Жребий Судьбы (СИ)

   - В следующий раз будь внимательнее! - назидательно проговорил Моралес.

   Тем временем закованный в броню противник неуклюже развернулся и выпустил еще одну очередь. Пути веером разлетелись по взлетному полю, расчертив тьму яркими полосами трассеров, и безошибочно выбрали себе жертв. Двое бойцов "Девятого прайда" упали как подкошенные, не успев даже вскрикнуть.

   Сержант Гарсия, Антонио и еще трое ребят поливали здоровяка шквальным огнем из автоматов, однако пули лишь со звоном отскакивали от его брони.

   - Это бесполезно! - в отчаянии крикнул Антонио. - Нам его не пробить!

   Здоровяк снова открыл стрельбу, несмотря на раскалившееся докрасна дуло. Спустя несколько секунд перегревшееся оружие издало протяжный писк и смолкло, перейдя в режим активного охлаждения.

   Этим решил воспользоваться сержант Гарсия. Выхватив из ножен свой офицерский меч, он с яростным ревом бросился на противника. Со стороны это выглядело столь же нелепо, как попытка остановить танк при помощи обычной вилки. Однако Мигель понял, что задумал Гарсия. Между нагрудным панцирем и шлемом, в районе шеи оставался узкий, незащищенный броней просвет. Именно туда и попытался вонзить меч сержант.

   Попытка закончилась провалом. Здоровяк отвесил Трехпалому хорошую затрещину, от которой тот кубарем покатился по земле, однако через секунду вскочил на ноги и снова ринулся в бой. Повстанец положил дымящийся пулемет на землю и шагнул навстречу противнику. Загудели сервоприводы брони. Гарсия ушел от удара и ткнул здоровяка мечом. Отпрыгнул, сделал еще один выпад, но снова промахнулся. Со стороны это напоминало бой разъяренного медведя и маленькой, но храброй собачонки.

   В какой-то момент сержант на миг потерял бдительность, за что и поплатился. Страшный удар в грудь отбросил его на несколько метров. Меч вылетел из пальцев и со звоном упал на поверхность взлетного поля.

   Здоровяк неспешно приблизился к лежащему на земле сержанту и поставил ногу ему на голову.

   - Нет!!! - закричал Мигель, поняв, что тот собирается делать.

   Здоровяк повернул голову на звук. Хотя его лицо скрывал шлем, Бельмонте был уверен, что противник смотрит прямо на него. В следующую секунду он с силой надавил на голову сержанта. Даже на таком расстоянии Мигель услышал, как под стальной пяткой хрустнули кости раздавленного черепа.

   Издав полный ярости вопль, Мигель бросился вперед и поднял с земли меч сержанта. Рукоять удобно легла в руку, а само оружие оказалось необычайно легким.

   В следующий миг на него легла тень. Мигель поднял глаза и увидел заслонившего свет противника, нависающего над ним подобно молчаливому утесу. Несколько секунд он смотрел в непроницаемое забрало шлема, за которым невозможно было разглядеть лицо. Затем бронированный великан занес свой огромный кулак. Загудели мускульные усилители, готовясь расколоть еще одну голову, точно орех.

   И тут Бельмонте увидел щель в броне! Она находилась прямо под рукой противника, в месте, где нагрудник соединялся с тыльной частью панциря. Просвет был шириной всего в два пальца, но этого хватало для того, чтобы в него прошло лезвие.

   Мигель перехватил меч двумя руками и, завопив что есть мочи, вонзил клинок в щель. Противник глухо вскрикнул. Мигель, почувствовав, что лезвие с трудом входит в человеческую плоть, навалился на рукоятку, вдавливая клинок в тело противника. Что-то хрустнуло, и лезвие вошло больше чем наполовину. Почувствовав это, Мигель резко выдернул меч. Из раны темными ручейками хлынула кровь. Противник покачнулся, сделал неуверенный шаг и начал заваливаться. Спустя секунду вся эта груда железа с грохотом обрушилась на землю.

   Бельмонте застыл как вкопанный, глядя на окровавленный меч в своей руке. От осознания того, что он только что собственноручно убил человека, его начало мутить. Из оцепенения его вывел крик Рауля:

   - Уходят! Что вы все стоите?! Уйдут же!

