Бухта надежды. Испытание прочности (СИ)

Все эти легкоатлетические упражнения так вымотали Сашку, что обратно на вершину нужного ему забора он уже еле взобрался, а оттуда просто кубарем шлепнулся на газон, больно приложившись спиной.

«Хорошо хоть не на розы или вон те кактусы,» - отряхиваясь и поднимаясь с земли, пробурчал парень, прислушиваясь к окружающим звукам, но, к счастью, пока было тихо. Что ж… Теперь затаиться и ждать, надеясь, что нелегкая пронесет и банда, состоящая из бывших служителей закона, плюнет на поиски и покатит дальше.

То, что это бывшие менты, Сашка Смирнов не сомневался ни разу. Все же его отец тоже работал в этой системе и некоторых его сослуживцев пацан знал не только в лицо, а и по отрывчатым рассказам бати. Смирнов-старший не любил говорить дома о работе, но иногда и такое случалось, когда молчать было невмоготу, а поделиться было не с кем. Поэтому парень занервничал, когда узнал одного из присутствующих, но когда тот застрелил ни в чем не повинную девушку, выскочившую из микроавтобуса, то у Сашки словно планка упала, словно пелена какая глаза застила. И он выстрелил, сам того и не подозревая в какую авантюру своими необдуманными действиями втянул он всех остальных.

Не очень просторный двор все же был оборудован небольшим бассейном, который сейчас стоял пустой, лишь с ветками и листьями в нем вместо воды. В углу виднелась беседка с двумя лавками и столом, за которым могли обедать отдыхающие.

Сашка оглянулся и с облегчением заметил машущего ему рукой Бондаренко, стоявшего в чуть приоткрытом дверном проеме, куда он тут час же и поспешил, чтобы укрыться. Дверь была дешевенькая, китайская, лишний раз подтвердившая правоту высказывания, что «против лома нет приема».

- Ты где бегал?

- Мертвяка отводил подальше, - тяжело дыша, ответил Сашка. – А то прицепился как репей. Пришлось отвести его подальше, чтобы не маячил здесь. А у вас тут что? Как этот?

- Хреново. А если по делу: ему бы в санчасть… Бочину прострелили капитально. Я глянул, но ничего в этом не понимаю, поэтому решил, что принесу больше пользы тем, что не буду лезть туда, в чем ни черта не смыслю.

- Пал Степаныч, а как выбираться будем? – задал животрепещущий вопрос Сашка, ища глазами, куда бы примоститься, а то ноги гудели ужасно. Пока была горячка боя, да пока бегал меж домами как-то и не ощущалось усталости, а сейчас как накатило, что пошевелиться сил не было.

- Не знаю. Будем надеяться, что нас искать долго не будут. Потому как если будут, а тем паче найдут… Весело будет всем. Своих убитых менты нам не простят.

- Знаю. Они такие…

- А с чего взял, что это менты были? – ловко подловил на слове парня майор, внимательно глядя на того.

- Машины милицейские, - поздно прикусил язык Сашка.

- Ну! Это не показатель. Они могли машины подобрать в городе. Но все равно... Менты это. Я их за версту чую.

- А что, у вас, Пал Степаныч, с законом не лады? – заинтересованно протянул Сашка.

- Александр, если ты думаешь, что я не знаю, что твой отец – бывший начальник бывшего отделения милиции, то ты жестоко ошибаешься. Знаю я все. Так что можешь тут Штирлица не изображать.

- Ну мало ли… - потупился парень. – Может, вы из тех любителей поорать что-то типа «Менты! Волки вы позорные! Не забуду, не прощу!»

У Сашки это получилось так натурально, что Бондаренко даже засмотрелся, а потом вкрадчиво поинтересовался:

- Я… - пауза, - похож на неадеквата?

- Не очень. – Признался Смирнов-младший и смутился.

- То-то же… Ты калитку запер?

- Да. Там калитка добротная… Так и не выломаешь.

- Да уж… А на двери сэкономили. Хотя, может, оно и к лучшему. Но оставлять ее нараспашку все же не стоит. Не нужно привлекать к себе внимания.

Сашка послушно кивнул и аккуратно прикрыл покореженную дверь. Понимая, что одним своим видом она уже привлечет внимание. Хотя сейчас разбитыми окнами или выломанными дверьми мало кого удивишь – все же время такое, когда люди тащат все полезное, что плохо лежит. Но вот все равно эта дверь не давала покоя – даже подпереть ее не получилось бы из-за того, что она наружу открывается.

