Пять Жизней Читера

— Нам надолго и не нужно. Хотя ты прав, сходи, не помешает.

Рокки насчет поисков еды высказался исключительно ради оправдания вылазки к автостоянке. Ему там требовалось лишь одно — слить немного дизельного топлива из бака фуры.

Зачем?

А затем, что он, похоже, тот еще идиот — захотел произвести впечатление на девушку, которая, если вспомнить его строгие вкусовые пристрастия, вообще не должна его интересовать. В таком случае зачем перед ней хвост распускать?

Да затем, что довольно уже себя обманывать, ведь он о спутнице думает почти все время в перерывах между чьими-либо попытками его прикончить. Это и правда идиотизм, ведь, как показывает случай у песчаного холма, внимание рассеивается, когда уходишь в мир романтических грез, вот и сумели мертвяки подобраться настолько близко посреди прекрасно просматривающегося леса.

Да, может, со вкусами он и определился, однако, как показывает практика, столь необычные девушки запросто находят бреши в крепостной стене, сложенной из личных предпочтений. А это чревато, ведь Няша неглупа, наблюдательна и уже успела недвусмысленно намекнуть, что интерес со стороны Рокки ей неприятен настолько, что она решила ускорить расставание, несмотря на сложность ситуации.

А если спутница хотя бы заподозрит, что новичок на нее запал до печального бардака в мыслях, это будет катастрофа. Нет, ноги ломать вряд ли станет, а вот послать очень далеко и немедленно — запросто.

И вот зачем, спрашивается, суетиться ради кружки чая? Получается, только затем, что Няша обожает этот напиток, что не раз доказывала словом и делом. Сейчас она легко поймет, что Рокки простейшим способом пытается выставить себя перед ней в выгодном свете, показать парнем, который с неба звезду достать готов, и в отношениях может наступить тот еще кризис.

Хотя какие тут, к черту, могут быть отношения? О чем вообще речь? На руках носит, ага, как конь наездника, только вот близости даже в этом не просматривается. К тому же, если рассуждать здраво, ему следует держаться от проблемной девчонки как можно дальше, так что намеки о близком расставании — только в радость. Няша — источник неприятностей, иммунная с мутноватым прошлым, в котором умудрилась заработать отрицательную человечность (что крайне подозрительно). А еще за ней охотится крайне неприятный тип, который может счесть Рокки своим злейшим врагом хотя бы за одно подозрение в том, что он слишком много времени провел наедине с объектом его нездоровой страсти.

Причем речь идет только о том, что Рокки более-менее знает о Няше, а ведь это, возможно, лишь вершина айсберга.

Но вот ведь странные дела — только о ней и хочется думать. А еще неотрывно таращиться на дурацкую, чуть ли не детскую мордашку, где ни одной притягательной черты в упор не просматривается.

Вот как же мило соединены воедино все эти несуразности. Будто скульптор-неформал всю жизнь потратил на то, чтобы, отойдя абсолютно от всех канонов, создать нечто настолько оригинально-прелестное, что глаза отвести невозможно.

Да при чем тут вообще внешность? Рокки начинал подозревать, что, окажись эта девушка столь же страшна, какой показалась при первой встрече, он бы и в таком случае не смог остаться равнодушным.

Она — нечто.

Вот и приходится, сливая солярку, параллельно думать о том, как бы провернуть дело так, чтобы остаться вместе с Няшей, а не шагать в одиночку к какому-то стабу, куда она даже проводить его не сможет из опасения нажить на свою голову новые неприятности.

Пока что Рокки ей нужен. Очень нужен. Он — ее ноги. К тому моменту, когда она сочтет себя готовой для самостоятельной жизни, надо всеми возможными способами ей доказать, что спутник и дальше сможет приносить пользу.

А потому думай, парень, как при помощи дизельного топлива и различных железяк, которых полным-полно на электростанции, вскипятить воду и не выдать себя при этом на всю округу столбом дыма и ярким пламенем.

Рокки с задачей получения кипятка справился. Нанюхался солярной копоти, но своего добился.

Настоящий мужик — сказал и сделал.

