Рибут. Дилогия (ЛП)

Если только это убийство не совершено случайно, под действием препаратов КРВЧ. Меня кольнуло чувство вины. А что, если полутона действительно есть и все не так просто, как я думаю?

– Однако ты бы сделала другой выбор, – заметил я.

– Да, – сразу возразила она. – Но я понимаю его доводы.

Я наморщил лоб, не понимая, как можно принять решение, подразумевающее истребление целого биологического вида. Мне и убийства одного человека было не пережить.

– Мне приходилось делать такой же выбор, – глухо обронила Рен.

Я сжал ее руку:

– О чем ты?

– Я пошла в остинский филиал, зная, что погибнут и люди, и рибуты. И сочла эту жертву оправданной для твоего спасения. А Михей, в той же ситуации, решил, что ради рибутов можно пожертвовать всем человечеством.

– Это не одно и то же, – возразил я. – Ты не хотела убивать! Это был вынужденный шаг. Ты никогда не совершала массового убийства просто так, потому что могла это сделать. В этом разница, ты понимаешь?

Рен прищурилась, обдумывая мои слова. Меня взбеленило то, что такие очевидные вещи нужно всерьез обдумывать. Что тут непонятного?

Она заметила выражение моего лица, мгновенно выдернула руку и порозовела.

– Да, – сказала она, лишь бы утешить меня.

Теперь она казалась растерянной, и я обнял ее, притянув к себе. Мне не нравилось, что она посчитала доводы Михея разумными, но ее неловкость от этого заставила меня устыдиться своего раздражения.

– Эй, – позвал я и погладил ее по голове. – Говорят, ты зашила ребят, которых убил Михей.

Она кивнула и плотнее запахнула ворот рубашки. Я сделал вид, что не заметил. Мне не хотелось говорить, что, пряча рубцы, она лишь разжигает мое любопытство. Но я не мог придумать ничего, что так или иначе не означало бы одно: «хочу увидеть твою грудь» – поэтому промолчал.

– Это доброе дело, – произнес я, осторожно отвел ее пальцы от рубашки и взял за руку.

Рен пожала плечами:

– Жаль, что со мной такого не сделали.

Я понимающе кивнул, когда наши взгляды встретились, затем наклонился, прижал ее крепче и поцеловал.

Глава 10

Рен

Мы встретились с Михеем на следующий день за границей территории, на зеленом озерном берегу. Там уже собралось большинство жителей резервации. Михей объяснил мне, что несколько раз в неделю все боеспособные рибуты участвовали в тренировочном единоборстве. Я была рада отвлечься и вызвалась сразу.

Когда я увидела в толпе Каллума, в груди у меня екнуло. Скрестив руки, он стоял рядом с Айзеком и улыбнулся, перехватив мой взгляд. Я улыбнулась в ответ, стараясь не вспоминать о вечернем разговоре. Но его лицо, исказившееся от ужаса, когда я рассуждала о логичности планов Михея, никак не выходило из головы. Его испугало даже то, что я могла лишь предположить это.

Я еще вчера, сразу, как брякнула, поняла, что допустила ошибку. Но что мне было делать? Врать? Михей не был безумцем, он был стратегом. Он принимал решения, опираясь на логику и опыт, не допуская эмоций. Результаты пугали, и я не солгала, сказав, что решила бы иначе, но счесть его полоумным было бы глупо.

– У тебя все нормально?

Я вздрогнула, быстро отвернулась от Каллума и увидела рядом с собой Адди. Она была встревожена.

– Все отлично.

Она нахмурилась с видом, как будто хотела что-то сказать, но к нам уже шел Михей в сопровождении Рили. Адди слегка сжала мне плечо, и я стряхнула ее руку, словно обрывая разговор. Мне не хотелось, чтобы меня в очередной раз сочли сумасшедшей.

– Доброе утро! – улыбнулся Михей, когда Адди ушла. – Ты готова?

– Да.

– Я хочу, чтобы ты взяла самых неподготовленных. Думаю, до нашего похода в города осталось не больше двух недель. Надо ускориться.

Я судорожно сглотнула комок в горле. Срок невелик. Я рассчитывала, что будет больше времени на размышления. Побег был бы слишком опасен, если вспомнить, что случилось с отколовшейся группой. Остаться означало принять план Михея и быть не в ладу с Каллумом, который хотел перевербовать здешних рибутов для помощи людям. А также тренировать рибутов из резервации, многие из которых используют полученные навыки для убийства людей.

