За горизонт (СИ)

Над получившимся безобразием возводим П–образную конструкцию, напоминающую виселицу для гномов, ну или там хоббитов. Я толерантен — мне без разницы кого вешать.

Финальным аккордом пропускаю ржавую, толстую цепь через крепежную серьгу блока. Обматываю цепь вокруг поперечной перекладины «виселицы» и, пропустив через два звена цепи, вколачиваю в перекладину последнюю из оставшихся скоб.

— Надо бы флагману нашего флота имя дать.

— Не нужно.

— Хм? Вольф, обоснуй.

— Мы дадим ему имя, как найденному котенку, а потом уйдем отсюда, бросив его здесь. Считай меня суеверным, но не надо так с кораблями.

— Как скажешь. Тогда твою лодку накачиваем. И что у нас сегодня на ужин?

Дензел без лишних слов подхватил из багги свою винтовку и исчез в зарослях.

Лихо тут у них с ужином, что подстрелишь, то и ужин.

Далеко парнишке идти придется. Дичи полно, вот только мы пошумели изрядно, а зверь не любит шума.

С «далеко» я не угадал. Мы с немцем успели накачать его лодку, повесили подвесной мотор, перетащили к воде воздушные баллоны и водолазное снаряжение. Сколько на все это времени ушло? Минут сорок — сорок пять.

Еще пятнадцать минут я кратко пересказывал Грете сюжет «Человека–амфибии».

Пусть час, на все про все.

Ровно столько потребовалось парню, чтобы вернутся с освежеванной тушкой зверька похожего на земного кабанчика. Вылитый кабанчик, разве что мелкий — освежеванный килограмм на десять и клыков не видно.

Далеко парень уйти не мог, а выстрела не было? Кабанчик освежеван, а ножа у парня я не видел? Чудны дела твои, господи.

Сделав вид, что присел передохнуть на заднее крыло багги, понюхал ствол положенного в него ружья Дензела.

Не пахнет. Сто процентов, зверька без выстрела взял. Как!?

— Дензел, чем ты его приласкал?

— Камнем.

— Камнем???

Вместо ответа парень достал из бокового кармана куртки моточек кожаного шнура.

М–да. Праща.

Маугли и Тарзан отдыхают.

— А свежевал чем? Я к чему интересуюсь. Урвал на распродаже дивное «перо», — цыганский трофей кромкой лезвия блеснул в лучах заката. — Вот думаю, стоило брать?

Вместо ответа Дензел сунул руку подмышку. Хм, вот где они ножи носят, с внутренней стороны в рукав куртки вшиты ножны.

Знакомый хулиган из детства точно так же нож на деревенские танцы носил. Что, впрочем, против хорошего кола ему не помогло, но это уже другая история.

Нажористая тушка, ловко насаженная на тут же выструганный деревянный вертел, аппетитно шкварчит над углями. Капельки жира вспыхивают на раскалённых углях. Над стоянкой стелются шашлычные ароматы.

Из «Татры» достана фляга красного вина, купленный после завтрака каравай белого хлеба и голова козьего сыра.

В наряд по кухне заступила Грета. Девушка поворачивает вертел, равномерно подрумянивая жаркое. По мере готовности слой поджаристого мяса срезается, свежий срез присыпается из мешочка с мешаниной специй, и тушка продолжает крутиться над углями.

Получается на удивление вкусный, прожаренный, но в то же время сочный ломтик с перцово–пряным привкусом приправ. Разве что пересолен малость. Но, это мелочи.

Из вечернего сумрака появляется с Ошо с тонкой, зеленовато–коричневой змейкой в зубах. У нас свой ужин у него свой.

Зверек запрыгивает на крыло багги и принимается за трапезу. Постепенно укорачивающаяся змейка энергично извивается, даже лишившись головы. Но кроме меня ее судороги, похоже, никого не смущают. Да и меня, если честно, тоже не смущают, и не такого уже успел насмотреться.

— Как тут со змеями? Не проснёшься от того, что к тебе под одеяло змея погреться заползла?

— Нет. Поблизости Ошо уже всех змей передавил. Пятый день тут сидим, а он все время жрет, когда не спит.

— Русский, смотри, — Дензел показывает на хипарский шнурок–браслет у себя на руке. — Шнурок из шерсти змееда. Шерсть змееда очень долго хранит запах, на сезон хватает точно. От запаха змееда змеи бегут, как от пожара в саванне. Видел, как саванна горит?