Вот только Няшя его великое свершение не оценила, ее, пожалуй, и запущенной электростанцией не пронять (даже атомной). Восседая на своем «самоходном стуле», она неотрывно смотрела в распахнутое окно, в одной руке держа исходящую паром кружку, другой поглаживая ложе винтовки.

Рокки, взгромоздившись с ногами на офисный стол, уставился туда же, неспешно отхлебнул из своей кружки и поинтересовался:

— И что такого интересного в этой стороне?

Девушка ответила после безобразно затянувшейся паузы:

— Мертвяки.

— Где?! — моментально подобрался Рокки.

— Те, которые шли за нами. Если они догадаются идти дальше вдоль берега, смогут выйти к плотине.

— Если не маячить возле открытых окон, они нас не заметят.

— Ты плохо их знаешь.

— Я развел масло в солярке и возле входа разбрызгал, это должно заглушить наш запах.

— Зараженных может привлечь любой запах, если он им покажется неестественным.

Поколебавшись не больше секунды, Рокки поставил кружку на стол, выпрямился, потянулся с показной ленью и невозмутимо заявил:

— Пойду гляну. Если они и правда бродят по берегу, разберусь или уведу в другую сторону.

Няша, обернувшись, уставилась неодобрительно-удивленно и спросила:

— Ты что несешь?

Рокки, направившись к ведущей вниз лестнице, на ходу тем же голосом ответил:

— Пока ничего, но, может быть, принесу маленько споранов. Нам пригодятся.

— Эй! — послышалось в спину. — Куда пошел?! Жить надоело?! Да стой ты! Придурок, назад! Да что с тобой такое?!

— Ничего особенного, просто привыкаю к самостоятельной жизни.

— О чем ты вообще?!

— Ты сегодня ведь сказала, что дальше мы сами по себе.

— А ну стоять! Стоять, тебе сказано! Блин!

Рокки даже ухом не повел. Умом понимал, что поступает не очень-то правильно, но ум сейчас скатился на второстепенную роль, телом управляло нечто непонятное, понукаемое непреодолимым желанием что-то доказать одному-единственному человеку.

Ну а что можно взять с того, кто лишен памяти и чей рассудок, по словам одной особы, пока что пребывает в заторможенном состоянии — это неприятное явление в той или иной степени наблюдается почти у всех новичков.

Хотя Рокки сильно подозревал, что, прокачайся он до десятого или даже двадцатого уровня, ничего не изменится или изменится незначительно.

Думать сейчас не нужно, нужно просто делать.

К тому же в том, что он сейчас делает, имеется и разумное зерно — мертвяки ни при каких обстоятельствах не должны приближаться к плотине. Это место минимум на пару дней должно стать безопасным убежищем.

Няша потеряла возможность костерить в спину, но чат от нее торопливо мигал, показывая, что в нем появились новые сообщения. Читать их Рокки не стал, потому как и без этого прекрасно знал, что там написано. На лестнице подобрал сумку с различными железяками, найденными в машинах и при осмотре закоулков электростанции. Тут тебе и удобные ломики, и топоры, и молотки, и массивный нож-самоделка, найденный на полке с инструментами. Перекинул лямку через плечо и продолжил спуск.

Уже приближаясь к укрытому в тростнике заливчику, в котором оставил лодку, Рокки, не удержавшись, вытащил один из топоров и, даже не попытавшись целиться, швырнул его в росшую на берегу молодую иву. Совершив несколько оборотов, «метательный снаряд» с приглушенным стуком на совесть засел лезвием в стволе.

Рокки многообещающе улыбнулся — у его таланта проявилась новая грань. О ней он впервые заподозрил тогда, когда метко бросил бутылку в сарай, где скрывался монстр, но окончательно убедился лишь сегодня, когда отправился за соляркой на автостоянку. Найдя при обыске фуры нож с наборной рукоятью, по наитию метнул его в дощатый борт древнего грузовичка и, к своему удивлению, угодил точнехонько туда, куда целился.

Получается, улучшенная меткость распространяется не только на огнестрельное оружие, с холодным она тоже прекрасно работает. Конечно, такая способность не выручит против серьезных противников, зато мелких мертвяков можно снимать — по-тихому, не подпуская на рискованную дистанцию и не выдавая себя грохотом выстрелов.