Окраина. Дилогия (СИ)

– Кайенский перец подойдет, – подсказал комиссар.

– Мрак! Так он же специально нам на стол подыхать приползет, – заныла Мариэтта. – Отсрочку котику дайте.

– Ладно, пусть сегодня дышит, – сказал Горгон. – Но завтра, господа охотнички, на облаву.

– Договорились, – кивнул Генка.

За холодильником зашуршало, и оттуда выбрался всклокоченный диверсант. С ненавистью глянул на мужчин и довольно независимо, но не задерживаясь, проскользнул между ног.

– Хм, и нету уже, – сообщил Андрей, выглядывая в коридор.

– Как он там мог поместиться? – заинтересованный комиссар присел на корточки перед холодильником.

– Дух, – с некоторым уважением сказала ХешКе. – Мертвый духразрушитель.

– Ага, иногда они возвращаются, – вспомнила Мариэтта. – Дайте я его умилостивлю. Хотя бы на сегодня.

Прихватив пакет молока и приличный кусок салями, Капчага ускакала приносить жертву.

– Нет, обкормить его до смерти тоже не удастся, – с сожалением заметил Генка.

* * *

Убирать посуду – не злодейское и не комиссарское дело, поэтому уборкой занялись начальник и новорожденная. Слегка помогла ХешКе – долго изучалазапоминала этикетку на коробке торта, потом зверски запихала картонку в мусорное ведро и исчезла. Генка клялся, что поможет попозже, а пока у него полуфинал Лиги чемпионов.

С посудой и мусором справились быстро. Убрали заодно и побитый терактом кафель. Андрей собрался вынести на помойку, Мариэтта сказала:

– Знаешь, я с тобой прогуляюсь. Мне одной както хило. Я и у мамы ерзала, даже неудобно было. Старый, я без тебя совсем не могу. Ты так и знай.

– Я, наверное, уже знаю. Ты только куртку накинь. И пушку свою, если без кобуры, под левый бок прячь. Ствол длинноват, оттуда легче выхватывать будет. Тебя бы на стрельбище нормальное сводить.

– Заботливый папочка.

Они спустились вниз, выбросили пакеты. Постояли под моросящим дождем на пустынной детской площадке.

– Теперь, наверное, всегда так будет, – зябко поежилась Мариэтта.

– Вполне могет быть. У Генки было жарко, у нас наоборот. Мань, ты про папочку сказала. Не может так получиться, что тебе именно отец нужен?

– Может! Все может. – Мариэтта ухватила начальника за ворот куртки. – Можешь меня хоть удочерить, хоть увнучить, только будь рядом. Пожалуйста! Мне без тебя никак нельзя. И раз рядом, то уж и удовлетворяй. Мне жуть как нравится. Но могу и без этого…

– Без этого?

Мариэтта с готовностью повисла, обхватила крепкими ногами. Целовались, пока мимо не прошаркали в неодобрительном молчании старушки из соседней двенадцатиэтажки.

Перед запертым пищеблоком Мариэтту ждал последний на сегодня подарок. Крыса была рекордная: огромная, с рыжими подпалинами по спине, – лежала, задрав лапки, саркастически ухмылялась мертвой пастью.

Мариэтту передернуло:

– Слушай, я их не боюсь, но этот дохляк – нечто.

– Презент должен запоминаться.

– Этот уж точно запомниться. Хотя зверек, конечно, хотел порадовать.

– Так в морозилку кладем? Или сейчас приготовим?

– Еще раз на прогулку сходим. Неси сюда пакет. Только незаметно. Еще обидится животное.

– Бедная, ранимая зверюшка.

– Абзац, не издевайся над маленьким. Кстати, Старый, ты уверен, что Пуштун – кот?

– Нет. Он идейный международный террорист.

– Я насчет пола.

– Ну, ты даешь! Ты что, не смотрела?

– У меня пальцы лишние? Я его и гладила два раза. Строгий зверек.

* * *

– Выезд, – печально объявил Андрей, возвращаясь в столовую.

– Абзац, потерпеть не могли! – обозлилась Мариэтта. Она приготовила какоето необыкновенное итальянское рагу и собиралась принимать заслуженные комплименты. Запах был и правда чудесный, порции уже разложены по тарелкам и, судя по тому, как восторженно облизывался успевший произвести дегустацию Генка, яство удалось. Из конца коридора доносились вопросительные мявы Пуштуна – приближаться кот не решался, но был не прочь получить свою долю.