— Не успел как–то.

— Впечатляющее зрелище. Кстати, у Вольфа шнурки берцев из шерсти змееда.

— А как бы мне такой полезной штукой разжиться?

— Двадцать экю.

— Банка сгущенки.

— Две банки.

— Банка и полпачки жевательной резинки.

— Годится, — Дензел порылся в переднем багажнике багги и извлек полиэтиленовый пакет с моточком шнура внутри. — Сколько тебе отрезать?

— Весь пакет давай, у меня семья большая. С меня тюбик повидла. Вишневого. Собаке можно ошейник из такого шнура сплести?

— Не стоит. На кожаный два–три витка намотаешь — хватит. Только меняй почаще, запах перебивается псиной.

Тушку кабанчика на углях сменяет закопчённый кофейник. Кофе на ночь? Ну, разве что глоточек.

Ночь окончательно вступает в свои права. Дензел и Грета аккуратно зачерпывают сгущенку из банки, запивая мелкими глотками кофе, подолгу рассасывают сладкую массу. Не густо у них с деликатесами.

— Русский, а ты большой семьей сюда приехал? Фатер, мутер, фрау, киндер?

Кратко пересказываю историю моих приключений.

Дензел слушает молча, Грета иногда кивает, но думает явно о чем–то своем. Вольф не смог превозмочь сна, забрался в кузов «Татры», из брезентового чехла соорудил себе лежанку и уже с четверть часа ему все до фонаря.

— А вы давно сюда перебрались? И откуда, кстати? Речь у вас странная, немецкий с огромным количеством иностранных слов. Я заметил, вы даже русский понимаете.

— Мы совсем маленькими сюда перебрались. Дензел совсем малыш был, почти не помнит ничего оттуда. Я город помню, дома с острыми крышами, каналы, лодки. Море помню. У нас постоянно пахло морем, — Грета разворошила угольки в кострище. — Наши родители были врачами, специализировались на тропических болезнях. Знаешь, раньше Орден был не такой, как сейчас. Основной упор делался на исследования этого мира. Сюда ехали ученые и исследователи: биологи, зоологи, геологи. Новые экспедиции уходили два–три раза в месяц, — девушка покатала в руках пустую кружку. — А потом была эвакуация с базы. Нам рассказывали, на Земле Орден не нашел с кем–то общего языка. Сюда вместе с грузом переправили контейнеры холеры. И Орден ликвидировал очаг заражения вместе с Базой. С Земли отправили мощную бомбу и выжгли на Базе все живое.

— Объемного взрыва, а перед этим бочки с напалмом отправляли. Любая база имеет средства самоликвидации на случай непредвиденных ситуаций, — парнишка отпихнул лезущего поиграть Ошо. — Были попытки несанкционированных проникновений через портал. Какие–то узкоглазые пытались захватить базу через портал. Свирепый бой был, стрельба шла больше суток, ускоглазые выбили почти всю охрану Базы. После этого случая детей персонала базы эвакуировали в интернат на берегу Рейна. Мы поэтому и холерой не заболели.

— После биологической атаки Орден как подменили, теперь у них только одна ценность — деньги.

— А как же тут такой груз приняли? Бомбу и спецуру узкоглазую?

— Русский, а ты уверен что «ворота» не работают на прием в автоматическом режиме?

Ни в чем я не уверен. Для меня это слишком высокие материи.

— Грета, а не рано вас из интерната выпустили? Или…?

— Три сезона назад, интернат перевели на острова, здесь неспокойно стало, понавезли мрази. Я, брат и Мак–Сим с Эвитой сбежали.

Ох! Держите меня семеро. Мак–Сим, не иначе как сюда долетели ветры «Обитаемого острова».

— Мак–Сим с Эвитой, как и вы, в следопыты подались?

— Нет, у них любовь. Эва ждала малыша. Беременный следопыт, как–то я этого не представляю. Они с русским конвоем ушли. Есть у меня подозрение, что кто–то из их родителей выжил и осел у русских.

— Я так понял для вас Орден плохие парни?

— Парни там разные. А Орден? Орден отнял у нас родителей, отнял детство. За что нам его любить?

— База, где вы жили, расположена на закрытой Орденом территории?

— Думаю да, год назад мы проникли на закрытую территорию. Остатки зданий там действительно есть. Но сказать наверняка не возьмусь. Мы в оптику руины разглядывали. Ближе не подойти.