   Моралес и Антонио со всех ног бежали к кораблю, под днищем которого все ярче разгоралось изумрудное свечение. Корвет готовился к старту.

   Бельмонте в некой растерянности оглядел поле боя, заваленное телами убитых и раненых. Сражение закончилось. Выжившие бойцы "Девятого прайда" пытались оказать помощь пострадавшим. На корвет никто не обращал внимания, за исключением его друзей, которые в этот момент уже взбирались по трапу. На пороге шлюза Рауль обернулся и, встретившись с ним взглядом, что-то крикнул. Мигель его не услышал из-за нарастающего рева двигателей, однако ноги вдруг сами понесли его к кораблю. В следующую секунду он уже бежал из последних сил, опасаясь, что корвет взлетит у него перед носом, унося с собой друзей.

   Бельмонте пулей взлетел по трапу и успел нырнуть в шлюз за миг до того, как сошлись тяжелые створки и корабль оторвался от земли.

Глава 16

Сломанный меч

   Помещение, в котором они оказались, по всей видимости, служило грузовым отсеком. Тесное пространство было завалено всевозможным хламом, а низкий, давящий потолок, тесные стены и скудное освещение многократно усиливали чувство замкнутого пространства, вызывая приступы клаустрофобии. Напряженные и сосредоточенные лица друзей были едва различимы в полумраке.

   Из помещения, не считая створок шлюза, вели две металлические двери. Мигель поочередно проверил их и убедился, что они заблокированы. Вероятно, угнавшие корабль повстанцы прекрасно знали об их присутствии на корабле и заперли их здесь, точно в мышеловке. Иллюминаторов в грузовом отсеке предусмотрено не было, но, судя по легкой вибрации пола и едва ощутимому покачиванию, корабль находился в воздухе. Удивительно, но внутри звук двигателей практически не был слышен.

   - Как думаете, куда мы летим? - первым нарушил молчание Рауль. Он разместился прямо на полу, прислонившись спиной к одному из металлических ящиков. Возможно, в них хранилось какое-то оборудование или скафандры, но проверять это никто не стал. Моралес покусывал нижнюю губу, его лицо блестело от пота. Мигель прекрасно понимал, что виной тому не духота - его приятель отчаянно боролся со своей аэрофобией.

   - Полагаю, мы все еще на Цахебрэ, - заключил Антонио. Рыжий снял с головы шлем и прислонил ухо к одной из дверей, что-то выслушивая. - Корабль слишком долго находился на консервации и не готов к межзвездному перелету. Они должны это понимать. Только дурак осмелится выйти в космос, не убедившись в надежности системы жизнеобеспечения.

   - Так давайте разделаемся с оставшимися террористами и вернем корабль! - предложил Мигель. - Кто знает, вдруг нас по возвращении представят к награде за доблесть?

   - По возвращении нас, скорее всего, отдадут под трибунал, - осадил его Антонио. - Мы самовольно оставили часть, прихватив с собой боевое оружие. По головке нас за это не погладят.

   - Думаю, он прав, - признал Рауль, виновато глядя на Мигеля. - Если выживем, то за самовольство нам грозит трибунал. С нашей стороны глупо было бросаться в погоню за террористами, но выбор сделан. Поскольку теперь от нас все равно ничего не зависит, предлагаю не забивать голову ерундой и воспользоваться этими минутами отдыха, чтобы восстановить силы. Уверен, вскоре они нам понадобятся.

   - Будь ты проклят, Моралес! - проворчал Мигель. - Будь проклят тот день, когда я вообще тебя встретил! Не спутайся я с тобой, у меня все сложилось бы совсем иначе.

   - Вот именно! - оскалился Рауль. - Только представь, как была бы скучна и уныла твоя жизнь!

   Троица расположилась на полу грузового отсека. Рауль сидел с каменным выражением лица, отчаянно вцепившись в свой автомат, Флорес дремал, положив оружие рядом с собой и откинувшись на один из ящиков. Мигель невольно позавидовал его выдержке. Сам он сидел точно на иголках, без конца бросая настороженные взгляды на двери. Ему казалось, что одна из них может в любой момент распахнуться и оттуда хлынет орава врагов. Много ли он навоюет, если в суматохе забыл свой автомат на поле боя и теперь из оружия при нем лишь офицерский меч сержанта Гарсии?