Все сокровища мира

Однако надо увести разговор в сторону от гор, пока нас не хватились и не заподозрили в каком-то заговоре… Начнут расспрашивать, а Шмайсер человек бесхитростный, врать толком не умеет.

Я достал из кармана и протянул Шмайсеру выкидной нож.

– Возьми. Все забывал отдать.

– Мой со мной, – возразил Шмайсер, достал второй нож, точную копию первого, и продемонстрировал мне. – Оставь себе. Я раза три уже его терял, а потом погибну, воскресну – а он снова у меня. И все патроны снова целые.

Когда майор и двойник обнаружили наше отсутствие и подошли, мы увлеченно сравнивали два ножа – что и требовалось продемонстрировать.

– Трансформатор остывает, – сообщил майор. – Минут через десять можно будет поставить следственный эксперимент.

Он стал растолковывать суть эксперимента, я кивал, со всем соглашаясь. Потому что решил произвести свой опыт, произвести в одиночку и никого о нем не оповещая.

Не обижайтесь, ребята, но здесь и сейчас наши пути разойдутся. Дальше я пойду один.

3

Вагонетка американских горок была снаружи окрашена в голубой цвет, и краска оказалась на диво стойкой – выдержала немало сезонов под открытым небом, не облезла и не облупилась. Поэтому я сразу окрестил транспортное средство «Голубой стрелой».

В «Стреле» насчитывалось восемь посадочных мест. Вот только места для водителя или же для машиниста в ней не имелось. И никаких ручек, тумблеров, педалей – ничего, служащего для управления, – не имелось тоже. Логично – вагонетка никуда с рельсов не свернет, и шальной пешеход на ее пути не окажется, так что проще и дешевле поставить простенький управляющий блок, чем платить лишнюю ставку вагоновожатому.

Мои планы отсутствие органов управления меняло не сильно, хотя я рассчитывал найти здесь хотя бы тормоз для экстренной остановки. Но и тормоза не было. Значит, если все пойдет как надо, «Голубая стрела» опишет по американским горкам замкнутую траекторию и вернется к точке старта.

Рычаги и тумблеры пульта были заранее приведены в нужное положение, и я примостился прямо на дно вагонетки, между сиденьями. Надпись, запрещавшую покидать посадочное место и расстегивать ремень безопасности до полной остановки, я проигнорировал. Никто не должен заметить, что я здесь, – потому что находиться должен совсем в другом месте.

…План майора предусматривал, что Шмайсер врубит электричество, а мы втроем будем поджидать этот момент в трех разных точках периметра, расположенных в сотне метров друг от друга. И, постепенно сдвигаясь вдоль преграды, столько раз попытаемся ее преодолеть, сколько успеем за две минуты и сорок семь секунд. Джей-Си надеялся, что лазейка должна открываться или в самом городке аттракционов, или где-то неподалеку.

Ну а я надеялся, что механизм американских горок не пришел в негодность, и «Стрела» бодро покатит по рельсам. Ну а дальше – если повезет, то довезет… Или не довезет, размажет, врезавшись на полной скорости в преграду, если моя гениальная догадка всего лишь бред сивой кобылы.

Включился свет. Заиграла музыка. Две или три секунды вагонетка стояла на месте, хотя я слышал, как набирает обороты ее двигатель. Затем стремительно стартовала, впечатав меня спиной в опору сиденья… Лихое начало.

После второго резкого ускорения я сообразил: двигатель у «Голубой стрелы» слишком слабый, а масса слишком большая для таких трюков, поэтому в определенных местах трассы расположены и включаются ненадолго мощные соленоидные магниты, обеспечивая вагонетке резкое ускорение, а ее пассажирам – порцию адреналина.

Хитро закрученная трасса покинула ярко освещенный участок, теперь путь подсвечивали редко расположенные фонари – красные, синие, белые и желтые, светящие неестественным мертвенным светом. Человек, проектировавший аттракцион, умел пугать… Понимал, что не меньше лихих виражей на психику будут давить лица попутчиков, превращающихся в таком освещении то в зомби, то в вампиров, то в утопленников трехнедельной свежести…

Сейчас главное – не проскочить свою остановку.

