В недобрый час (ЛП)

Для многих людей оптимизм необходим. Он помогает им достигать целей. Но

это не для меня. Я не мыслю такими категориями, и для меня оптимизм не

является необходимостью. Я стараюсь трезво оценивать реальность, и я

готовлюсь к ней. И так лучше».

«Ну, для тебя, может быть…»

«Именно это я и имею в виду. Если хочешь дружить со мной, ты должен это

понять. Я многое воспринимаю не так. И мой разум отличается от твоего».

«Да, согласен. Я это понимаю».

«Надеюсь на это, Джон». Глазами она, казалось, пыталась поймать его взгляд.

«Не многие на это способны. В моем мире, по крайней мере… и сомневаюсь, что в вашем мире будет как-то по-другому».

«Или в этом мире», предположил Джон.

«Да, или в этом». Она отвернулась от него, оглядев помещение и обнаружив, что Большой Джон занят чем-то. «Я бы никогда не смогла руководить, как

он», сказала она. «У меня нет такой… связи что ли… воздействия на

обычных людей. Это не значит, что мне не хотелось бы этого».

.

Он чувствовал щекотливость и затруднительность этого положения. Он

понимал, что она имела в виду, что она не смотрела на других свысока — но

она настолько превосходила их всех и видела всё гораздо яснее и четче.

Должно быть, это сложно было связать и усложняло взаимоотношения. «Ну», сказал он. «Ты играешь некую особую роль, свойственную только тебе. Ты

берешь все на себя в нужное время, как раз тогда, когда ты нам очень нужна.

А другие, может быть, больше нужны как раз между такими трудными

периодами — например, Большой Джон, здесь».

В кои-то веки на удивление она, наконец, улыбнулась и выглядела очень

довольной. «Это так ты его называешь?»

Он пожал плечами и улыбнулся в ответ. «Ну я же должен его как-то называть, правда ведь?»

«Ладно, Джон, пошли, нам нужно готовиться». Она поднялась, красивым, плавным движением, а затем протянула ему руку. Он с благодарностью

принял ее, и они подошли к группе людей, которые отправлялись вместе с

ними.

Они сделали несколько последних приготовлений, а затем пора было

отправляться. Нескольким командирам придется остаться здесь, чтобы

сохранять контроль над армией. В любом случае, некоторые из них были

ранены — и их нельзя было просить отправиться в столь далекое

путешествие в пространстве, после чего сражаться в последней отчаянной

битве. А кому-то, кто знал толк в хранилище времени, нужно было остаться

здесь, на тот случай, если оно им понадобится вновь.

.

Дэнни Дайсон, Сесилия Техада и Хуанита Сальседа взяли на себя совместное

командование, в отсутствие Большого Джона. Он пожал руку каждому из

них. «Пожелайте нам удачи», сказал он, пожимая руку Хуаните обеими

своими руками.

«Возвращайся к нам, Джон — и все вы», сказала она.

Джейд сняла одежду у входа в хранилище времени, а затем вошла туда

первой. Остальные последовали за ней, сначала Антон, затем Большой Джон, Сара и Карло; Джон, затем Ева и, наконец, два лучших молодых бойца

Сопротивления, Нил Кроуфорд и Ксавьер Тенез. Кроуфорд был высоким,

худощавым, даже костлявым парнем, около двадцати лет, со светло-

коричневыми волосами. Тенез был еще моложе, но он был широким в плечах, поджарым и спортивным. Оба они казались пылкими и неглупыми. Джон

подумал, что с ними можно будет прекрасно взаимодействовать при

выполнении этого задания.

Во второй уже раз за один только этот день, он стал ждать начала

перемещения в пространстве-времени. Этот свод был несколько больших

размеров, чем тот, который выстроила Розанна в его собственном мире, в

подвале исследовательского комплекса Кибердайна. Некоторое оборудование, стоявшее в углах его, выглядело странноватым, чем-то едва уловимым

отличаясь от любых приборов, которые могли быть созданы человеком. В

целом, впрочем, оно было пугающе знакомым, так похожим на то, что он уже

видел раньше. Должно быть, не слишком-то много было вариантов и иных

путей разработать что-то подобное. Он вспомнил о боли и подготовился к

худшему.

