообщил Гиренчир.

  -- Это плохо или хорошо? - спросила Катажина.

  -- Вот с этого и надо было начинать, -- заметил я.

  В его словах была какая-то подковырка, но я еще не понял ее. И потом было интересно - кто же третий, если союз тройственный? Третья сила, похоже, была третейской, иначе ее никто не слушался и не боялся бы.

  -- Теперь вы будете развиваться самостоятельно.

  -- Ну да, -- проворчал Федор Березин, -- как издевательство: вначале устроили заварушку, а теперь в кусты.

  -- Сейчас мы вам покажем базы, которыми они пользовались многие тысячелетия в Атлантической впадине.

  -- А то мы не знали! - саркастически высказался Леха Круглов. - Только руки коротки.

  -- А потом слетаем к нашим, -- добавил Гиренчир, не обращая внимания на наши переживания.

  Зря Леха с Федором Березиным петушились. Мы только предполагали, но никогда не знали истинных размеров экспансии. Тарелки астросов бороздили морские и воздушные океаны Земли, но земляне только сейчас приблизились к подобным технологиям и то благодаря тем штучкам-дрючкам (например, все то же планшетник), которые астросы и цекулы на протяжении трех десятилетий подбрасывали в Тунгускую зону, из-за чего, собственно, и разгорелась третья мировая.

  Честно говоря, я не знал, радоваться или нет. Ну жили астросы рядом с нами, ну летали, провоцируя людей на божественную интерпретацию явлений. Собственно, все было нормально до появления хлыстов на Земле и каменов -- на Марсе. Если бы астросы и их слуги - черные ангелы, не вмешались в судьбу человечества, то все текло, как текло и сто, и тысячу лет тому назад.

  Однако, я забыл о самом важном факторе - фиолетовом смещении. Носило ли оно локальный характер или было всеобъемлющем явлением во Вселенной, никто не мог сказать точно. Но фиолетовое смещение послужило катализатором к последующим событиям. Раз существовала черная пятница, значит, время до сих пор текло не так, как мы привыкли. Ну и что? В конце концов мы все приспособились и даже находили свои плюсы в таком мироустройстве. Стоило ли затевать бучу? Наверное, стоило, потому те же самые астросы пытались весьма неумело спасти человечество как уникальный биологический вид. Теперь мы знаем, что ничего у них не вышло.

  В свете мощных прожекторов мы увидели то, что в начале приняли за склон горы, а на самом деле это оказалась ровная плоскость явно искусственного происхождения, на которой лежали осадки.

  Вдруг вся картина перед нами предстала совершенно в другом виде и масштабе: одновременно зажглись сотни, тысячи огней таких же треугольных кораблей, как и наш. И кроме этих кораблей ровным светом засветились пресловутые шары. Они выплывали из-за этих плоскостей, и вдруг мы поняли, что видим всего лишь одну из сторон гигантской пирамиды.

  Шаров было сотни, тысячи. Они выстраивались в ряды и пропадали во мраке океана. И пирамид было сотни, тысячи. Они тоже вспыхнули ровным сильным светом, словно прощаясь со своими обитателями.

  -- Подобное уже было на Земле, -- сказал Есеня Нагайцев.

  -- Что было? - спросил я, с трудом отрываясь от увиденного.

  -- Астросы уходят, -- пояснил Гиренчир. -- Когда-то мы пытались освободить Землю от них. Однако это кончилось третьей мировой у вас и пятой космической в Тройственном Союзе. На этот раз положение изменилось: из-за сжатия вселенной астросы вынуждены отступить в глубины космоса.

  -- Что будет с базами? - спросил я.

  -- Взорвем, как наши.

  -- Ваши?

  -- А что ты думал? Мы тоже здесь обитали, только в других местах. Например, во впадине, которую вы называете Челленджер. Вот и ваш товарищ в курсе дела, -- он посмотрел на Леху.

  Впервые я увидел, как Круглов стушевался.

  -- Ты чего? - спросил я. - Правда, что ли?

  Леха шмыгал носом и смотрел в сторону.

  -- Правда...

  -- Что же ты молчал?

  -- А вы бы мне поверили?! - возмутился он.

  -- А бог тебя знает! - многозначительно произнес Федор Березин. - может, и поверили бы.

  -- Рассказывай! -- потребовал я.

  -- Никуда я не улетал, -- буркнул Леха.

  -- А как же Бетта-Панторис? - удивился я. - Ты же к черным ангелам в плен попал.

  -- Ну да, попал. Только мы покрутились в космосе и назад на Землю плюхнулись.

  -- Ага, понятно, -- многозначительно протянул Федор Березин. - "Мы", значит?!

  -- Ну не придирайся, -- огрызнулся Леха. - Оговорился я. Оговорился.

  -- На нашу Землю? - глупо удивился я.

  Еще больше удивилась Катажина, потому что Леха, похоже, все же волновал ее. Даже Росс подошел и едва не поднял лапу на кресло, в котором восседал Леха. Но почему-то удержался.

  -- Вначале я очутился на подводной базе у Южного полюса.

  -- Где точнее? - спросил я.

  -- В котловине Беллинсгаузена...

  -- Есть такое? - я посмотрел на Гиренчира.

  -- Есть, -- сказал он. - Мы знали о ней.

  -- И что ты там делал?

  -- А ничего, -- ответил гордый Леха. - Отчеты писал.

  -- Какие, на фиг, отчеты?

  -- Бумажные! Какие еще! - покривился Леха. - Больше ничего не знаю.

  -- Ну ладно, -- махнул рукой Федор Березин, -- не хочешь рассказывать, не надо.

  -- Ты понял что-то? - спросил я у него.

  -- Так, кое-что.

  -- А я понял, -- сказал я. - Лека пытается впарить нам, что никакой он не шпион.

  -- Ну и бог с ним, со шпионом... -- миролюбиво сказала Катажина.

  -- Тогда выходит, ты водил нас за нос?

  -- Нет, -- вмешался в разговор Гиренчир. - Круглов был законспирированным агентом. Ничего предосудительного он не успел сделать. Их готовили на случай войны.

  -- Это правда? - пристали мы в Лехе.

  -- Ты же знаешь, -- покаялся Леха, -- я всех вас люблю, -- и почему-то посмотрел на Катажину.

  -- Леха, ты нам расскажешь, кого ты любишь больше? - ласково спросила Катажина.

  -- А что со мной будет?

  -- Да ничего с тобой не будет! - раздраженно воскликнул Федор Березин.

  Они продолжали ссориться, а Гиренчир, взяв меня под руку, сказал:

  -- Можно вас на секунду? -- и вывел в коридор, который опоясывал центральную часть корабля. Номер нашей каюты, как ни странно, был тринадцатым. -- С вами хочет поговорить сенатор Парфен Черноков.