Я поднялся с пола, решив, что никто меня теперь не заметит, не разглядит голову над бортом вагонетки. А если даже кто-то заметит и разглядит, то едва ли сразу откроет пальбу.

За полторы минуты, миновавших после включения, «Голубая стрела» описала широкую дугу по «нашей» части городка аттракционов, пока еще ничем особо не напугав пассажиров в моем лице, один вираж и пара резких ускорений не в счет. Близился более экстремальный участок трассы, изобиловавший крутыми спусками и не менее крутыми поворотами. И на первом же спуске, если мои расчеты верны, вагонетка проскочит за барьер. Или размажется по нему вместе со мной.

Но перед спусками непременно случаются подъемы, и на подъеме что-то пошло не так. Вагонетку можно было теперь переименовать в «Голубую улитку» или в «Голубую черепаху» – в ознаменование скорости, с какой она ползла по рельсам. Конструкторы не планировали такое неспешное движение, наверняка здесь стоял очередной магнитный ускоритель, и наверняка он вышел из строя. Двигатель громко гудел, заглушая музыку, и с огромным трудом справлялся с подъемом. Мне хотелось выпрыгнуть и начать подталкивать вагонетку – боялся, что обмотки не выдержат нагрузки, сгорят.

Взглянул на часы: стрелка неумолимо пожирала остававшиеся до отключения секунды. Осталось сорок, тридцать пять, тридцать секунд…

Ну, наконец-то! «Стрела-Улитка-Черепаха» доползла до вершины! И стремительно ринулась вниз!

Успеваю… Непонятно только, что именно успеваю – проскочить за барьер или быть размазанным по нему. Я вцепился в поручень, внутренне готовый к страшному и жутко болезненному удару. До чего же умирать надоело…

Ни удара, ни какого-либо сопротивления не ощущалось… Проскочил? Еще через несколько метров сомнения рассеялись: проскочил!

Расслабляться рано, надо выбрать момент для безопасного прыжка… Для относительно безопасного.

Прыгать надо налево. Справа тянется медная токопроводящая шина, если невзначай одновременно коснуться и ее, и любой другой металлической части американских горок, можно превратиться в подгоревший лангет, предварительно испытав весь спектр ощущений преступника, умирающего на электрическом стуле.

Резкий вираж чуть не выбросил меня наружу до срока, затем вновь последовал подъем, скорость снизилась – я решил, что лучшего момента могу не дождаться, и перевалился через борт.

Высота была чуть больше трех метров, пустяк в сравнении с прыжками, что довелось совершать в последнее время. Однако приземлился как-то очень неудачно. Старею… Зашиб плечо, коленный сустав откликнулся привычной болью.

Но я проигнорировал возмущение организма, наблюдая за вагонеткой: успеет или нет проскочить на ту сторону?

Свет вскоре погас, но я все же различал силуэт «Голубой стрелы» – она двигалась теперь по инерции, все более замедляясь… Докатила до барьера и покатила дальше, к точке старта. Версия о том, что лазейка открывается лишь на время включения электричества, не подтвердилась. Или действует постоянно, или захлопывается с какой-то задержкой.

Эта информация пригодится, когда и если доведется искать выход отсюда…

А сейчас пора на Полигон. Надо наконец посмотреть своими глазами, что это такое.

Хотелось бы надеяться, что мои компаньоны не сразу разберутся что к чему и не свяжут срабатывание американских горок с моим исчезновением… Хотелось бы, но надежнее исходить из того, что у меня есть получасовая фора, а потом двое из троих отправятся в погоню, весьма разозленные моей выходкой.

Глава 22

Три теремка на опушке

1

Последняя линия обороны Полигона оказалась номинальной. Вернее, ее прорвали задолго до меня. Кто-то протаранил ворота – весьма основательные, надо заметить, ворота – «КамАЗом». Грузовик ворота повалил, но и сам получил сильные повреждения – лобовое стекло вылетело, капот смялся гармошкой…