Дэнни закрыл огромную дверь, и теперь они остались одни, отрезанные от

остального мира.

.

«Будьте очень осторожны первые несколько секунд», спокойным голосом

сказала Джейд, словно объясняя кому-то особенности приготовления еды или

выращивания роз. «Если мы сумеем пережить такое длительное

перемещение, у нас появятся реальные шансы».

«Таковы хорошие новости?», ответил Большой Джон.

А затем вспыхнул яркий белый свет.

МАДРИД

В двух милях к северо-востоку огни воздушного H–K зачищали разрушенные

улицы города, выискивая добычу – людей. Еще один находился в трех милях

к западу. Машины охотились, используя камеры видимого света,

инфракрасные прицелы и огромное количество прочих датчиков. Николас

лежал в укрытии за обвалившейся каменной стеной высотой около трех

футов, растянувшись на животе и коленях и следя за любыми возможными

помехами, используя приборы ночного видения. Время от времени ему в

наушники поступали донесения от второй группы, также внимательно

отслеживавшей окрестности на предмет появления генерала Коннора и его

людей.

В его группе было четверо, они следили за районом к северу от базы

Сопротивления. Они мерзли и дрожали, несмотря даже на плотную ткань

своей серой формы. «Осталась одна минута», сказала Варли, лежавшая слева

от него, на своем хромающем испанском. Это была женщина лет 30, и когда-

то она была англичанкой.

«Начинай обратный отсчет», сказал Арно, справа от него. «Боже, как

холодно».

.

Этот высокий седой француз любил жаловаться, и он уже достаточно пожил, так как вырос и возмужал еще до Судного дня. Он знал, каким должен быть

климат в такое время года здесь, в самом сердце Испании. Когда-то в

Мадриде в конце июля было дьявольски жарко. Теперь же год превратился в

одну сплошную долгую зиму, такую холодную, что даже трудно было выжить

в ней с ноября по май. И все же городские развалины по-прежнему являлись

полезным плацдармом, откуда можно было нападать на заводы Скайнета и

его линии снабжения. Несмотря на боеголовки Судного дня, которые

уничтожили большую часть инфраструктуры и зданий, оставалось еще

довольно много укрытий, помогавших им сражаться против машин.

Четвертым членом группы был еще один испанец, Луис Мартинес. Он

подавил кашель, но в остальном молчал.

Николасу это задание казалось самоубийством. Вплоть до настоящего

времени боевые машины не сумели обнаружить их присутствия, однако в

любой момент все это может измениться. Их сразу же заметят, как только они

покажутся на виду, раскрыв себя. Тягаться с этими Охотниками-Убийцами и

другими машинами было просто безумием. Разрозненные ячейки

Сопротивления в Испании полагались почти исключительно на диверсии и

скрытность. У них не хватало сил для ведения открытой войны.

«Пять секунд», сказала Варли.

«Приготовиться», ответил Николас и напрягся перед тем, как побежать к

одному из (армейских джипов) Хамви, которые они спрятали во мраке в углу

двух смыкавшихся стен дома, некогда правительственного здания. У

мадридского Сопротивления имелся небольшой парк автомобилей –

переделанных внедорожников, оснащенных плазменно-фазированным

лазерным оружием и мощными пулеметами; несколько снабженных

примерно таким же оружием полноприводников; несколько старых БТР и

.

Хамви, за двигателями которых бережно ухаживали. Если появится генерал

Коннор и с ним еще люди, эти Хаммеры станут их аварийно-спасательной

службой.

Варли сказала: «Ноль секунд!»

И, как будто ей в ответ, началось. В полумиле от них, почти строго на север, среди ржавчины и городской пыли, средь обломков зданий и автомобилей