Я перевела взгляд на толпу стажеров. Очень многие были совсем еще дети – одиннадцати-двенадцати лет.

– Слишком малы, – заметила я.

– Участвуют все, кому двенадцать и старше, – отозвался Михей.

Под «участвуют» он понимал «обязаны». Такая же возрастная планка существовала в корпорации. Я посмотрела на Рили, который тоже чувствовал себя неуютно.

Тут уж я не могла сдержаться.

– Шестнадцать, – сказала я.

– Не понял? – вскинул брови Михей.

– Шестнадцать и старше, а не двенадцать.

– По-моему, двенадцать – в самый раз.

– Я умерла в двенадцать, и КРВЧ сразу же занялась моей подготовкой. Ты вряд ли понимаешь, что это такое, – выпалила я, слишком поздно сообразив, что он-то как раз понимал. Я еще не привыкла общаться с равными.

– Я умер, когда мне было семь, и тоже приступил к подготовке в двенадцать, так что понимаю отлично, – сказал Михей. – К тому же здесь процесс совсем другой.

– Я не делаю воинов из двенадцатилеток.

Только сейчас я заметила, что толпа вокруг нас смолкла и многие рибуты с тревогой смотрят на Михея. Какая-то девушка неистово замотала головой из-за его спины, в ужасе глядя на меня.

Я чуть вздохнула, изучая лица. Каллум был прав: они напуганы. И это был страх не только по отношению ко мне. Чего же они боялись?

Михей поиграл желваками, сверля меня взглядом:

– Тринадцать.

Мой взгляд метнулся к Каллуму, и мне показалось, что он гордится мной. Стоявший рядом Айзек скривился.

– Пятнадцать. – Я резко повернулась к Михею.

– Четырнадцать.

– Пятнадцать. – Я была сыта по горло подготовкой малышей в корпорации. Довольно.

Он помедлил и сузил глаза. Наше молчание длилось так долго, что Джулс, стоявшая за Михеем, начала нервно переминаться с ноги на ногу.

Я же присматривалась к остальным, столпившимся за его спиной. Там были Кайл, Рили и еще примерно пятнадцать рибутов. Они держались особняком; у всех были номера от ста двадцати или очень близкие, и никто из них, похоже, не боялся Михея. Некоторые, если на то пошло, свирепо таращились на меня.

– Ладно. Пятнадцать. – Лицо Михея расслабилось, и я почти физически ощутила, как спало висевшее вокруг напряжение.

– Всем, кто младше пятнадцати, вернуться в лагерь! – скомандовал Михей и быстро глянул на меня. – На сегодня. – Он склонил голову набок, словно провоцировал вызов.

Я спокойно выдержала его взгляд. Затем повернулась и направилась к Каллуму. Может, потренирую унтер-шестидесятых. Сегодня мне могли пригодиться их оптимизм и болтливость.

– Итак! – Голос Михея остановил меня, я обернулась и увидела, что он ухмыляется, сцепив руки. – Не хочешь начать с демонстрации?

– С демонстрации? – повторила я.

– Разве не увлекательно? – спросил он, и вызов сквозил в каждом слове. – Показать им, как это делается?

Я вдруг почувствовала прилив энергии и посмотрела ему в глаза. Давненько я не состязалась с рибутом, настолько близким ко мне по номеру и мастерству. После ухода Рили – ни разу.

– Конечно, – сказала я.

Михей еще шире расплылся в улыбке, и я заметила в его глазах отблеск торжества. Он был уверен в победе. Я подавила улыбку.

Он стянул свитер, под которым оказалась футболка. Рибуты моментально отступили назад, оставив нам просторный участок.

– Без оружия, шею не ломать, – уточнил Михей. – Все остальное разрешается. Будем драться, пока кто-то не вырубится на пять секунд.

Я кивнула, быстро оглядев толпу. Все казались немного взбудораженными предстоящим боем, однако несколько рибутов были по-настоящему встревожены. Их не могли обеспокоить наши травмы, значит причина крылась в чем-то другом.

Михей подступил ближе. Его возбуждение отчасти улеглось, брови сошлись в суровую линию. По всему было видно, что настроен он решительно.