Сашка еще раз растерянно подергал податливую ручку и направился вслед за Бондаренко на второй этаж. Обзор оттуда, действительно, был замечательный: и двор, и прилегающие улочки были как на ладони, разве что трассы видно не было. Но менять дом сейчас не было никакой возможности – Пашка потерял слишком много крови, да и искали их. Бондаренко, прячась за штору, наблюдал, как по улице медленно шествовали пять человек, а следом еще четверо. Все вооруженные и злые, словно дворовые псы осматривали окрестности и искали тех, кто напал на них, негромко переговариваясь друг с другом. Бондаренко из-за напряжения даже дышал через раз, боясь, чтобы его не заметили. Хотя, по правде говоря, расстояние было более чем приличным.

- Пал Степаныч… - неслышно подошел сзади Сашка.

- Чего тебе?

- Пашка совсем плох. Он хоть и козел краснокнижный, а жалко…

- Тьфу ты… - спохватился Бондаренко, вспомнив о том, что хотел сделать. – так, стой возле окна… Да не вылезай ты! Во-от… И наблюдай. Просто наблюдай, понял? Никакой самодеятельности. Иначе даже твой папа тебя не спасет – нас тут всех положат. Просто смотри. Если вдруг будет что-то важное – бегом ко мне. Все. Я пошел.

- Хорошо. – С готовностью закивал Сашка и демонстративно поправил ремень автомата, болтавшегося вниз дулом. Мол, вот… мне даже стрелять не из чего.

Майор подошел к Пашке, который сидел на узкой кровати и все так же прижимал рукой кусок тельника, что оторвал Бондаренко, к раненному боку.

- Так, руку аккуратненько так… локоть приподними. Вот. Сейчас обезболивающее вколю, станет немного полегче.

- А откуда…

- Оттуда. Меньше знаешь – крепче спишь.

Бондаренко аккуратно вколол столь драгоценный в нынешней ситуации шприц-тюбик, которых было на весь гарнизон не более десятка и то потому что они находились в «боевых» аптечках на исследовательском реакторе близ института.

Выходного отверстия не было, значит, пуля застряла в теле и нужна срочная операция… Бондаренко очень надеялся, что остальные его подопечные уже если не добрались домой, то как минимум на полдороги уже. Хотя, судя по времени, те уже должны были прибыть на место. Не продумал Павел Степанович отход. Сплоховал… И чего тогда требовать от пацанов, если сам прохлопал ушами? И кого теперь винить, если не самого себя? А бегать сейчас и искать транспорт по всему поселку – абсолютно не вариант - солнце уже садится. Не пройдет и часу, как начнут сгущаться сумерки. А по темноте, да в незнакомом поселке… Нет уж, увольте.

- А нельзя ли как-то перевязать? Ну, бинтом там… - просящее протянул Пашка, с мольбой глядя в глаза.

- Можно. Сейчас перевяжу. Стрелять если что сможешь?

- Смогу! – слишком быстро ответил пацан, даже не раздумывая над ответом.

«Ну вот откуда этот героизм глупый в современной молодежи? Или не глупый? Может, мы были неправы, считая, что нынешнее поколение пропащее и ничем кроме тупых телешоу и банки энергетика не интересуется? А оно вон как повернулось… Память, что ли генетическая? » - размышлял майор, пока доставал бинт из плечевого кармана и делал перевязку.

- А что, все так серьезно? – переспросил Пашка, словно только сейчас понял, что дырка в боку не понарошку.

- А ты как думал? Что они просто так спустят тот факт, что мы перемололи их людей? Руку убери. Вот… вроде нормально держится. Скоро боль уйдет, но все равно не дергаться – у тебя в теле дырка лишняя. Сашка, что там?

- По дороге идут… высматривают все. Бошками крутят.

- А мертвяки есть на улице?

- Нету… - покачал головой Сашка.

Бондаренко тоже подошел к окну, выглянул и выдал:

- Жаль. Лучше бы были – эти бы отвлеклись хоть немного.

- Высматривают что-то на земле…

- Кровь скорее всего заметили! – сквозь зубы пробурчал Бондаренко и, закончив перевязку, подошел к Сашке. – Ты там как, нормально следы замел?