– Придется подкопить аппетит, – пробормотал Андрей. – Собирайтесь, Михалыч уже на подлете.

Загрузились. Мариэтта чтото запаздывала, Андрей шагнул было в дверь, но подруга уже скатывалась по лестнице. В полной полевой форме, только под мышкой кастрюля, завернутая в куртку.

– Ну ты даешь, Капчага.

– Не бейте меня, дяденька, – взмолилась кулинарша. – В вашемто возрасте нужно питаться аккуратно. Гастрит, запоры, а там и до язвы недалеко.

– Точноточно, – радостно завопил из машины Генка. – У меня уже в желудке похоронные марши гундят. И это в моем цветущем возрасте!

Пообедали на ходу. Михалыч принюхивался, потом потребовал оставить на пробу. Взамен выдал термос с чаем. Андрей прихлебывал из стаканчика и вслух зачитывал предварительную ориентировку:

– Батюшко Филипп Гавриилович. 38 лет. Инженерконструктор систем кондиционирования. Разведен уже 10 лет, детей нет. Алкоголь – средне. Наркотики – нет сведений. Интимные связи – нет сведений. Склонен к депрессиям. Обращался к психологам и психоаналитикам. Отсутствует около 48 часов. Пропал из дома. Обеспокоились на работе – он ведущий специалист. На момент исчезновения – состояние 4–6В. Интересы – библиофил, велосипедный спорт.

– Ну, вряд ли он сейчас укатил по Золотому кольцу, – проворчала Мариэтта, глядя на залитую ледяным дождем дорогу.

– Кто его знает, он вроде бы еще и член какихто туристических клубов. Но это предположительно. – Андрей сунул факс в рюкзак. – Похоже, о жизни нашего Филиппа Гаврииловича никто ничего толком не знал. Только о том, что наш инженер весьма склонен впадать в мрачное состояние духа.

Улица Ферсмана, дом 60х годов. Район Андрей знал: дома когдато принадлежали ведомству Академии наук, сейчас академиков плотно обступили новостройкивысотки.

В квартире участковый и координатор с оператором мирно пили кофе. Кухня была ничего себе: небольшая, но со следами недавнего ремонта. Мойка, правда, завалена грязной посудой.

– Тут с нами коллега пропавшего сидел, но его на работу вызвали, – пояснил координатор. – Собственно, о Батюшко Ф.Г. сей товарищ ничего путного сказать не мог. Разве что подтверждает, что инженером пропавший был отличным. Но квартирка любопытная.

Обиталище Батюшко действительно удивляло. Убирали здесь нечасто, но меньшая из двух комнат представляла собой чуть ли не идеальную библиотеку. И картотека здесь имелась, и свой компьютер. Стеллажи высотой до потолка занимали все свободное место. Тысячи томов по истории, биологии, но больше всего по географии.

– Интересно, наследники у него имеются? – пробормотал Андрей, листая огромный альбом карт издания 1906 года.

– Вот они – рыбки. – Мариэтта постучала лиловым ногтем по стеклу аквариума. Рыбье обиталище, в отличие от книжных полок, казалось весьма загаженным.

– Покормить бы нужно, – сказал координатор.

Они с Мариэттой под руководством оказавшегося знатоком участкового принялись кормить обитателей аквариума. Андрей с Генкой стояли в дверях большей комнаты. Здесь интересного было поменьше: диванкровать, огромный шкафкупе, большой новый телевизор, боксы с дисками фильмов. Слегка оживляли дизайн два велосипеда, пристроенных в углу, да какието обрывки фирменных пластиковых пакетов на диване.

Андрей машинально посмотрел диски – в основном документальные фильмы типа «Дикой природы» и «Мир земли». Попадались и исторические – «Открытие Австралии», «Русская Америка».

– Он еще и коллекционершмоточник был, – заметил Генка, открывший дверь шкафакупе. Содержимое гардероба господина Батюшко строго делилось на две неравные части. В меньшей висели безликие деловые костюмы и скучные галстуки. Большую часть занимала походная и экспедиционная одежда: комбинезоны, куртки, ботинки шипованные, ботинки трекинговые, ботинки тропические – хватило бы на небольшой магазинчик.

– Круто, – Генка повертел шорты, отягощенные немыслимыми карманами, застежками и связками карабинов. – Такие натяни – и вперед, любая спортсменка твоя.